Ушедшие посмотреть на Речного человека
Шрифт:
"У меня приступ паники".
Проснулась змея неуверенности в себе.
Но это было нечто большее. Ужас не был похож ни на что, что она испытывала раньше - толстая, пульсирующая сила. Его сила пульсировала в ее горле, словно настойчивый любовник. Нежный хищник, но все же хищник.
– Мы плывем, Сисси!
Радость Эбби вывела Лори из мрачной задумчивости, и она была благодарна за спасение. Она уже не была уверена, была ли она в сознании. Может быть, из-за жужжания мотора и качки лодки она задремала, погрузившись в кошмар? Она плохо спала на раскладушке Базза, а его дешевый кофе, который невозможно было пить, не дал ей кофеина, чтобы оживить ее.
– Парусный спорт, парусный спорт! Плыву с Сисси и мистером Баззи.
– Эбби снова повернулась к Баззу и показала на свою кепку "Red Sox".
– Эта буква "О" говорит "жу-жу-жу", как и мотор. Это не просто буква. Это пчела. Она умеет летать.
Старик улыбнулся ей, затем посмотрел на Лори и подмигнул ей. Лори улыбнулась в ответ, но это была пустая улыбка, лишенная всякого смысла. Она размышляла о странном чувстве, охватившем ее мгновение назад, и так отвлеклась на него, что чуть не пропустила лачугу на восточном берегу.
– Вон!
– сказала она, указывая на нее.
Это была маленькая хижина, по сравнению с которой дома Базза и Эдмунда казались особняками. Сначала она подумала, что это пристройка, но когда они приблизились, она увидела свет за грязным окном и разваливающиеся ступеньки.
– Это не та, которая тебе нужна, - сказал Базз.
– Это дом Дьякона Джонсона.
– Дьякон?
– О, да. Он преподобный, но все зовут его просто Дьякон. Старый мошенник. Он старше даже меня, если ты можешь поверить, что кто-то может быть старше. У него с головой не все в порядке, но он точно не Речной человек.
– Преподобный?
– Мы встретили одного человека, - сказала она, - перед тем, как выйти на тропу. Настоящего старика. Он был одет в черный костюм с белой рубашкой, как у проповедника. И он пел какую-то евангельскую песню; что-то о собрании у реки.
Базз кивнул.
– Ага. Это был он.
– Это его хижина? Начало тропы во многих километрах отсюда. И он шел пешком. Как он мог уйти так далеко, особенно если учесть что дорога такая плохая? Я имею в виду, ему, должно быть, было лет восемьдесят.
– Не знаю. Он странный мужик. Если увидите его снова, лучше держитесь подальше. Дьякон сумасшедший.
Лори вспомнила, как ей стало не по себе при одном только виде этого человека, как она спрятала Эбби в кусты, держа в руке перечный баллончик.
– Что вы имеете в виду?
– спросила она.
Лицо Базза потемнело, его избороздили морщины.
– Джонс использовал эту реку для крещения своих последователей, когда они у него были. Он верил в какую-то христианскую веру и собрал здесь паству. Вроде как его собственная религия - не слово Божье, а слово Джонса. Он думал, что страдания - это единственный способ соединиться с Иисусом, поэтому, когда он крестил, сильно. Он опускал тебя под воду так надолго, чтобы было больно. Можешь поверить в это. В общем у него было двое детей. Одна из его дочерей - девочка не старше четырнадцати лет - родила близнецов и умерла. И он хотел покрестить ее детей для Господа, поэтому спустился к берегу реки и держал новорожденных младенцев под водой, по одному в каждой руке. Он держал их слишком долго, и они утонули, вот так. С тех пор у него не все в порядке с головой. Не думаю, что он был таким уж праведником.
Лори смотрела на воду, сжимая руками колени, представляя себе два младенческих лица, кричащих под водой, рты, наполненные водой, руки их отца, обхватившие их хрупкие ребра, как когти.
– Он должен быть в тюрьме, - сказала Лори.
– Или в психушке.
– Ну, да. Но ты просто не знаешь Киллен. Здесь все по-другому. Эта река течет не так, как все остальные, и на этой земле нет таких законов, как там, откуда вы пришли. Не думаю, что в этой долине вообще есть какие-либо законы.
Базз замолчал, отрешенно глядя на воду впереди. Она раскрывалась в завесах, которые текли без конца, оставляя за собой след, угасающее воспоминание о только что начавшемся путешествии.
* * *
Пальцы Базза двигались по струнам его гитары, как паучьи лапки, а другая рука использовала металлический слайд, создавая пьяный, мечтательный звук. Его голос был богатым баритоном, мягким и бархатным.
– Внизу, в ложбине, где река течет так глубоко. Внизу, в ложбине, там плачет моя малышка.
Ударные аккорды звучали гулко, подчеркивая мрачные слова песни. Глаза Базза были закрыты, а голова откинута назад, будто песня передавалась ему от какой-то высшей силы.
– Так что если ты услышишь мой вой там, где шепчут кедры, знай, что я потерял свою милую, уйдя в воду реки.
Не обращая внимания на мрачность песни, Эбби покачивалась в такт музыке и улыбалась. Лори была менее воодушевлена. Хотя Базз, безусловно, был талантлив, от его песни у нее похолодело в груди, будто из нее вынули внутренние органы. Песня навевала мысли о горе, самоубийстве и смерти. Она не хотела, чтобы подобные мысли крутились в ее голове, не тогда, когда она выполняла миссию, чтобы доказать мужчине на что она была способна - она начинала понимать - Эдмунд был ей дорог больше, чем она хотела признавать, даже самой себе. Эти поиски были продиктованы любовью, какой ненормальной она бы ни была. Она не хотела, чтобы ей напоминали обо всем том, чего любовь должна была помочь ей избежать.
Но Базз помогал ей. Без него она не смогла бы зайти так далеко, поэтому она держала рот на замке и позволяла старику петь. Когда он закончил, она почувствовала облегчение, что он не начал другую песню. Первые две были бодрыми, но эта блюзовая баллада затронула в ней чувства которых она давно не испытывала.
Они плыли по реке уже несколько часов. Они видели один ряд ветхих, необитаемых лачуг на берегу, некоторые из которых были наполовину поглощены рекой. Сгнившая древесина торчала из камней, как использованные зубочистки. Первоначальный восторг Эбби от пребывания на воде начал угасать, и она начала проявлять беспокойство, поэтому Лори дала ей пакет сока.
– У меня есть виски, - сказал Базз, доставая из брюк фляжку.
– Небольшой глоток поможет согреться.
Он отхлебнул из фляжки и протянул ее Лори.
– Может быть позже, - сказала она.
Старик пожал плечами и усмехнулся, поднося ее снова к губам. Лори была благодарна ему за то, что у него хватило ума не предлагать алкоголь Эбби. Но Базз был прав. Им нужно было согреться. Чем дальше они ехали, тем больше понижалась температура. Это был сырой холод, от которого ломило кости. Казалось, он исходил от самой реки, арктические воды разделяли то, что лежало под ними. Сейчас они дрейфовали, давая мотору отдохнуть, но вода продолжала брызгать на нос лодки, и каждая капля казалась ледяной.