Устная история
Шрифт:
Следующую проблему использования устных исторических источников в научных аналитических работах составляет непредвзятая [75] интерпретация текста, к которой должен стремиться устный историк. Исследователь должен пытаться уйти от той традиции понимания, в которой он живет (пользуясь сленговым выражением, «по понятиям»). Он должен интерпретировать услышанное от респондента не по своим «понятиям». Как известно, в одних и тех же словах или в одном и том же тексте разные люди с разными жизненными принципами, с разным мировоззрением, эмпирическим опытом, политическими взглядами, образованием могут найти подтверждение своей позиции, «услышать то, что хотят слышать» и интерпретировать слова респондента, подтверждая свою рабочую гипотезу. Именно в этом историки видят наибольшую опасность, так как, описывая и анализируя отраженную в устном рассказе реальность, устный историк так или иначе может скатиться к ее редактированию, адаптируя к своему уровню, своим «понятиям».
75
Квале С. Исследовательское интервью. М., 2003. С. 50.
Поэтому письменное описание, научный аналитический анализ — это всегда интеллектуальная конструкция, модель, созданная исследователем. И любая недобросовестность, предвзятость, невнимательность исследователя к представлениям и оценкам респондентов, данным ими в интервью, а также использованным ими ключевым категориям и понятиям чревато искажением описанной ими субъективной реальности. В этом смысле любой исследователь — заложник своих представлений и своей гипотезы. Необходимо учитывать неизбежную предвзятость на всех этапах устноисторической работы: при составлении вопросника и использовании интервью как метода исследования, но особенно — на этапе интерпретации. Нужно видеть рассказ информанта в комплексе, а не выхватывать какие-либо цитаты, отрывки для подтверждения своей сформировавшейся гипотезы. Чтобы добиться непредвзятой интерпретации, можно посоветовать при научном анализе материалов интервью сначала прочитать его целиком, чтобы понять общий смысл, и только после этого начать работать с отдельными отрывками, темами, фрагментами и специальными выражениями, при этом периодически возвращаясь к более общему смыслу, чтобы не исказить отдельных фрагментов, иначе говоря, работать с тематическими отрывками в контексте всего интервью. Это означает сравнение интерпретации отдельных высказываний с общим смыслом интервью, возможно, с другой информацией об интервьюируемом. Интерпретация исследователя должна следовать содержанию высказывания и быть направлена на понимание того, какие сведения о жизненном мире исследуемого отражены в данном высказывании, искать смысл высказывания в интервью.
Распространенные ошибки работы с устными историческими источниками
Одной из самых распространенных ошибок в научном историописании является использование устных исторических источников в пересказе, редактирование и интерпретация полученной путем опроса информации. Такая ошибка является наиболее типичной для начинающих устных историков и краеведов. Как правило, этим же грешат учебно-исследовательские работы школьников и студентов на различного уровня конференциях или олимпиадах. Юные краеведы в своих работах не анализируют, а просто пересказывают то, что услышали от информантов, связывая полученную информацию в складное повествование. Так же используются материалы опросов краеведами. В частности, полученная краеведами информация от старожилов и «бывалых людей» была положена в основу созданных в 1970-1980-е гг. летописей по истории колхозов, предприятий, сел и в разного рода краеведческих изданиях. Вольный пересказ расспросчиком рассказа бывалого человека всегда сопровождал краеведческую мысль и до сих пор используется в краеведческих работах. Краеведческий научный доклад или краеведческая публикация изобилует множеством цитат, которые, как правило, даже не оформляются принятыми при цитировании кавычками. Автор просто пересказывает услышанное. В экспедициях часто приходится наблюдать полных интереса начинающих устных историков, которые приносят новые жизненные истории и взахлеб обмениваются впечатлениями. Но этим весь их энтузиазм и исчерпывается. Как правильно работать с полученными материалами, они не знают. Конечным результатом становится, как правило, доклад или публикация с обильным цитированием, но без анализа устноисторических материалов.
Ошибкой начинающего устного историка является неуемное накопление интервью, когда исследователь увлечен процессом создания все новых версий. В результате азарт накопления приводит к «нагромождению» Источниковых материалов. У исследователя не остается ни сил, ни времени, ни энергии для анализа, интерпретации и историописания. В лучшем случае он ограничивается расшифровкой интервью, которые складируются в папках. Остается только сдать их в архив на хранение для других исследователей. Но это не худший вариант завершения исследований. Хуже, когда проведенные интервью остаются грудой кассет, дисков или цифровых файлов.
