Усмешки Клио
Шрифт:
Но ко временам Нерона гладиаторские игры выродились в колоссальный шоу-бизнес со всеми сопутствующими атрибутами: огромные капиталовложения в залы, цирки и арены; разветвленная сеть букмекеров, прокручивающих громадные суммы; многочисленные, конкурирующие между собой гладиаторские школы. Сражались уже не испуганные пленники, но матерые профессионалы, изучившие все приемы и хитрости под руководством тренеров-ланист, великих знатоков рукопашных схваток.
Но тут есть одна маленькая тонкость – профессионализм всегда развивается в ущерб зрелищности. Вот, скажем, и наши, и закордонные кинокаскадеры вполне могли бы исполнять наблюдаемые нами на экране трюки гораздо проще и эффективней. Но режиссеры
А теперь попробуйте представить себя древним римлянином. Тяжело? Ну ничего, это с непривычки. Итак, вы – древний римлянин первого века нашей эры. И пришли в Колизей полюбоваться на гладиаторские игры. Пришли с семейством, загодя, часа за два до начала – билетов нет, вход свободный, так что, припозднившись, потом на сидячие места не протолкнешься. Сидеть на нагретых солнцем камнях жарко, пива не разносят. Мороженого, впрочем, тоже – не изобрели еще мороженое.
Ну вот, наконец. Протрубила гнусаво труба, бойцы проделали круг по арене, поприветствовали императора, этому-то место всегда найдется... Началось, слава Юпитеру. Выходит на арену парочка – тертые профи. Мечи, шлемы, щиты, все как положено. Стоят против друг друга, напружинены до предела, легкие прощупывающие движения мечами выполняют...
И вдруг – прыжок, удар, меч сверкнул, толпа не успела ахнуть, – один из поединщиков лежит на утрамбованном песочке с рассеченным горлом. Тут большой палец хоть книзу, хоть кверху загибай, видно сразу – не жилец. Отпрыск канючит: папа, папа, я ничего не понял. Что папа, что папа, я и сам ни хрена не увидел... А потом вторая парочка примерно такую же картину демонстрирует, за ней третья...
Публика беснуется, требует пустить тунеядцев-ланист на мыло. А батюшка император-то, а? Пьет-гуляет на наши деньги, а обеспечить сограждан приличным зрелищем не может. Подлец, дармоед, сволочь...
Да, ситуация для Нерона была не самая выигрышная. Необходимо было что-то придумать. Идей, вообще-то, появлалась масса. Например, можно залить арену водой, запустив в получившийся бассейн гладиаторов на боевых судах – пусть разыгрывают морское сражение. Можно привезти редких хищников, бросив им на прокорм десяток-другой наловленных по катакомбам христиан... Это, конечно, зрелищно. Но и немалых денег стоит: вода сама в гору к Колизею не потечет, ее рабам на плечах носить надо, и не десяткам и сотням – тысячам. А рабы нынче дороги, их поди укупи, рабов-то... Да и хищники заморские жрут в три горла и имеют пакостную привычку издыхать накануне представления – климат им, видишь, не нравится...
Изобретательный ум Нерона пошел другим путем. Вот, например, если взять бойцов в тяжелых доспехах и вручить им крохотные, почти игрушечные мечи? Хоть ты самый крутой профессионал, а противника быстро из панциря этим перочинным ножичком не выколупаешь, публика свое удовольствие получит. А если еще смотровые щели в глухих забралах проделать не спереди, а сбоку – так зрители вообще со смеху помрут, на кровавые эти жмурки глядючи...
Или вот еще неплохая тема – использовать в качестве оружия всевозможный бытовой инвентарь. Вооружить, к примеру, одного противника мясницким топориком и разделочной доской вместо щита. А его оппоненту выдать причиндалы из рыболовного арсенала: острогу да накидную сеть. То-то будет потеха, как сойдутся...
