Условия выживания
Шрифт:
– Том, все будет в порядке. Ты помнишь Сеймура Галстейна, сына луч шего друга нашей тетушки Рашель, Герти? Так вот, сейчас этот Сеймур ус троился разъездным экспедитором систем межпланетного снабжения, компа ния "Ф.Б.Ероули". Я сегодня же достану эту деталь и вложу ему прямо в руки, а он доставит ее тебе через пару часов, в крайнем случае через день.
– Вот это здорово, дядя Арнольд. Это действительно будет так быстро?
– Можешь положиться на меня, Том. Разве твой дядюшка Арнольд под водил тебя хоть раз в жизни?
– Даже не знаю, как и благодарить вас, дядя Арнольд!
– Брось ты это, Том, живи спокойно. Позвони мне, когда вернешься домой.
Мишкин повесил трубку, уселся поудобнее и расслабился.
30.
Мишкин и робот подошли к дереву. На кончиках его ветвей висели го лубые глаза с густыми ресницами. Они все повернулись и уставились на Мишкина.
– Я был уверен, что вы выйдете на меня, - раздался голос из висев шего на стволе динамика.
– Надеюсь, сэр, вы не станете отрицать, что вас зовут Томас Мишкин?
– Да, это я, - ответил Мишкин.
– А вы кто?
31
– Я сборщик налогов, замаскировавшийся под дерево, - ответил сбор щик налогов, замаскировавшийся под дерево.
– Боже мой, - удивился Мишкин, - и вам не лень было тащиться за мной на Гармонию?
– Именно это я и сделал. Это довольно забавная история. Однажды, когда мистер Оппенгеймер, глава агентства "Не Плюс Ультра Коллекшн", в котором я работаю, находился в состоянии комы в местном классе Тай Чи Хуана, его осенило вдохновение. Оппенгеймер внезапно осознал, что смысл жизни - в ее завершенности, и человек может судить о своей жизни по то му, насколько основательно он исполняет отведенную ему роль. Основа тельностью мистер Оппенгеймер не мог похвалиться, он был довольно без заботным человеком, собирал долги нерегулярно, иногда, правда, поднимал шум по поводу зарвавшихся должников, но в конце концов посылал все к чертям. Так вот, задумавшись о завершенности жизни, Оппергеймер достиг состояния сатори. К черту половинчатые решения, подумал он, уж если я глава агентства по сбору налогов, то я превращу это выколачивание денег в целенаправленное, соответствующее этическим нормам предприятие. Пусть мир не поймет меня, но, надеюсь, будущие поколения по достоинству оценят кристальную чистоту моих помыслов.
– Итак, - продолжал сборщик налогов, - Оппенгеймер вступил на тернистый путь Дон Кихота, который, скорее всего, приведет его к бан кротству в течении года. Он собрал всех служащих в Зал Готовности и ска зал: "Джентельмены! На этот раз мы намерены покончить с долгами одним махом. К черту полумеры! Наша сегодняшняя цель - стопроцентный охват должников, да нападет на них паранойя! Выжмите из них все долги, будь это один доллар или миллион. Отправляйтесь в Сан-Себастьян, на Самоа или Самбал-4, если в этом будет необходимость, и не беспокойтесь о расходах. Для нас сейчас самое главное - это принцип, а принципы всегда непрак тичны. Откажемся, ребята, от принципов реальности! Итак, в путь, выко лачивайте все долги и помните, что ваша цель - завершенность!
– Стиль его речи напоминает мне 1960-е годы, - заметил робот, - а ведь сейчас 2138 год или что-то около того. Кто-то ведет нечестную игру.
– Отвали!
– рявкнул автор.
– Это был призыв к оружию, - продолжал сборщик налогов, замаскиро вавшийся под дерево.
– Вот почему я оказался на Гармонии, мистер Миш кин. Предвидение одного человека привело меня сюда, и я вытрясу из вас все долги, сколько бы времени, нервов и финансовых расходов мне это не стоило.
– Я все еще не могу в это поверить, - сказал Мишкин.
