Усмиритель душ
Шрифт:
— Посмотри на меня, — позвал он. — То, что у тебя на уме… Прошу, объясни мне всё от начала до конца. Я не желаю тратить силы в пустых поисках разгадки. Шэнь Вэй, я люблю тебя, и мне не хочется ни в чём тебя подозревать. Подозреваю, что твой ответ может меня ранить, но я всё равно хотел бы услышать это от тебя, а не от посторонних. Ради тебя я нарушил столько правил и столько раз прощал тебе то, что прощать не следовало… Довольно. — Юньлань покачал головой. — Если так пойдёт и дальше, у нас действительно будут проблемы.
Сердце Шэнь Вэя отчаянно забилось от испуга. С самого рождения он презирал этот мир и не знал настоящего ужаса, но прямо сейчас волна страха накрыла его с головой, заставляя дрожать всем телом.
«Ему всё известно, — подумал Шэнь Вэй. — Я сделал всё, что мог, но ему всё равно всё известно…»
На пике отчаяния древний Король Призраков едва не последовал своему первому порыву: решить проблему столь же грубо, как свойственно его племени — просто свернуть этому человеку шею. Он мог бы проглотить чужую плоть и кровь, сделав её своей, и тогда в этом мире не останется никого, кто мог бы ему угрожать. Кто мог бы заставить его дрожать от страха в предчувствии ужасной потери.
Но Шэнь Вэй уже давно не был просто Королём Призраков, чьё сердце было пусто и холодно, словно камень. Давным-давно он научился подавлять свою истинную натуру и в результате превратился в человека, которого владыка Куньлунь с нежностью описывал как «ласкового и честного».
Сдержанность уже въелась ему под кожу, текла в крови и была практически высечена на костях.
Шэнь Вэй задержал дыхание, и его лицо побледнело, словно снег.
Безымянная прохлада омыла его сердце, словно родник: без напора, она мгновенно проникла внутрь и вернула ему присутствие духа. Шэнь Вэй выдохнул и слегка сжал онемевшие пальцы.
Чжао Юньлань терпеливо ждал — казалось, он готов всё свое терпение спустить на Шэнь Вэя.
Бережно поглаживая Шэнь Вэя по голове, он снова и снова пропускал сквозь пальцы мягкие пряди, не в силах выразить свои чувства словами, и вспомнил вдруг, как эти волосы, длинные, до пят, растекались по их постели ещё этим утром.
Восхитительная картина. Юньланю казалось, что с тех пор минула целая вечность.
Иногда люди, встречаясь с дилеммой, просто надеются, что у них получится остановить время: остаться в моменте, где всё ещё хорошо, не оборачиваясь и не заглядывая в будущее, и продолжать лгать самим себе.
Но часы неумолимо идут вперёд, и нет никого, чьи мольбы заставили бы их остановиться.
Какое-то время Юньлань сидел с закрытыми глазами. А открыв их, поднялся и подтащил к кофейному столику ещё один стул, поставил его напротив Шэнь Вэя и ушёл на кухню. Там он вытащил из шкафа, который не открывал много лет, пыльный чайный сервиз.
Обычно Юньлань покупал на ужин лапшу быстрого приготовления, только чтобы не мыть посуду. Но следующие двадцать минут он потратил на то, чтобы неуклюжими руками перемыть целый набор блюдец и чашек.
Кажется, это несложное дело его успокаивало.
Выставив деревянный поднос на кофейный столик, Юньлань молча поставил на плиту воду и вытащил из-под стола маленький заварочный чайник.
— Тегуаньинь [1] сойдёт?
Шэнь Вэю было без разницы, какой чай пить, и это было ясно по его взгляду. Этот взгляд проследовал за Юньланем на кухню и обратно с такой опаской, словно Шэнь Вэй откровенно переживал: стоит опустить глаза — и Юньлань растворится в воздухе.
Чжао Юньлань прогрел чашку, слил первую заварку и поставил вторую перед Шэнь Вэем.
Нежный запах переплёлся с паром и наполнил комнату. К сожалению, некому было оценить его по достоинству.
Шэнь Вэй взял свою чашку в ладони, но они так сильно тряслись, что кипяток сразу расплескался по столу. Заметив, что обжёгся, Шэнь Вэй бездумно осмотрел свои руки и хрипло выдохнул, сделав крохотный глоток:
— Откуда ты знаешь?
— Воспоминания владыки Куньлуня были полны деталей. Весьма… замысловатых деталей, — улыбнулся Чжао Юньлань, прислушиваясь к тому, как закипает вода. — Сложная цепочка, составленная из осколков моих знаний, которую кто-то намеренно выстроил так, чтобы рассказать совершенно другую историю. В тот момент этого оказалось достаточно, чтобы сбить меня с толку, но стоило мне прийти в себя, и в этой истории обнаружилось множество дыр. И я сразу понял: что-то здесь нечисто.