Уст твоих бурный ветер
Шрифт:
– Но разве на войну с Севером у них нет этого… табу?
– Элиза озадаченно наморщила лоб.
– Нет. Здесь действовали другие механизмы. Собранное в кулак большое войско, неважно, южан или северян, не уйдет со своей территории - из-за внезапной эпидемии или, скажем, из-за невиданной бури. Мелкие пакости друг другу устраивать вроде пограничных набегов - пожалуйста, а вот по-крупному схлестнуться - ни-ни. Но сейчас силовые барьеры полностью отключились из-за истощения движущих сил.
– Тилос хмыкнул.
– Вообще вокруг столько остаточных игровых структур, что, возможно, чем их вычищать по одной, проще уничтожить систему полностью и построить ее с нуля. Похоже, Демиурги думают именно так. Чем дальше я размышляю, тем больше склоняюсь к этой мысли. Потому и молчит Джао, что стыдно мне в глаза смотреть… Хаотизация, м-мать их за ногу!
– внезапно взорвался он.
– То, что максимум два процента населения выживет, им безразлично! Умники… Восточный материк я на пару с Джао перестраивал, так и то за три года население на двадцать процентов уменьшилось! Голод, разруха, эпидемии, локальные войны… А ведь там Майно построил почти самодостаточные структуры!
Элиза вздрогнула и сжалась в комок. Задавать новые вопросы как-то сразу расхотелось. Полностью уничтожить систему? И Четыре Княжества? И Граш? Ой, мама…
Еще два дня ехали дорогой, медленно превращающейся из степной в лесную. Поселений стало заметно больше, на полях копошились люди, старательно переворачивая землю сохами и мотыгами. Тут и там попадались сторожевые посты. Кметы настороженно вглядывались в подорожную, которую непонятно откуда добыл Тилос, но пропускали без лишних вопросов. Молодая весенняя трава пробивалась сквозь слежавшуюся за зиму листву, на деревьях набухали почки. Однако и трава, и почки около деревень оказывались заметно пообглоданы. Однажды путешественники вспугнули чумазую озябшую до синевы девчонку лет семи. Сверкая тощими боками сквозь прорехи в платье, она резво нырнула в кусты, сжимая охапку молодой лебеды. Тилос проводил ее ничего не выражающим взглядом.
– Иллюстрация к нашему давешнему разговору, - заметил он вслух.
– Летом начнется настоящий голод. Если к солнцестоянию не поспеет нормальный урожай, народ вконец отощает. Если не вызреет и осенний урожай, быть голодомору. Кстати, Эла, чуть к востоку твоя родная деревня. Не хочешь заехать? Мы почти не теряем во времени.
– Нет!
– Элиза помотала головой. Она уже раздумывала, как вести себя, если случится проезжать мимо бывшего дома, и так ничего и не решила.
– Лучше не надо. Потом…
– Как хочешь… - Тилос пожал плечами.
– Но другой возможности может не представиться. Мы оказались в сердце шторма, который, возможно, разрушит мир до основания, и прошлое уходит безвозвратно. Так точно не хочешь?
– Нет!
– девушка сердито тряхнула волосами.
– Не хочу. Тут мне не дом. Они гнались за мной, хотели убить меня! Я их ненавижу!
– Не все гнались за тобой и не все желали твоей смерти, - заметил Тилос.
– Я бы сказал - почти никто. Храмовники и их прихлебатели - вот и все. Но дело твое.
– Нет!
– девушка сердито сжала губы.
– Пусть себе… Я им никто, и они мне никто! Тилос…
– Да, котенок?
– вопросительно взглянул на нее тот.
– Ты хочешь что-то спросить?
– Да… - Элиза смущенно посмотрела на него.
– Что ты… что мы хотим сделать? Куда мы едем?
– До недавнего времени мы ехали в Саламир, - пояснил Тилос.
– Но сейчас там делать нечего. После пожара…
– Пожара?
– удивилась девушка.
– Какого пожара?
– Четыре дня назад Саламир сгорел почти полностью. Столица сейчас - одно большое пепелище. Выгорела ее большая часть, сохранились только заречные посады да часть нижнего города. Князь Каралет погиб.
– Ого… - Элиза попыталась понять, чувствует ли она жалость к городу, куда целую вечность назад отец возил ее на ярмарку. Нет, никаких чувств. Хорошо бы главный Храм княжества тоже сгорел вместе со всеми монахами!
– И что дальше?
– А дальше все интереснее, - хмыкнул ее спутник.
– Я-то намеревался предупредить советников князя, помочь наладить оборону… Надежды, что меня послушают, мало, но все же… Теперь там делать нечего. У Семлемена кишка тонка справиться со мной в подковерной борьбе, но попытаться прикончить меня или как-то напакостить - пожалуйста. В свое время, видишь ли, я довольно глупо с ним поссорился. Наверное, стоило сразу убрать его и заменить кем-нибудь поразумнее, но… Прошлого не воротишь. А зря рисковать твоей головой мне не хочется. Поэтому ты временно поживешь у одного… человека.