– И все же это так. У меня на руках документ, в котором представ лены данные по всем вашим долгам, мистер Мишкин. Заплатите ли вы свои долги без ненужных эксцессов или мне придется принимать соответствующие меры?
– О каких долгах идет речь?
– осведомился Мишкин.
– Прежде всего речь пойдет о подоходных налогах - федеральных, городских и налогах штатов. Что, никак не могли выкроить часок, чтобы заплатить их в прошлом году, мистер Мишкин?
– Это был трудный год.
– Итак, вы должны дядюшке Сэму восемь тысяч семьсот пятьдесят три доллара пятьдесят один цент. Далее, алименты. Вроде бы не замечали их в течение года или около того, Мишкин, не так ли? Ну что ж, в итоге вы за должали бедной покинутой Марсии и малютке Зельде кругленькую четырех значную цифру. Кстати, у Марсии сейчас новый дружок, а малютку Зельду недавно исключили за неуспеваемость из интерната. Марсия просила пере дать вам, что живет неплохо, счастливо тратит лучшие годы жизни, и же лает получить свои кровные денежки как можно скорее, иначе она загонит вас в гроб так быстро, что вы и рта не успеете раскрыть. Она просила добавить также, что благодаря психоанализу она нашла, наконец, в себе силу заявить вам, что вы всегда были паршивым парнем, и что все нор мальные люди идут на разрыв, когда дело доходит до таких, как у вас, извращений.
– Это очень похоже на нее, - заметил Мишкин.
– Пойдем дальше. Вы должны Марти Баргенфильду тысячу долларов. Он ваш лучший друг, если вы запамятовали, или, во всяком случае, был им. Он, по крайней мере, до сих пор убежден, что это так, хотя вы и отвер нулись от него без всяких причин. Можно даже сказать, что вы его избе гаете, хотя единственное, что можно вменить ему в вину - это то, что он сделал глупость, одолжив вам деньги, когда вы расходились с Марсией, и к тому же вам нужно было уплатить за аборт Моники.
– Как поживает Моника?
– поинтересовался Мишкин.
– Прекрасно обходится без вас. Вернулась в Париж, устроилась про давщицей в Галери Лафайе. Она все еще бережно хранит нитку деревянных бус - единственное, что вы подарили ей за время бурного четырехмесячного романа, который вы называли "самым трогательным эпизодом своей жизни".
– Я был разорен, - сказал Мишкин.
– И потом она часто говорила, что терпеть не может подарков.
32
– Но вы-то знали, что это не так, а, Мишкин? Ну хорошо, я вас не осуждаю. То, что ваше поведение, с точки зрения любой приемлемой для вас этики, не вызывает у меня одобрения - это мое личное дело, и вас оно не касается. Далее, обратимся к аптеке "Баухауз", Барроу-стрит, 31, вла делец - Чарли Дакс, добродушный толстяк, который в те годы, когда вы увлекались наркоманией, продавал вам в неимоверных количествах таблетки фенобарбитала и капсулы дексамила, а также лубрий, карбитол, нембутал, секонал, дориден и так далее - и все это отпускалось по одному лишь не заполненному рецепту на фенобарбитал. Он занимался этим до тех пор, пока года два назад над ним не сгустились тучи, и ему вновь пришлось вернуться к продаже экседрина и губной помады. И этого человека, Мишкин, вы обчистили на сто восемьдесят шесть долларов.
– Ну уж на мне он отыгрался, - сказал Мишкин.
– Он за все драл с меня втридорога.
– Если вы это знали, то почему не обратились с жалобой куда сле дует?
– В любом случае, я заплачу ему, как только у меня заведутся день ги.
– На прошлогодние лекарства всегда не хватает деньжат, а, Миш? Все мы падали вниз, малыш, но ведь это все отвратительно, не так ли?
– Позвольте мне объяснить, - сказал Мишкин.
– Я хочу сделать заявление и настаиваю, чтобы оно было зафиксировано в протоколе. Факты можно рассматривать с разных точек зрения. Подождите немного, я сейчас соберусь с мыслями...