Услышь моё молчание

Иванова Ника

– Рогозин, что же ты такой подозрительный-то? — вздохнул Алекс, с укоризной глядя на мужчину.

– Работа у меня такая, шеф, - ехидно ответит тот.

Герман с Леной закрутили вместе какой-то новый проект, и Алекс видел его теперь только по вечерам, уставшим, но жутко довольным. Горянский появлялся в квартире-студии и чуть ли не за симпатичные ушки отрывал любимую женщину от работы, оставляя Германа на попечение Алекса. Из Стаховского вышла отличная сваха, чем он очень теперь гордился. Их Рыжее Чудо было пристроено в крепкие руки, которые её ни за что не выпустят. Алекс был бы в полной мере рад за

них, если не собственный проблемы. И дело было не только в том, что у него хотели отобрать бизнес, но и в том, что с каждым днём между его любимым человеком и другом, с которым они проработали вместе не один год и съели не один пуд соли, что-то происходило. Рогозин всё больше хмурился, а Герман вновь начал отгораживаться незримой стеной. Алекс всё чаще просыпался ночью в одиночестве, потому что его любовник предпочитал бодрствовать у окна в одиночку. Гриневский обнимал его и вновь утаскивал в тёплую постель. Расспрашивать о том, что не даёт ему спать, было абсолютно бессмысленным занятием. Герман сохранял упорное молчание, но в постели был таким… Он отдавался безоглядно, дарил ласки так, словно каждая ночь была последней и другой не будет никогда. Алексу нравилась это страстность, неудержимый огонь. Это было прекрасно, непередаваемо, но… Всё это вселяло беспокойство в и так напряжённую жизнь.

Только закончилось утреннее совещание, и Алекс вздохнул свободно, собираясь выпить бодрящего кофе, как в кабинет вошёл Рогозин с весьма задумчивым лицом. Егор всегда был человеком решительным, он умел принимать быстрые, но всегда обдуманные решения и такое вот выражение лица у него возникало лишь тогда, когда он это самое решение принять не мог. Он сомневался, и это было ещё более редким явлением. Он поздоровался и сел, положив на стол чёрную кожаную папку. И продолжал молчать, не на шутку интригуя Алекса.

– Егор! Ау! Вас вызывает Земля, - пошутил он, постучав по полированной поверхности стола карандашом.

– Привет, - хмуро ответил Рогозин.

– Что опять случилось?
– обеспокоенно спросил Алекс, отбрасывая шутливый тон. Пребывающий в прострации начальник безопасности - это уже не шутки.

– На фронте пока затишье, если ты об этом.

– Тогда почему такой вид?

– Помнишь, ты хотел помочь молодой девушке, которая была с Артуром незадолго до его смерти?

– Смутно. Невысокая крашеная блондинка. Довольно красивая, хоть и немного вульгарно одетая, но Биток любил таких. А что?

– Меня тогда больше Удав интересовал. Мой друг дело вёл о пропаже проституток и этот кадр промелькнул в одном из эпизодов. Но из-за связей Шерстобитова подобраться к уроду было невозможно. Знаешь, что меня зацепило в той девушке?

– Что?

– Неправильность. Что-то с ней было не так. Вроде бы ноги красивые, личико более чем симпатичное, грудь отличная, вот только… Всё это как-то мельком в голове промелькнуло, а теперь вот всплыло в памяти, и я стал копать.

– И что нарыл любопытного?

– А ничего, - ухмыльнулся вдруг Рогозин, бросив хитрый взгляд на шефа.
– Её как будто никогда и не было. Призрак. О ней никто и ничего не знает, кроме имени. Эмма. Ни соседи по дому, ни жители деревни, где была взлетевшая на воздух дача Артура, ни его друзья-знакомые.

– И что ты сделал? Ты же докопался, судя по блеску в глазищах.

– Докопался. Но… это, скорее, мои догадки. Только думаю, что они тебе не понравятся.

– Рогозин, прости, но какое мне дело до очередной любовницы Битка. Я предложил помощь, она отказалась. Больше я её не видел.

– Видел, Алекс. И не только видел, но и спал.

– Егор, ты чем с утра обкурился? Я не сплю с женщинами. Вообще, - озадаченно глядя на друга, ответил Алекс.

– Посмотри, - и Рогозин подтолкнул чёрную папку к Гриневскому.
– У меня профессиональная память на лица. Когда я впервые увидел твоего Германа, то сразу пришло понимание, что где-то я его видел. Вот только никак не мог вспомнить, где именно. Пока не пришло в голову обратиться к знакомому художнику.

– И причём в этой истории Герман? Его и в стране тогда не было, - Алекс открыл папку и удивлённо замер, рассматривая два рисунка.
– Твою же мать…

– Угу. Блондинкой ему точно не шло.

– Не говори чушь! У той девушки была грудь, при таком декольте, как были у неё на платьях, сие рассмотреть мог бы даже слепой. Может, у него сестра есть?

– Близняшка, - усмехнулся Рогозин.
– В наше время грудь без труда может появиться даже у мужчины, главное, врача найти подходящего. Очень любящего деньги врача.

– Это полный бред, - Алекс снял очки и потёр глаза.
– Зачем сыну банкира идти в любов… даже назвать не знаю как. Зачем ему быть с Битком и к тому же в таком виде? Зачем?

– Мне пришлось поднапрячься, но кое-что я выяснил. Отто Рейне собирался подать на развод, да вот только весьма кстати помер. Авария случилась очень вовремя.

– Намекаешь, что моя сестрица могла заказать мужа? Нет, - покачал головой Алекс.
– У неё даже знакомых таких не было, одни богатые бездельники и гуляки, как она сама.

– У неё в лучших друзьях обретался Артур Шерстобитов, подозрительный тип, о котором ходили весьма нелестные слухи. У него в подручных был Удав. А этот за деньги мог убить кого угодно.

– Н-да. Озадачил ты меня, Егор. Что дальше?

– А дальше твой Герман сразу после похорон исчезает. Обрывает все связи с друзьями, даже с семьей Горянских. Около двух лет о нём ни слуху, ни духу, а твоя Альбина, размахивая доверенностью на управление всеми делами семьи Рейне, продаёт часть акций, тратит деньги направо-налево и гуляет напропалую.

– Герман давно был совершеннолетним, и Альбина никак не могла стать опекуном, да и он вряд ли дал бы ей доверенность. Фальшивка?

– Нет. Роман Горянский, отец Глеба, выкупил акции, и доверенность была проверена, ибо у него тоже факт передачи прав вызвал подозрение. Подпись Германа была настоящей. И я думаю, что он действительно добровольно не дал бы ей доверенность.

– А знаешь, на свадьбе Артур позволил себе высказаться о Германе и его невесте в такой форме, что это возмутило Отто. Мол, красивая пара и неплохо детки могли бы устроиться в столице. Покровители и так далее. Он не знал тогда, кто такой Герман и принял их за нанятых профессиональных танцоров. Отто его одёрнул. Артур тогда так плотоядно смотрел на ребят, словно хотел оттрахать прямо посреди зала. Только я думал, что его заинтересовала девушка, - брезгливо произнёс Алекс, припоминая давний эпизод.