– А ты?
– Элиза почувствовала, как ее сердце упало.
– Ты опять меня бросаешь?
– Тебя бросишь… - Тилос улыбнулся, и девушка почувствовала, как ее настроение снова поднимается.
– Нет, просто оставлю ненадолго. Пара недель, не больше. Мне нужно разобраться с троллями.
– С троллями?
– Элиза аж приподнялась на лошадиной спине.
– Тилос, Тилос, пожалуйста, возьми меня с собой, а? Ну пожалуйста! Я тоже хочу посмотреть на настоящего тролля!
– Нет.
Услышав в голосе Тилоса непреклонные нотки, Элиза моментально заткнулась. Она уже научилась разбирать, когда можно немного поканючить, а когда стоит замолчать. Сейчас настаивать явно не стоило. Она тяжело вздохнула и сердито уставилась в холку коню.
– Не расстраивайся, Эла, - мягко попросил Тилос.
– Там, скорее всего, придется быстро и далеко ходить и много драться. Это тролличья междоусобица, и тебе встревать в нее совершенно незачем. Увидишь ты еще живого тролля, обещаю, но попозже.
– Ага, как же… - пробурчала девушка, но тут же встрепенулась.
– А что за междоусобица?
– Ох, любопытная ты наша!
– рассмеялся тот.
– Ничего особенного. Десять лет назад Народ - так называют себя тролли на своем языке - принял решение: не вмешиваться в дела людей. Большая часть троллей погибла вместе с Тролличьими островами, а выживших оказалось слишком мало, чтобы рисковать войной на уничтожение. Тролли - страшные бойцы, особенно сейчас, когда больше нет магии, но пятьсот к одному - не лучшее соотношение сил. Поэтому они отозвали всех, кто работал наемными охранниками, и ушли на северо-западное побережье неподалеку от бывшей Талазены. Там на морском мелководье можно заниматься промыслом и охотой, а на высоких прибрежных скалах цунами троллей не достают. Опять же, кругом болота, куда людям не очень-то удобно соваться. Теперь они выжидают, чем все кончится. Идущие по Пути старших братьев иногда общаются с людьми, но в целом Народ ушел в глухую изоляцию.
– И что теперь? Что за междоусобица?
– Элиза почувствовала, что ее недавняя сонливость словно испарилась.
– Они хотят нового князя на правление выкликнуть? Или что?
– У них нет князя. Совет Старейшин решает все вопросы, а представителей туда выбирают общим голосованием в поселениях. Дело в другом. Ты помнишь, что такое Путь?
– Ну… - девушка нахмурилась.
– Тролли так в богов верят, да?
Тилос захохотал.
– Чему тебя только Мира учила?
– сквозь смех спросил он.
– Ох ты, знаток… Тролли не верят в богов и духов. У них в старом, ритуальном, языке и слов-то таких нет. Путь - он еще называется Путь безмятежного духа, но сегодня его редко именуют полностью - учение, основанное несколько тысяч лет назад Мореходом Усимбеем. Это легендарный тролль, который вывел Народ из дикости и научил его, как воспитывать детей, чтобы… Долгая история, в общем, но главное вот что. Все тролли в той или иной степени идут по Пути. Достигших определенной степени просветления называют матхами, еще более высокой - матха-омами. Путь учит жить в согласии и гармонии с окружающим миром. Вообще говоря, он отрицает войну и насилие. Идущие по пути даже владеют особой борьбой, в которой против нападающего используется его же сила. Конечно, неправда, что тролль не может треснуть тебя кулаком по башке. Но, как правило, в нападении ты навредишь себе настолько, насколько хотела навредить врагу. Да ты сама знаешь - несчастную тарсачку в гостях у Тароны ты бросила именно тролличьим приемом.
– Ага, - кивнула Элиза.
– Бараташ рассказывал.
– Именно. Но звериное начало в троллях по-прежнему очень сильно. Лет двести назад мне пришлось столкнуться с так называемым Путем превосходящих. В общем и целом Превосходящие считают, что люди и орки слабы, а потому должны подчиняться Народу. Я вовремя заметил нежелательное направление, пока оно не успело набрать силу. К сожалению, я не умею ставить ментоблоки троллям, у них совсем другая, чем у людей, нервная система. Психофизиология сильно отличается, я с такой работать не умею. Пришлось прожить среди Народа лет пятнадцать, доказывая, что Превосходящие неправы, заодно занимаясь дурацкими философствованиями. Поэтому не смотри круглыми глазами, если вдруг кто назовет меня Хол-аз-Гуштымом.