Услышь мой голос
Шрифт:
Женя не боялась разочарований. Она боялась, что не сумеет дождаться завтрашнего дня. И еще, она никогда не думала, что способна так волноваться. Она почти не спала в эту ночь. Стоило ей смежить веки, как она видела перед собой памятник Грибоедову и множество мужчин, стоящих вокруг него, она, как в старой сказке, идет и заглядывает в лицо каждому. Но почему же она ничего не видит, вместо лиц — только смутные очертания? Женя пытается вглядеться получше, открывает глаза и понимает, что находится в своей собственной спальне. А до встречи у памятника еще так много времени, остаток ночи и бесконечный день, который, как назло, выпал на ее выходной.
Если бы Женя работала, время пролетело бы быстрее. Пришлось
Женя отправилась по магазинам на поиски именно таких сапожек. Это оказалось довольно нелегким делом. Ей предлагали самые различные модели туфель, босоножек и сапожек. Но Женя и смотреть не хотела на модную обувь на толстенной платформе. Напрасно объясняли ей продавцы, что ковбойская обувь уже вышла из моды, Женя никого даже слушать не хотела. Почему-то, вероятно, из-за сильного волнения, ей начало казаться, что без этих сапожек она будет выглядеть нелепо и не понравится Морису.
Наконец, уже совсем отчаявшись найти нужную вещь, Женя заглянула в маленький магазинчик в двух шагах от ее дома. Почему-то раньше Женя никогда не заходила сюда. Именно здесь она и обнаружила то, что искала. Сапожки были именно такие, как она себе представляла, светло-коричневые, с заостренными носами, скошенными каблуками и узорчатыми голенищами. И оказались ей как раз впору. Счастливая, Женя расплатилась и собралась уже подняться к себе в квартиру, чтобы нарядиться для встречи, как вдруг поняла, что забыла нечто очень важное.
Лилия! Женя еще не позаботилась о белой лилии. А ведь без этого цветка, символа ее душевной чистоты, Морис не узнает ее. Купить в это время года лилию оказалось почти так же сложно, как и найти ковбойские сапоги. Женя не поленилась и дошла до Нового Арбата, где недавно открыли отличный цветочный магазин. Продавец, очень серьезный юноша с выкрашенными в ярко-желтый цвет волосами, помог выбрать ей цветок.
Домой Женя возвращалась на такси. Она осторожно села в машину. Длинный стебель с тугими листьями и белоснежной чашечкой цветка казался таким хрупким. Женя приблизила лицо к влажным лепесткам и вдохнула тонкий нежный аромат, от которого ей почему-то стало грустно.
Домой Женя вернулась в шесть часов вечера. Оставалось совсем немного времени. Женя не знала, где и как закончится ее свидание с Морисом, но она готова была ко всему.
Женя приняла душ, натерла тело душистым лосьоном, потом феном уложила волосы. Она слегка подкрасила ресницы и наложила на веки едва заметные бледно-голубые тени. Для губ Женя выбрала перламутровую помаду, от которой ее кожа казалась смуглее. Она надела свое лучшее кружевное белье, которое купила во французском бутике и которое берегла для встречи с прекрасным принцем. Кто знает, может быть, сейчас она наконец найдет его? Потом подошла очередь платья и новых сапожек. Женя побрызгалась духами с запахом мускуса и ванили. Поверх платья она накинула легкий жакет из светлой замши, идеально подходящей по тону к сапожкам. Взяла цветок и напоследок посмотрела на себя в зеркало.
Из зеркальной глубины на Женю смотрела настоящая красавица, таинственная и романтичная.
«Боже мой, неужели это я? — изумилась Женя. — Просто волшебное превращение Золушки. Надеюсь, принц меня не подведет».
2
Вместо Золушкиной кареты Жене пришлось воспользоваться обычным автомобилем. Водитель темно-синего «жигуля» с восторгом смотрел на свою нарядную пассажирку, и Женю радовал его чуть испуганный взгляд.
Женя попросила водителя остановить машину около здания Главпочтамта. Она сделала это намеренно, ей хотелось не спеша подойти к памятнику и по дороге немного успокоиться и собраться с мыслями. Женя расплатилась с водителем, взглянула на наручные часики. Без четверти восемь. Еще целых пятнадцать минут. Так много и вместе с тем так мало.
Неожиданно Жене стало очень страшно. Она почувствовала себя жертвой, добровольно идущей на заклание. Она оделась во все белое, взяла в руки белый цветок, она сама натерла свое тело душистыми ароматами. Все это напомнило Жене ритуал, существовавший когда-то в Древней Персии, когда облаченных во все белое прекрасных женщин приносили в жертву богу огня.
«Глупости, — сказала себе Женя, — в центре города, да еще в такое время, когда на улицах полно людей, со мной ничего не случится».
И тут же она подумала о том, что готова сегодня пойти с Морисом куда угодно, если только он ей понравится, конечно. А ведь никто не знает, что Женя встречается сегодня с незнакомым мужчиной. Завтра у нее тоже выходной. И если она вдруг исчезнет, никого это не встревожит.
«Может быть, позвонить кому-нибудь, пока не поздно, — подумала Женя, — например, Леше. Он не будет задавать мне лишних вопросов. Я могла бы предупредить его, сказать, что если не вернусь домой к завтрашнему утру, то чтобы он тогда… Что тогда? — задумалась Женя. — Не могу же я рассказать ему о Морисе и о том, что иду встречаться неизвестно с кем, да еще и с лилией в руках. Он просто решит, что я сошла с ума, и будет совершенно прав. А найти меня он все равно не сможет, потому что я ничего об этом Морисе не знаю. Так что же делать? — Женя задумалась. — Просто надо быть осторожнее, — решила она. — Совсем не обязательно с первой же встречи пускаться во все тяжкие. Мы просто познакомимся, посмотрим друг на друга, посидим в каком-нибудь кафе, а потом… Потом мы пожелаем друг другу спокойной ночи, — строго сказала себе Женя, — и разойдемся по домам».
Теперь Женя успокоилась настолько, что могла идти на свое первое свидание с неизвестным. Она дошла до конца Мясницкой, повернула к метро, увидела возвышающегося над площадью каменного Грибоедова, который грустно смотрел на толпящихся у его ног людей.
«Он, кстати, тоже был специалистом по Ирану, — неожиданно подумала Женя, — и тоже ничего хорошего из этого не вышло».
Женя старалась идти медленно, раскованной, непринужденной походкой. Женя попыталась взглянуть на себя со стороны и поняла, что ее подводит выражение лица, чересчур напряженное и испуганное. И Женя начала улыбаться, она постаралась, чтобы улыбка у нее получилась немного рассеянная, как у любой романтичной женщины. Сначала ей удавалось это с трудом. Женя чувствовала, что она просто механически растягивает губы, но потом она вспомнила мягкий и удивленный голос Мориса, и ей стало легче.
Вместо испуганной и встревоженной женщины к памятнику Грибоедову подошла уверенная в себе и вместе с тем немного отрешенная от реальности, прекрасная принцесса. По крайней мере именно так Женя воспринимала себя в этот момент.
Возле памятника Женя сбросила с себя маску отрешенности и внимательно осмотрелась. Вокруг нее было так много людей! Ну конечно, очень многие назначают друг другу свидание вечером возле памятника.
«В этом нет ничего удивительного», — сказала себе Женя, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова.