Условный рефлекс
Шрифт:
Какой мелочный! Все до деталей оказывается помнит! Но почему не сказал тогда? Не отругал?
– Это все неважно, – раздраженно мотает головой. – Я точно знаю, что у тебя талант. И это главное. Хочу развивать его, зарабатывать на нем. И тебе дам заработать. Никаких больше творений в пользу других. Если Жанна попробует провернуть подобное – они с Марфой старые подружки, сразу говори мне.
– Хорошо. – Киваю, хоть и понимаю, что ни за что не приду к нему жаловаться. – Я могу идти?
– Еще одно. Мне нужна от тебя услуга.
Ого! Ну надо же, как много нужно от меня Багримову!
Снова присаживаюсь на диван.
– Дело опять в Евгении. Ее отец очень хочет видеть человека, который спас его дочь.
– Тоже премию выпишет? – не удерживаюсь от ехидного замечания.
– Возможно золотом осыплет, – улыбается Эмир. – Хочет, чтобы я привез тебя в его загородный дом.
– Хм, а в Москве, в каком-нибудь кафе, мы не можем пересечься?
– Нет, боюсь планируется полноценный уик-энд.
– Это совершенно невозможно!
– Почему?
– Ну, во-первых, у меня работы по горло. В среду презентация, и я должна успеть… Планировала работать все выходные…
– Это можно перенести, я все решаю на фирме. Дам Жанне отпуск, пошлю в Париж. Хотя по-хорошему ее куда-нибудь на Камчатку бы отправить, пусть подумает о своем поведении, – последнюю фразу сказал будто сам себе, понизив голос. – Все решим, Солнцева.
– И я должна кормить Кузю! – вспоминаю про хозяйского кота.
– Кто это? У тебя есть ребенок? – спрашивает Эмир.
– Вы вообще знаете людей, кто назвал бы сына Кузей? – отвечаю укоризненно.
– Понятия не имею, сейчас как только не называют… И Юпитерами, и Плутонами.
– Может, Платонами? Нормальное греческое имя.
– Мне уже все равно, – издает стон Эмир. – Возьми его с собой.
– Это кот! И он не мой… я боюсь, у него будет стресс. Вообще не представляю, как он относится к поездкам. А хозяйка его в Париже…
– Виола, я привык получать то, что хочу. И не могу позволить, чтобы кот стал помехой. За ним посмотрят. Наймем сиделку.
У меня не осталось аргументов. Про кота и вовсе было стыдно за дурацкий разговор. Теперь Эмир будет считать меня одинокой ненормальной, которой не о ком заботиться, кроме кота…
– А как себя Евгения, кстати, чувствует? – вспоминаю о изначальной причине всего этого разговора.
– Гораздо лучше. Она тоже будет там.
– Но как она… ей вряд ли понравится, что вы приехали с женщиной…
– Я буду один… А, ты о себе? – Не понимаю, лукавит в этот момент босс, или правда не считает меня за особу женского пола. Вроде и обидно, но лукавый блеск глаз заставляет думать, что он скорее хочет подколоть меня. Или обидеть… Но я лишь рада тому, что он не воспринимает меня как женщину!
– Женя… там все сложно. Она немного больна. Психически. И это огромная боль для ее семьи.
– Как же вы решились… зная о ее нестабильной психике… встречаться?
– Мы не встречались. Я лишь немного подыграл ей. Боялся ранить.
– Хм, интересно насколько немного, – бурчу себе под нос.
– Я был с ней лишь добр и вежлив, – вздыхает Эмир. – Никогда бы не стал тащить в свою постель дочь друга. И ее отец, к счастью, это отлично знает. Но Женя поняла все по-своему. Проживала нашу связь в своем больном воображении… и вот до чего дошло.
– Мда уж. Ну надо же.
– Звучит так, будто не веришь.
– Ну все это очень… странно.
– Это правда.
Откровенность Багримова постепенно, с каждым словом, меняла мое отношение к нему. То есть… презрительность к кобелизму все равно осталась. Но я не могла не признать, что человек он все-таки неплохой. Как же не нравилась мне перспектива этой поездки. Но как отказать начальству, которое готово на все? И кота чужого кормить, и Жанну за границу сбагрить…
Разговор закончился на дружеской ноте, что не могло не радовать. Мы договорились о том, во сколько за мной пришлют машину вечером пятницы. И я полностью ушла в панические мысли о том, как проведу выходные в незнакомом месте, на роскошной (иначе и быть не может), вилле олигарха. Еще и в компании Эмира Багримова. Который теперь все больше занимал мои мысли. Мне было обидно, что не нравлюсь ему как женщина… ну ни капельки. Он ее во мне видите ли не видит! Ишь какой! Радоваться должна… а вот не получается. Значит, гардеробчик в поездку берем самый легкомысленный. Хоть мне его внимание не надо, я противница коротких связей, но пусть просто увидит… что я тоже ничего. Это поднимет мне самооценку…
С такими мыслями я спускалась на нижний уровень клуба, где меня заловила донельзя возбужденная Сашка.
– Ви-и, быстро рассказывай, что это у тебя с нашим боссом за делишки! – не дает мне и минуты простоять в одиночестве, подскакивает Сашка. – А ты, мать, не так проста как кажешься! Тоже мне, серая мышка!
– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю обиженно.
– Ой, только не обижайся. Но чего ты хотела, такой скромницей пришла, типа не пью, не гуляю, в клубы не хожу. Застегнутая на все пуговицы… И вот это поворот!
– Какой поворот? Я и есть такая. Только не понимаю, зачем сразу навешивать клеймо серой мыши. Что за стереотип такой? Откуда взялся…
– Из любовных романов, – просвещает меня подруга.
– Не читаю, прости. Но считаю этот термин априори глупым. Женщина, любая, гораздо сложнее чем этот тупой ярлык!
– Прости… Ты права, – пьяным голосом рассуждает Сашка. Серая мышь – понятие растяжимое. Можно любую так назвать, кто не модельной внешности и за мужиками не бегает… А уж рядом с таким как Багримов – любую так назвать можно…
– Хм, даже не знаю, пойдет ли это за извинение, – говорю скептически. Но это слишком сложно, чтобы обсуждать в нашем состоянии…
– Ты права, надо еще по коктейлю.
– Нет, надо домой и срочно. Серьезно, Саш, мне работать надо. Не хочу, чтобы завтра голова раскалывалась. Тем более неожиданно поездка нарисовалась… Ох, не нравится мне это… но отказаться не смогла.
– Какая поездка, ты о чем, это связано с Эмиром? – тут же засыпает вопросами неугомонная Ухватова.
– К отцу Евгении Тодоровой. Представляешь, оказывается они с нашим боссом друзья… А с Женей не в клубе он познакомился.