Усмешки Клио
Шрифт:
Великий реформатор разрешил проблему легко и решительно, вооружив офицерский корпус для отличия от рядовых еще и протазанами с эспонтонами [12] , отчего грусть господ офицеров весьма усилилась. Громоздкие и непригодные к бою, эти конструкции только мешались, особенно при быстром отступлении. Однако поди брось такую тяжесть – живо лишишься чина и отправишься простым солдатиком в края, куда ворон костей не заносил. Ну да ладно, на то денщики имеются, чтобы таскать и беречь очередное бредовое новшество царя-перестройщика.
12
Эспонтон (не путать с эспадоном, эспадроном
Надо сказать, что шпаги, которыми облагодетельствовал армию Петр, разительно отличались от гладиаторских вертелов и дуэльных рапир. Вот, к примеру, как выглядела шпага, до сороковых годов XVIII века состоявшая на вооружении драгунских полков: лезвие очень широкое, до трех пальцев у рукояти, и толстое (хотя на конце переходит в игольно-тонкое острие), заточка двусторонняя, по всей длине. Прямо пропорционально ширине и толщине вырос и вес конструкции – длину пришлось решительно уменьшить, дабы можно было вести бой хоть какое-то время, не слишком уставая. Проще говоря, боевые шпаги все больше приближались к классическому одноручному мечу.
Нововведение оказалось весьма неудачным.
Ведь рубящие удары при всем их многообразии можно свести к двум разновидностям. Первая – когда вся энергия удара направлена перпендикулярно оси клинка, таким способом хорошо прорубать, проламывать жесткий доспех (шлем или кирасу, широко в то время используемые в европейских армиях). Так для такого удара гораздо пригоднее рейтарский палаш – лезвие у него с односторонней заточкой (с другой стороны увесистый обушок) и к концу так не сужается в острие-жало, как у шпаги, не сломаешь при размашистом ударе, когда конец клинка летит с наибольшей скоростью и испытывает при столкновении с противником наибольшую нагрузку. А шпаги петровского образца такой удар могли наносить только ближними к руке двумя третями лезвия – меньше радиус удара, соответственно меньше его энергия и пробойная сила; и ближе надо подойти к противнику, который тоже норовит чем-нибудь ткнуть или стукнуть.
Вторая разновидность ударов – рубяще-режущие, с потягом, когда значительная часть прилагаемой силы направлена вдоль оси клинка (при кривом – по касательной) – они наносят гораздо более глубокие и опасные раны противнику, не защищенному доспехом, или защищенному мягким, стеганым. Для такого прямой клинок шпаги вообще не пригоден, тут нужно оружие изогнутое (шашка, кривая сабля, ятаган, клыч и т.д. и т.п.) или с волнообразным лезвием (фламберг, малайский крис).
Ну а в колющих ударах хорошо изощряться в фехтовальном зале или на поединке, но не в сумятице конного или пешего боя. К тому же большинство мужичков, призванных на службу, шпаги или другого оружия, окромя дреколья, сроду в руках не держали. И обучали их, прежде чем бросить в бой, паре-тройке самых простых рубящих ударов. Так что заточка с тыльной стороны лезвия шпаги, использование которой предполагает немалые навыки в фехтовании, была здесь только вредна – ввиду опасности отхватить при замахе ухо самому шпагоносцу или его соседу по строю.
В Европе это в петровские времена уже поняли, и к тому времени, когда русские поголовно обвешались шпагами, хитрые европейцы от них помаленьку избавлялись, заменяя на полях сражений более функциональным оружием. Пошел аналогичный процесс и у нас – но уже после смерти царя-реформатора. Как это часто бывает, все последователи клялись и божились, что они-то есть главные наследники и продолжатели реформ покойного императора. А сами помаленьку ликвидировали наиболее одиозные нововведения и их последствия.
Все, вершину своего развития шпага прошла, дальше начался процесс деградации. Золотой век шпаги – Тридцатилетняя война [13] в Европе и Северная война [14] у нас. Именно тогда появилось огромное количество боевых и дуэльных шпаг: каких только не было клинков, вычурных гард и хитроумных устройств для захвата и ломанья вражьего оружия; именно тогда победители брали города «на шпагу», а понурые побежденные свои шпаги вручали им, как символ капитуляции; и как раз в то время развиваются сюжеты всех «мушкетерских» романов. (Впрочем, сам Дюма относился к оружию благородных кавалеров со здоровым буржуазным скепсисом и знаменитая его эпопея начинается с эпизода, в котором шпага д(Артаньяна, будущего первого фехтовальщика Франции, самым позорным образом ломается от столкновения с палкой трактирщика; кому хочется, могут рассматривать это как намек на вырождение дворянства, грядущую Великую французскую революцию и торжество третьего сословия.)
13
1618-1648 гг.
14
1700-1721 гг.
Деградировала шпага, как ни странно, тем же путем, что и развивалась – совершенно аналогичные процессы, повернутые вспять во времени. Сначала на полях сражений она была почти полностью вытеснена более функциональным холодным оружием. Остались шпаги лишь у офицеров, опять не как оружие, а символ принадлежности к касте военного дворянства (хотя, конечно, то были уже не рыцари, кровью отрабатывающие полученный от сюзерена лен или феод – просто офицеры благородного происхождения, служащие за жалованье).
В Российской империи процесс опять шел с отставанием от Европы, но и здесь в царствование Екатерины Великой благополучно завершился. Правда, к кистеням, бердышам и шестоперам предков русская армия не вернулась – кавалерия рубила неприятелей палашами, саблями и шашками; пехота – тесаками. Любопытен внешний вид офицерских шпаг того времени. Они стали уменьшенными, облегченными и разукрашенными копиями оружия нижних чинов соответствующего рода войск; и слово «шпага» применимо к ним с большой натяжкой.
Пример: офицерские шпаги драгун и кирасир. Их клинок полностью повторяет солдатские палаши тех же полков – такой же обушок, обратная заточка всего на три дюйма от острия, а само острие довольно широкое, для классического фехтования на шпагах с его колющими ударами никак не пригодное. Зато гарда и рукоять богато изукрашены, как и клинок, который за счет уменьшения по всем габаритам почти вдвое легче солдатского оружия. Оно и понятно, палаш, по словам современника «оружие грозное, но требующее недюжинной физической силы». Обмельчали господа офицеры против рыцарских-то времен, поизнежились...
Кстати, аналогичная ситуация наблюдалась и в начале прошлого, ХХ века (долго, очень наверное долго, будет резать ухо выражение «прошлый, ХХ век») – тогда на вооружение армии револьверы Нагана двух модификаций поступали. Для офицеров – самовзводные, жми и жми на спуск, пока патроны не кончатся; а нижним чинам, чтоб служба медом не казалась, после каждого выстрела курок вручную взводить приходилось, ладно хоть барабан сам вращался...
К чести русского офицерства, многие его представители этими преимуществами не пользовались. (Это я опять возвращаюсь к истории шпаги.) Не паркетные шаркуны-офицерики, но настоящие боевые рубаки дрались плечом к плечу со своими солдатами, и солдатским же всамделишным оружием. По крайней мере в мемуарах о многочисленных войнах с безбожным генералом Буонапарте случаев таких описано достаточно – устав нарушали, но с золочеными шпажонками на бой и смерть не шли...