Ущелье разбитых надежд
Шрифт:
Довольно улыбаясь, губернатор потянулся за бутылкой виски. Предвкушая благополучный исход предприятия, он сказал:
– Хороший прием окажет ему там Белая Рука!
В это время Белая Рука находился довольно далеко от форта Гумбольдт. За вождем пайутов следовало, оседлав лошадей, до пятидесяти индейцев.
Белая Рука повернулся в седле, указал на восток, где небо начало светлеть и настойчивым жестом приказал своим людям ехать быстрее. Пайуты начали вытягиваться в шеренгу, ускорив бег лошадей по извилистой долине.
Дикин тоже заметил первые признаки рассвета. Он проверил
– Так вот, о вагонах с лошадьми... Мне пришлось их отцепить. Индейцы - почти наверняка пайуты под предводительством Белой Руки - собираются устроить засаду у восточного входа в Ущелье Разбитых Надежд и остановить поезд. Я знаю это ущелье. Им придется оставить своих лошадок почти за милю до этого места и мне не хотелось бы преподносить им подарок в виде двух вагонов свежих лошадей.
– Собираются устроить засаду...
– повторил полковник.
– Но я думал, что индейцы заодно с этими... этими ренегатами в вагоне у нас за спиной
– Вы правильно мыслите, полковник. Но бандиты, захватившие форт, и индейцы считают, что попытка уничтожить вагоны с солдатами не удалась и решили, что этих солдат необходимо перебить. Мне просто позарез нужно было выманить индейцев из форта... Иначе мы никогда бы туда не попали. Живыми, разумеется!
Клэрмонт недоверчиво повторил:
– Считаю, что попытка уничтожить солдат не удалась...
– Вы, наверное помните о пропавшем передатчике? Ну, так знайте теперь, что мне пришлось спрятать его в ящике с сеном.
Клэрмонт внимательно посмотрел на Дикина.
– Вы развили тут кипучую деятельность, Дикин.
– Во всяком случае, я не бездельничал.
– Но почему? Почему? Почему нужно было захватывать форт ради нескольких ящиков с оружием?
– Марика беспомощно развела руками.
– Зачем эти кровавые убийства? Почему мой дядя, О'Брайен, Пирс рискуют жизнями и губят свою карьеру?
– Эти гробы прибудут в форт не пустыми и по воле тех людей покинут форт также не пустыми...
Клэрмонт нетерпеливо перебил Дикина.
– Но вы же сами сказали, что холеры нет!
– Холеры там действительно нет, но в форте Гумбольдт есть еще кое-что, правда, не имеющее ничего общего с холерой, - то, за что люди готовы продать свою жизнь, честь, душу! Вы когда-нибудь слышали о людях по имени Маккей, Фейр, Фладе?
– Имена как-будто знакомы.
– Эти люди нашли большую жилу в начале этого года. Известно, что добытое ими золото уже сейчас исчисляется в десять миллионов долларов. А единственный путь, по которому весь этот металл может быть переправлен на восток - вот эта железная дорога. Я думаю, что в данный момент в форте больше золота и серебра, чем в любом другом месте, кроме государственной казны...
– Хорошо, что я уже сижу, - бросил Клэрмонт.
– Иначе мне все равно пришлось бы сесть от удивления.
– Когда через какой-нибудь штат перевозят драгоценный груз, об этом, как вы знаете, уведомляют губернатора штата, а тот в свою очередь обращается к военным или гражданским властям, чтобы те обеспечили надежную охрану. На этот раз Фэрчайлд не известил ни тех, ни других. Вместо этого он известил О'Брайена, который передал известие Пирсу. Пирс сообщил Кэлхауну, а тот нанял пайутов, пообещав им определенное вознаграждение. Не правда ли, все чрезвычайно просто?
– А золото должно быть переправлено в этих гробах?
– А как же иначе? Подумайте сами, можно ли придумать более надежный способ для транспортировки такого груза? Никому не придет в голову вскрывать гробы, тем более гробы с трупами людей, умерших от холеры. При необходимости, эти "золотые" гробы можно было бы даже предать земле с воинскими почестями, чтобы потом вырыть их в удобное время.
Клэрмонт покачал головой. Казалось, он совершенно пал духом и был близок к отчаянию.
– Эти жестокие пайуты... Один бог знает, сколько их. Да и эти бандиты у нас за спиной. Кэлхаун с бандой, поджидающие нас в форте Гумбольдт...
– Не тревожьтесь, - успокоил его Дикин.
– Что-нибудь придумаем.
9
Ущелье, метко названное Ущельем Разбитых Надежд, окаймлялось с юга почти вертикальной стеной утесов, а с другой стороны, довольно пологим склоном, спускавшимся к давно уже пересохшему руслу рукава реки, густо усеянному обломками скал, которые представляли собой великолепное укрытие для людей, но не для лошадей. Другим укрытием в этой каменистой горной долине могла служить густая сосновая роща, находившаяся в миле от железной дороги. Именно в этой роще Белая Рука отдал приказ остановиться.
– Вон там остановиться поезд и там же мы устроим засаду. Придется идти туда пешком, - он повернулся к двум индейцам.
– Поручаю вам лошадей. Держите из здесь или уведите подальше в лес. Их никто не должен заметить
Генри сидел у печки в офицерской столовой и дремал. Фэрчайлд, О'Брайен и Пирс расположились за столиками, положив головы на руки. Они спали или делали вид, что спали. В кабине машиниста Дикин, высунувшись в окно, вглядывался в снежную мглу.
– Мы приближаемся к Ущелью Разбитых Надежд. Осталось ехать всего две мили. Видите вон ту сосновую рощу справа от полотна?
– Клэрмонт утвердительно кивнул.
– Там они наверняка прячут своих лошадей.
– Он кивнул на ружье Рэфферти, которое полковник держал в руках.
– Не давайте им никаких шансов на сопротивление. Ни мгновения, чтобы они могли что-то сообразить!
Клэрмонт медленно кивнул головой. Лицо его было таким же сосредоточенным и решительным, как у Дикина.
Белая Рука и индейцы притаились за обломками скал. Их взоры были прикованы к восточному входу в ущелье. Внезапно один из индейцев вытянул руку и тронул вождя за плечо. Оба повернули головы в ту сторону и внимательно прислушались. Где-то далеко и едва слышно различалось тяжелое пыхтение паровоза. Белая Рука взглянул на своего помощника и кивнул.
Дикин сунул руку под куртку и достал две палочки взрывчатки, которые еще раньше захватил из багажного вагона.