Уступчивые
Шрифт:
Дать бы ей в лоб, да что толку? Ясно было одно: о настоящем передатчике, равно как и о сигнале бедствия, дикарка не имела ни малейшего понятия. Леман встал, поблагодарил кивком головы. Во рту остался горький привкус.
Дана вводная: ты попал в чужой мир, населенный людьми, которые называют корзину передатчиком. Твои действия?
Первым действием Лемана была прогулка за водопад. Ничего интересного там не оказалось: уступ вновь начал сужаться, пока не превратился в узенький карниз, куда и ступить-то было страшно. Возможно, дальше он снова расширялся, но Леман решил пока не рисковать. Да и что можно найти на смежном уступе – еще одно полудикое племя? Спасибо, в другой раз.
Назад
Только одно: надо любой ценой дать знать о себе на Базу и потребовать эвакуации. Он пилот, а не дезертир, и в военное время не собирается греть пупок на здешних уступах. И сеять злаки, и варить пиво он тоже не собирается. А то, что местным это по душе, его не касается. Главное, что тут прижилась какая-никакая цивилизация, а это, с какой стороны ни взгляни, колоссально облегчает задачу. Не может быть, чтобы у аборигенов нигде не нашлось хотя бы одного передатчика, не являющегося корзиной! Не на этой же бросовой планете их предки произошли от обезьян, а прилетели откуда-то в давние времена, стало быть, какие-то осколки настоящей техники могли сохраниться. Где – вот вопрос. Похоже, этого не знают и местные…
Зато узнает он. Разумеется, нет нужды искать наугад, ползая по всем уступам всех каньонов, сколько их тут… На это не хватит всей жизни. Видно, придется все-таки переспать с этой блудливой бабой, как ее… Идрис, что ли? Издержки контакта, так сказать. От нее он узнает главное, через нее он войдет в местное племя на правах равного и очень, очень скоро станет вождем. Иначе просто не может быть. Кто может помешать достижению намеченной цели – местные беспечные лежебоки, притулившие к скале свой смехотворный раек, похожий с высоты на корочку плесени? Вырожденцы, забывшие, что такое служба и дисциплина? Ха! Им придется это вспомнить!
Задача не трудна, если знать, как за нее взяться. С помощью Идрис он подыщет себе сторонников, крепких молодых парней, тяготящихся авторитетом старших, и в обмен на безусловную преданность подымет их над инертной массой остальных. Он будет суров, но справедлив. Если именующий себя Радхакришнаном действительно не лидер, а всего лишь проповедник и если он согласится подчиниться, он может оказаться полезен, в противном же случае улетит в пропасть вниз головой. И все несогласные последуют за ним. Да. Леман на ходу ударил кулаком по каменной стене. Да, так и будет. Этих – не жаль. Люди, дошедшие до такой, с позволения сказать, жизни, вряд ли сохранили право называть себя людьми, ибо настоящие люди не первое столетие сражаются и умирают за Лигу – между прочим, рядом с их паршивым мирком! А когда на уступе воцарится настоящий порядок и настоящее почитание вождя, шансы найти на этой планете что-нибудь вроде передатчика увеличатся стократно! Вместо того чтобы с риском сорваться ползать по кручам самому или летать на каких-то идиотских крыльях, он начнет посылать экспедиции. Наверняка где-нибудь на дне самого глубокого каньона спрятан ржавый звездолетишко, некогда доставивший сюда первопоселенцев, а если вдруг окажется, что на него наложено табу – что ж, придется изничтожать местные суеверия…
Между прочим, задачу можно и нужно расширить! Почему это стратеги Лиги сочли планету бросовой? Ничуть она не бросовая, а наоборот, находится именно там, где нужно, имеет возобновляемый резерв неквалифицированной рабочей силы, и если подойти с умом, дабы устроить ренегатам неприятный сюрприз…
Додумать мысль не удалось. Воздух, минуту назад столь прозрачный, что Леман без труда мог сосчитать уступы на противоположной стене
На всякий случай Леман перешел на бег.
Первый шквал настиг его у водопада, едва не швырнул ничком и заставил пробежаться так, как не снилось спринтеру-рекордсмену. По спине и затылку пребольно застучали насекомые, сразу отбив всякую охоту оборачиваться. Вихрь сдул растрепанную бороду водопада, и стало видно, как люди, только что занимавшиеся своими обыденными делами или мирно дремавшие, спешно образуют тесный, прижатый к скале полукруг. У самой скалы оказались женщины, дети и старики, присевшие на корточки, пригнувшие головы, сцепившиеся локтями в живой шевелящийся монолит, со всех сторон прикрытые мужчинами, также сцепившимися в какое-то нелепое подобие пчелиного роя. Со всех ног бежал к рою давешний косичкобородый знакомец, наклонившись к ветру под немыслимым углом.
– Чужак, скорее! – долетел крик Идрис. – Сейчас начнется!
Повторять не было нужды – Леман уже понял, что надвигается буря, такая же, как та, от которой он прятался в ледниковой трещине, но бушующая в каньоне, как в аэродинамической трубе, и оттого более страшная. Второй шквал, куда сильнее первого, поднял его в воздух и швырнул на копошащуюся кучу людей. Леман сейчас же вцепился в чью-то одежду, в уме похвалив аборигенов за шитье из кож – любую тряпку сразу разорвало бы. И любого одиночку сдует с уступа, как пушинку, спастись можно только так, всем вместе… Дикари дикарями, но в примитивном здравом смысле им не откажешь…
Кто-то ударил его по руке, впился жесткими пальцами в запястье, силясь оторвать чужака от человеческой кучи. Это был косичкобородый. Леман попытался лягнуть его и еще успел изумиться, как в первое мгновение изумляется всякий человек, неожиданно получивший удар в лицо от незнакомого прохожего, – но тут буря обрушилась по-настоящему, и изумляться стало некогда.
Вряд ли удар стихии длился больше пяти минут, но Леману они показались часами. Дважды его поднимало в воздух и мотало, словно нитку перед вентилятором, дважды онемевшие перетруженные пальцы готовы были разжаться; временами он повисал горизонтально, не в силах вобрать в легкие хоть капельку взбесившегося воздуха, удивляясь тому, что еще жив, не оторван от человеческой кучи, и кто-то – Леман знал кто! – продолжал при любой возможности бить его по рукам, пытался отжать намертво вцепившиеся пальцы…
Буря унеслась, не причинив бед. Один миг пронзительной тишины – и человеческая куча рассыпалась, послышались шутки и смех. Но сейчас Леман меньше всего был готов веселиться.
Его хотели убить! Подло, без предупреждения! И мерзавец наверняка объяснил бы его смерть силой бури и неумением чужака как следует цепляться…
Распираемый яростью, он очутился со своим противником лицом к лицу.
– Ты… – начал косичкобородый.
– Гад! – рявкнул Леман, помогая плечом стремительному полету кулака к физиономии негодяя.
Удар был хорош – косичкобородый впечатался в стену и, замычав, обхватил руками голову. Вовремя вспомнив о его соплеменниках, с трудом подавив горячее желание продолжить расправу с неудачливым убийцей, Леман нащупал в кармане нож. Кинутся – пусть пеняют на себя.
Никто не кинулся. Молчали, смотрели. Из ниши в скальной стене с кряхтеньем выбиралась старуха с двумя спеленутыми младенцами на руках, недоумевающая, отчего мамаши не заберут у нее своих чад… Лишь один мальчонка лет двенадцати приблизился на несколько шагов и, очень серьезно глядя Леману в глаза, произнес писклявым дискантом: