Успех
Шрифт:
Да, тем, впереди, – Эриху Борнгааку, сидевшему за рулем, и боксеру Алоису Кутцнеру, – не о чем было разговаривать друг с другом. Ведь все было уже переговорено. Боксер тупо глядел на дорогу, которую свет автомобиля выхватывал из темноты. В эту декабрьскую ночь он обливался потом, южный ветер душил его. Он был рад, что наконец-то перед ним открывается возможность действовать – нечто реальное. Слишком уже затянулась история с королем Людвигом II. Мальчишки болтали, сыпали обещаниями, а старый властитель все еще томился в тяжелом и унизительном заточении. Когда Эрих предложил
Девица Амалия Зандгубер сидела рядышком со своим Людвигом. Она всунула свою руку в его, но он как-то слабо реагировал на ее ласку. Он ведь всегда был так стеснителен. Сегодня же он был особенно молчалив. Возможно, потому, что ему сейчас вспомнился его отец и то, как он мальчиком мчался с ним в темноте по этому лесу, пугая королевских кабанов. Но Амалия не знала этого.
– Как жаль, что мы не одни, – проговорила она.
– В компании всегда веселей, – уклончиво ответил он.
– Да, конечно, – согласилась она. – А все-таки жаль.
Прекрасная ровная дорога была пустынна в этот вечер: дул сильный южный, щекочущий нервы ветер. Лишь изредка попадались навстречу экипаж или велосипедист. А тут вдруг, проехав мимо лесничества, машина свернула с широкой проезжей дороги на какую-то боковую, размокшую от талого снега. Автомобиль покачивался, вокруг него взлетали брызги грязи.
– Куда же он едет? – спросила девушка. – Я думала, что мы едем в Штарнберг.
– Отсюда можно ближе проехать, – сказал Людвиг.
– Да разве он здесь проберется? – забеспокоилась Амалия.
Пробраться, по-видимому, было невозможно; так как автомобиль остановился. Сидевшие впереди соскочили на землю.
– Что случилось? – спросила Амалия. – Я заранее могла бы сказать господам, что мы здесь не проедем.
– Если захотим, то доберемся куда нужно, – сказал неуклюжий, полусонный. Амалии он нравился все меньше и меньше. Франтоватый вообще ничего не ответил.
– Так в чем же дело? – настаивала девушка. – Ведь для того, чтобы добраться до Штарнберга, нам нужно вернуться назад на дорогу.
– Наплевать на Штарнберг! – мрачно произнес боксер, вспомнив при этом об озере, в которое будто бы бросился его любимый король.
– Выходите все, господа! – весело крикнул франтоватый. – Вы увидите, барышня, здесь гораздо уютнее.
– Да, – вмешался теперь и ее Людвиг. – Здесь будет хорошо.
Девушка растерянно оглянулась.
– Как так – уютно? – спросила она. – По-моему, здесь ужасно неуютно. Всюду грязь. Где же здесь можно присесть? А только шагнешь – и будут полные башмаки воды и грязи.
– Дело в том, что у меня в двух шагах отсюда охотничий домик, – сказал франтоватый и улыбнулся своими алыми губами, полуоткрыв белые зубы. – Там все приготовлено для скромного ужина. Мне доставило бы особое удовольствие, если бы барышня оказала мне честь, – и он дерзко и настойчиво поглядел на нее своими голубыми властными глазами. Поддаваясь очарованию джентльменских манер и уже почти соглашаясь, Амалия нерешительно взглянула на Людвига. Но это скорее было уже проявление кокетства, чем сомнения.
– Итак, в путь! – сказал Людвиг. – Нечего тут долго ломаться!
Он выскочил из автомобиля. Амалия последовала за ним, ступила на мокрый, скользкий снег, кокетливо вскрикнула и с досадой сказала, что погода прямо свинская.
Франтоватый и Людвиг подхватили ее с двух сторон под руки. Неуклюжий, тяжело ступая, шагал сзади. Так они двинулись по узкой тропинке, ведущей в глубину леса. Густо окрашенные облака мчались по небу. Справа и слева порывами дул сильный теплый ветер. Узкой кривой полоской стоял рад деревьями месяц. Всюду капало и текло. Идти было скользко. Мутно-белые, поблескивали лужи тающего снега. Когда попадалась лужа пошире, Людвиг и франтоватый крепче подхватывали девушку и с размаху перескакивали с нею через это препятствие. В общем, это было даже весело.
– А у вас, господа, здоровые мускулы! – одобрительно воскликнула Амалия. – Но ведь пять минут прошло уже: далеко еще до вашей виллы?
– Нет, уже недалеко, – ответил франтоватый.
Тропинка оборвалась. Теперь приходилось уже пробираться прямо через кустарник.
– Да ведь это не дорога, – сказала Амалия.
Ее подняли на руки и понесли. Изредка ее царапали ветви деревьев, но в общем все же было очень приятно продвигаться так через лес на руках этих крепких мужчин, ощущать на себе теплое дыхание ветра.
– Да ведь это вовсе не дорога, – повторила она. – Как же вы доберетесь до вашей виллы?
– Где есть вилла, там есть и дорога, – сказал франтоватый, с улыбкой взглянув на нее.
С такими образованными людьми водился ее Людвиг!
С тех пор как они пробирались сквозь кустарник, неуклюжий шагал уже не позади, а впереди, отгибая ветки, склоняя их вниз, расчищая путь. Эриху Борнгааку вся эта история начинала уже надоедать. Теплый ветер раздражал его почти так же, как болтовня этой дуры на его руках. На боксера Алоиса ветер не производил впечатления. Он был полон мрачной жажды действия.
Добрались до прогалины. Мужчины спустили девушку наземь.
– Разве здесь ваша вилла? – глупо смеясь, спросила она.
Мужчины промолчали.
– Ах, – проговорила она, – меня все-таки тяжело было нести! Вам, наверно, нужно передохнуть?
– Кто-то другой скоро отдохнет, – пробурчал боксер.
– Что это с вами со всеми? – спросила Амалия, оглядывая стоявших молча и неподвижно вокруг нее людей. Людвиг вытащил из кармана своей кожаной куртки листок бумаги и громко прочел: «Служанка Амалия Зандгубер выдала важные государственные тайны. Предатели уничтожаются тайным судилищем». Амалия поглядела на него, ничего не поняла. Она сочла это за шутку, но нашла, что шутка неумная. Кроме того, здесь было сыро и грязно. Если сейчас не выберешься отсюда, то назавтра обеспечена простуда.