Успех (сборник)
Шрифт:
— Пятьсот двадцать шесть д-долларов точно, — невежливо перебил Мерцлов, и снова потянулся к графинчику. Крекшин заметил, что рука журналиста и литератора на вольных хлебах заметно дрожит. «Кур воровал» — почему-то вспомнилась купцу деревенская поговорка.
— Да, верно. По тем временам — целое состояние. Биссел денег не заплатил, и профессор тайно передал свои документы какому-то знакомому, а сам уехал на Юг. Его так и не нашли. Инвесторы были разочарованы. Бисселу пришлось прикрыть дело… то есть, попросту говоря, скрыться с остатками денег. Каковые он вложил их в Электрическую компанию Биссела, — продолжал Остензон, — дальнейшее вы все знаете. Потом какие-то люди пытались возобновить добычу масла, но к тому времени вся осветительная индустрия перешла к электрическим компаниям… Собственно, всё. Не вижу, в чём здесь может быть современный интерес. Для истории разве что…
— Я ввввас уммммоляю, — Мерцлов пренеприличнейшим образом присосался ко графинчику, так что Ипполит Мокиевич невольно поморщился, — у меня документы есть… Вот, извольте! — он полез куда-то во внутренние карманы жилета, закопался там, и, наконец, выудил пожелтевший от времени пухлый конверт с непогашенной североамериканской маркой в правом верхнем углу. — Это и есть отчёт профессора Саллимана. Приобрёл на Бостонском аукционе… Ч-читайте сами… чрезвычайно интересно… — Мерцлов вдруг неожиданно клюнул носом, и стало ясно, что он успел изрядно набраться.
Лев Генрихович Остензон аккуратно развернул бумагу, и стал тихо читать вслух по-английски.
«…Я полагаю, что промышленное применение масла сенека может иметь далеко идущие последствия. В частности, масло при перегонке легко разлагается на фракции, некоторые из которых могут быть использованы не только для яркого освещения, но и для других нужд — например, для смазки движущихся деталей в различных устройствах, в качестве замены угля в топках паровых машин, и в иных целях… Господа, мне представляется весьма вероятным, что ваша компания обладает таким сырьём, из которого при помощи простого и недорогостоящего процесса можно изготавливать весьма ценные продукты.»
— По н-некоторым данным, — язык Ильи Григорьевича слегка заплетался, но глаза были трезвые и отчаянные, — огромные запасы горного масла н-найдены в Британской Аравии. Там его называют н-нефтью… от арабского «нафта»…
— И что? — попытался изобразить интерес Крекшин. Остензон, однако, слушал со вниманием.
— Кажется, припоминаю… Горючая жидкость, очень дешёвая при добыче — она сама выходит из земли под давлением. Англичане пытались её использовать в топках, но это неудобно. Современная техника требует или чистое электричество, или спирт.
— Вот я и говорю! Из масла сенека можно получать н-нечто вроде спирта, — Мерцлов покачнулся на стуле, — п-процесс перегонки Саллимана… В-вот, — он опять зарылся в сюртуке, и, наконец, извлёк из потайного карманчика пробирку, положил на стол, после чего, свесив подбородок на грудь, тихо поник.
— Алкоголь и расстроенные нервы, — констатировал Остензон, — нельзя же так… А историйка интересная.
Он взял пробирку. На дне её виднелась прозрачная жидкость.
— Любопытно, любопытно… Эй, милейший! Огня!
Появился половой, услужливо щёлкнул серебряной электрозажигалкой.
— Нет, не так… — досадливо поморщился Лев Генрихович. — Принеси блюдце и свечу.
Всё затребованное тут же появилось, как по мановению ока.
Остензон, сопя, раскупорил пробирку и вылил немного содержимого на блюдце. По комнате пополз резкий, неприятный запах.
— Н-да, спирт, по крайней мере, на нюх привычней… Посмотрим, — «акула» наклонил свечу над блюдцем, и тут же отпрянул — хлопнуло прозрачное пламя, вздулось над столом шаром, и через короткое время опало.
Лев Генрихович тщательно осмотрел блюдце. Потрогал пальцем.
— Ни малейшей копоти, — заключил он. — Очень интересно.
Мерцлов подрёмывал, свесив голову на грудь. Похоже, нервическое напряжение его окончательно вымотало.
Крекшин опять ощутил то самое смутное беспокойство, которое так досаждало ему до начала разговора.
— Знаешь что, — решился он, наконец, — ты же знаешь, у меня есть нюх…
Остензон кивнул: нюх у Ипполита Мокиевича и в самом деле наблюдался.
— Так я что… Знаешь, вот я тебе скажу. Денег на этом сделать можно. Очень хорошие деньги, чую. Но… не нравится мне это дело. Вот не нравится, и всё тут.
Лев Генрихович, откинувшись на стуле, рассмеялся, показав меленькие белые зубы. «Действительно акула», — подумалось Крекшину, «этот своего не упустит».
— Чудак ты, Крекшин! Неужели я буду иметь дело с этим прохвостом, когда он нам всё сам же и сдал? Да ни копейки я ему не дам, сам займусь… Кстати: давай вложимся вместе в предварительное исследование. Если масло сенека можно перегнать до чего-то вроде керосина или спирта, может случиться неплохой барыш…
Крекшин почти не слушал. Он физически ощущал непонятную тяжесть, нависшую над головой. Очень далеко — за гранью человеческого слуха — что-то ревело и грохотало. Лязгали гусеницы, тоненько пели моторы бомбовозов. Земля дыбилась и стонала от взрывов, и дым заволакивал мир. А из аравийских песков всё новыми и новыми фонтанами взлетала к небу чёрная Кровь Войны.
— Не буду участвовать, — набычился Крекшин. — Не знаю почему. Богородица не велит, вот.
Илья Григорьевич Мерцлов неожиданно поднял мутные глаза на собеседников.
— В-вы ещё… того… пож-жалеете, — сказал он, прежде чем окончательно отключиться от действительности.
— Экий он хлипкий… — Остензон с брезгливостью посмотрел на журналиста и литератора. — Ладно, ты как хочешь, — обратился он к купцу, — а я попробую. Попытка — не пытка. В конце концов, — добавил он задумчиво, — я ничем не рискую.
Наваждение
15 июня 2023 г. Соединённые Штаты Америки. Вашингтон. Белый Дом.
— Это капитуляция, — констатировал Президент.
— Да. Полная капитуляция, — с ноткой растерянности в голосе подтвердил Викли, рассматривая бумаги. — Интересно, почему они на это пошли? — он покосился на дверь, несколько минут назад закрывшуюся за китайской делегацией,
— Честно говоря, сам не возьму в толк… Прежде всего, это успех американской дипломатии, разве не так?