Усмиритель душ
Шрифт:
— Я здесь обычно надолго не задерживаюсь, — объяснил он, — чай не слишком свежий. Ничего?
Чжао Юньланю было плевать: он понятия не имел, как отличить свежий чай от несвежего. Чашка в его руках была очень горячая, и Юньлань, поддавшись порыву, спросил:
— Ваша Честь, почему вы скрывали от меня правду?
— Мне затруднительно говорить об этом, — выдохнул,
Юньлань разом и восхитился, и возмутился этому ответу.
— И вы решили просто полюбоваться тем, как я себя позорю? Хорошенько посмеялись надо мной? Конечно, я вёл себя как полный идиот, тут уж ничего не попишешь, но Ваша Честь… Вы были ко мне чересчур жестоки.
Шэнь Вэй слегка улыбнулся и сменил тему:
— Призрачная Маска… Если снова встретишь его, будь осторожен.
Чжао Юньлань подул на всплывшие на поверхность чайные листья.
— Ему нужны реликвии?
— Именно.
— Что произойдёт, если собрать их вместе?
— Четыре реликвии были созданы ещё до того, как установился баланс Инь и Ян, — начал объяснять Шэнь Вэй. — В самом начале времён существовали души, но не было духов: жизнь, не омрачённая смертью. Люди были богами, а сами боги — муравьями под их ногами. Реликвии хранят в себе первобытную мощь хаоса: попав в плохие руки, они могут разрушить саму суть мироздания. Моя обязанность — уберечь наш мир от подобной судьбы.
Чжао Юньлань слушал молча, и Шэнь Вэю от этого молчания стало неуютно. К Юньланю, задающему вопросы, он уже привык, а вот молчаливый… Этот человек знал, когда нужно остановиться: никогда не говорил и не спрашивал лишнего. Все свои домыслы он держал в голове, и больше всего Шэнь Вэй сейчас опасался того, до чего додумается его неутомимый разум.
— Эта его маска, — задумчиво протянул Юньлань, — вы не хотели, чтобы он её снял. Это потому, что я узнал бы его лицо?
Заметил. Он заметил и догадался ещё тогда, и удар хлыстом тоже был не случаен!
Шэнь Вэй побледнел. Внешность Призрачной Маски на самом деле не имела никакого значения: оба они свободно проходили между границами Инь и Янь и оба понимали, что тело — это всего лишь сосуд. Однако Шэнь Вэй всё равно не хотел посвящать Юньланя во все тонкости происходящего. Но будучи джентльменом, он давно разучился ладно лгать, и теперь ему оставалось только молчать, не найдясь с ответом.
— Ладно, ничего не говори, — тут же сказал Чжао Юньлань. — Я не буду больше спрашивать. Только не хмурься.
Опрокинув чашку чая одним глотком, Чжао Юньлань выпрямился, чувствуя, что перегнул палку.
— Нас долго не было, и многое успело произойти. Отдохни, я тебя больше не побеспокою.
Голос Шэнь Вэя нагнал его уже на пороге:
— Той ночью, когда я выпил слишком много… Что произошло? Кроме того, что я вырубился?
Чжао Юньлань примёрз к месту.
Шэнь Вэй, нагнав его, смотрел ему в лицо встревоженными глазами.
Юньлань улыбнулся, и это была мягкая улыбка, отличная от привычных ему холодных и хитрых ухмылок.
— Конечно же, Ваша Честь, — дразняще протянул он, — вы грязно ко мне приставали. До сих пор не могу оправиться от шока.
Правдой это было или нет, Шэнь Вэй понять не мог, но этот игривый тон…
— Меня страшатся во всех трёх мирах, — беспомощно вздохнул он, — а ты…
Чжао Юньлань улыбнулся шире, чувствуя, как сердце заходится от радости.
Попрощавшись с Шэнь Вэем, он вышел из здания и оглянулся, прежде чем забраться в машину: в квартире Шэнь Вэя всё ещё горел свет. Чуткий взгляд Юньланя выхватил тень, замершую у окна и наблюдающую за его уходом.
Шэнь Вэй словно целую вечность уже молчаливо смотрел, как Юньлань его покидает.
Легенды гласили, что Палач Душ, жестокий и бездушный, был рождён среди глубин ада и явился прямиком оттуда вместе со своей глефой, холодной, как лёд. Стоило подумать о том, как Шэнь Вэй возвращается в темноту, всегда один, и за его чёрным плащом следуют бесконечные души… Сердце Юньланя содрогнулось от болезненной нежности, которую он испытывал к этому человеку.
Оставалось неясным, что связывало его и Палача Душ в прошлых жизнях, и Шэнь Вэй явно не горел желанием раскрывать эту информацию. А Юньлань не хотел настаивать. С одной стороны, весь тот огонь, что таился, закованный в цепи, у Шэнь Вэя внутри, настолько его поразил, что неловко было приближаться. А с другой… Юньланю отчаянно не хотелось задеть Шэнь Вэя или ранить его гордость.
Сложно было сказать, что пряталось за его чувствами к Шэнь Вэю: настоящая любовь, примитивное желание или просто влюблённость. Чжао Юньлань в любом случае не хотел делать ему больно.