Другой распространенной ошибкой интерпретации устных исторических источников является перенос оценок и выводов, полученных в результате интервьюирования одного человека, на оценку общих исторических процессов. В любом случае, прежде чем делать вывод, желательно взвешивать, насколько типичным является данное интервью для изучаемой социальной группы.
Методические и методологические стереотипы и новые возможности анализа и прочтения устных исторических источников
Наконец, необходимо напомнить, что, как любой источник, устный исторический источник должен подвергаться источниковедческому анализу. Как известно, исторический источник подлежит внутренней и внешней критике, которая предполагает восстановление исторических условий возникновения документа, учет обстоятельств его создания, решение проблемы установления авторства, анализ самого текста документа и его содержания, интерпретацию источника и его верификацию. Применяя эту традиционную схему источниковедческого анализа, устные историки говорят о том, что некоторые эти положения остаются актуальными, но ряд их вызывает оживленные дискуссии в силу специфики устного исторического источника, которая уже затрагивалась. Более того, многие предъявляемые к устному источнику претензии представляются не только архаичными и схоластичными, но и догматичными. На наш взгляд, при работе с устными источниками действительно существуют проблемы, но они лежат в других плоскостях.
Первая проблема источниковедческого анализа — это авторство источника. До сих пор и в зарубежной, и в отечественной устной истории отсутствует однозначное решение. Особенно оживленная дискуссия ведется американскими историками, для которых формальные вопросы являются принципиальными. Они считают всех участников создания устного исторического источника соавторами. Интервьюер направляет ход беседы-интервью, поэтому его позиция в той или иной степени определяет и направленность рассуждений респондента, и «содержание рождающегося текста». Из отечественных исследователей Д. Н. Хубова предлагает считать ту часть интервью, которая содержит текст, изложенный интервьюируемым, его интеллектуальной собственностью, а авторские права на запись признать принадлежащим интервьюеру [76] .
76
Хубова Д. Н. "Устная история" и источниковедение: "В поисках утраченного времени" // Мир источниковедения. М., Пенза, 1994. С. 29; Она же. Устная история "Verba volant…?": метод. пособие. М., 1997. С. 56.
М. В. Мокрова считает устный исторический источник «соавторством» двух людей — расспросчика и рассказчика: «Устная история, как любой диалог, подразумевает взаимное влияние собеседников друг на друга. И воздействие на содержание создаваемого источника оказывает не только респондент, но и интервьюер. Респондент сообщает автобиографические сведения, как он их помнит, и отвечает на поставленные вопросы. Интервьюер устанавливает цели и задачи интервью и на протяжении всей беседы задает направление и корректирует характер получаемой информации; от него требуются не только профессиональные историко-научные, технические и методические знания, но и определенные личностные характеристики». Таким образом, существует как бы двойное авторство: респондент — автор воспоминаний, а исследователь, производящий запись, — автор фонодокумента.
Другие авторы сводят влияние интервьюеров на интервьюируемых к минимуму и требуют, чтобы они, направляя беседу в нужное русло, не вмешивались в рассказ, а значит, и не меняли содержания повествования. Следовательно, по их мнению, информация, содержащаяся в интервью, определяется лицом, чей голос записан на пленку, и мало зависит от лица, осуществившего процесс записи.
Однако для отечественной устной истории эта проблема все же не столь остра и является в основном отголоском дискуссии в зарубежной науке. В силу разных обстоятельств в России сложилось достаточно вольное обращение с устными историческими источниками, которые, как и в этнографии, социологии, лингвистике, фольклористике, считаются интеллектуальным продуктом их собирателя (фольклориста, этнографа) или создателя (устного историка).
Другая проблема сформировалась в плоскости споров о достоверности устного исторического источника. Эти споры в значительной степени были порождены догмами позитивизма в предыдущие годы. После свершившихся в 1970-1980-е гг. «переворотов» в исторической науке — от позитивизма к постмодернизму, от классической научной парадигмы к неклассической («новая история», «новая культурная история», «новая интеллектуальная история») этот спор представляется архаичным, а приверженцы объективности как главного свойства исторических источников именуются «историками-антикварами»; их оппоненты — «новые историки», или «историки-феноменологи». За почти двухсотлетний период представления об истории как науке прошли путь от «от культа исторического факта и установления жесткой зависимости в цепи „исторический источник — исторический факт — историческая концепция“ с претензией на строгую научность истории и ее способности давать достоверные знания о своем предмете» до отрицания событийно-описательной истории, отказа от объяснения событий прошлого через действие универсальных закономерностей, подмены фактической аргументации абстрактным конструированием, увлечения реконструкцией повседневного мира ушедшей культуры и т. д. [77]
77
Кладова Н. В. Проблемы исторического познания: источниковедческий аспект. Барнаул, 2006. С. 10–28.