В этих заботах об организации культурного досуга сограждан изобретательный Нерон и придумал шпагу. Прообразом послужил самый обыкновенный кухонный вертел. Поклонники дуэлей, серенад, плащей и шляп с перьями могут думать что угодно, но факт остается фактом – происхождение у оружия благородных донов и шевалье самое что ни есть плебейское, с трактирной кухни.
К вертелу приделали деревянную рукоять и поставили получившиеся орудие на вооружение гладиаторов. Не знаю, были ли довольны бойцы, но пресыщенной публике нравилось наблюдать, как они тыкают друг в друга этими вертелами в попытках угодить в сочленение доспеха. Вертел, как известно, делают треугольным или четырехугольным в сечении, дабы мясо при жарке не проворачивалось. Сохранила эту форму и шпага, но затачивать грани император не додумался. Поэтому удары, которые наносились по ногам противника, не защищенным панцирем, можно назвать не рубящими, а скорей хлещущими. Но зрители были довольны, а это главное.
Общеизвестно, чем все эти дурные забавы кончились. Заслуженного артиста и изобретателя Римской империи Нерона заставили покончить с собой сограждане, утомленные его непредсказуемым характером. Рим рухнул под ударами варваров, вместе с ним приказали долго жить и гладиаторские игры. Сменившие патрициев феодальные сеньоры оказались куда прагматичнее – предпочитали использовать пленников на общественно-полезных работах или отпускать за выкуп. Шпагу, казалось, ждала печальная судьба прочих гладиаторских орудий, то есть полное забвение.
Но нет, пригодилось и при новом общественном строе это изобретение достопамятного Нерона. Благородных людей наступающего феодализма отличало от вилланов, сервов и прочей шушеры монопольное право таскать повсюду с собой оружие. Но с двухметровыми мечами-двуручниками и прочим громоздким железом по тесноватым покоям феодальных замков не разгуляешься – неловко развернувшись, кого-нибудь и зашибить недолго. Да и тяжесть немалая. Вот тут и пригодилась шпага, превратившаяся в чисто церемониальное и придворное оружие. Ее путь на поля сражений еще впереди...
Ну ладно, пусть пока придворные щеголи расшаркиваются в императорских и королевских замках, придерживая бутафорские, раззолоченные шпаги, всего лишь показывающие, что перед вами благородный обладатель права носить меч. А мы пока немного поговорим о рыцарстве. Без этого короткого разговора с дальнейшей историей шпаги нам не разобраться, слишком уж рыцарская тема затуманена многочисленными романистами.
Рыцари (кавалеры, шевалье и т.д.) на любом из европейских языков дословно означают отнюдь не благородного альтруиста, средоточие мужественности, галантности и бескорыстия. Рыцарь (от немецкого риттер) – это просто всадник, человек, сражающийся верхом на лошади. Надо сказать, что сословия всадников существовали значительно раньше европейского средневековья – и в Древней Греции, и в Древнем Риме. Довольно привилегированные сословия, но до высшей аристократии, прямо скажем, не дотягивали. В древней кавалерии служили горожане, торговцы, некрупные землевладельцы, а настоящие аристократы командовали пехотными легионами, иногда, при необходимости, сражаясь на боевых колесницах. Причины такого пренебрежения к коннице весьма прозаичны.
Для начала ни греки, ни римляне не носили штанов. Знали об их существовании, но считали исключительно варварским одеянием. А любой, кто не понаслышке знаком с едкими и раздражающими свойствами конского пота, поймет, как несладко приходилось этим предшественникам рыцарей. Если еще учесть, что вся упряжь состояла тогда из одной уздечки, то становится понятным, почему конница играла исключительно вспомогательную роль – разведка, охранение и т.д. И почему римские всадники не заседали в сенате. Достаточно представить, как эти бедолаги враскорячку входят на Форум, широко расставляя разъеденные конским потом ноги и осторожненько утверждают на каменных скамьях натертые о лошадиные спины седалища. Это, извините, был бы не сенат, а цирк Дурова.