Шрифт:
ТИПИЧНЫЙ ПРИМЕР
Их подняли по тревоге в три часа ночи. Дивизион не стоял на готовности и от тревожного пульсирующего воя сирены отвык, хотя в последнее время тревоги были только учебными, а о настоящих действиях давно не говорили всерьез.
В кабине управления за несколько минут собрался почти весь офицерский состав дивизиона – дежурные офицеры плюс отдыхающая смена. Последним появился командир дивизиона, хмурый майор с уверенными движениями и темным взглядом исподлобья.
– Что слышно? – спросил он у командира
– Объявлен поиск в секторе ноль – девяносто. «Соседи» работали по цели, но как только перехватчики ушли в воздух – цель исчезла. Сели – цель появилась.
– Чушь какая-то!
– Я такого же мнения.
Комбат – майор, специалист своего дела со значком «мастера» – разговаривал и одновременно работал с пультом, поворачивая в указанном секторе радиолуч, то включая, то выключая шумоподавление, и тогда по экранам бежала неровная зеленая полоска засвета – дорожка отраженного от поверхности земли радиоэха.
Офицеры сосредоточенно смотрели на экраны, устроившись кто на чем за спиной комбата. Командир дивизиона с минуту разглядывал мерцающие квадраты, потом надел наушники связи с оперативным центром. Ему уступили его собственное место у экрана-индикатора кругового обзора.
Некоторое время слышались только ровное гудение высоковольтных распределителей за стенками кабины да команды комбата операторам наведения. Потом командир повернулся к пульту и негромко сказал:
– Переключи масштаб. Цель появилась на дальности где-то около двадцати пяти километров от нас, на границе сектора.
Комбат переключил масштаб экранов, довернул антенны, и почти сразу на экранах высветилось пятнышко, едва заметно сползающее вверх.
– Дальность двадцать четыре, – мгновенно отчеканил оператор. – Скорость шесть метров в секунду.
– Высота?
– Высота сто плюс-минус два метра.
– Может быть, вертолет? – предположил невысокий худощавый лейтенант, офицер наведения, чувствовавший себя неуютно из-за того, что у пульта вместо него сидит начальник.
– Размеры подходят, но на сплошной металл не похоже. Видишь засветку? Словно редкое облако пассивных помех, чуть ли не просвечивает...
– На запросы не отвечает, – буркнул комбат. – Запросите «соседей», обычным кодом они пробовали связаться?
– Пробовали, – кивнул командир. – Даже открытым текстом. Ноль внимания... Цель вижу, – сказал он громче, видимо, отвечая центру. – Идет со скоростью шесть, набирает высоту... есть... понял. На дальности двадцать... – Он выпрямился и быстро оглядел присутствующих. – Приказано на дальности двадцать километров произвести запуск «малыша».
«Малышом» называли ракетный снаряд с телепередатчиком на борту. Применялся он редко, так как скорость его была довольно невелика и передать информации при подлете к цели он успевал мало.
– Он сейчас почти над Малым Проломом, – сказал пожилой капитан, командир стартовой батареи. – Двадцать два километра.
– Внимание! – повысил голос майор. – Готовность к пуску полуминутная. Съемка?
– Камера готова.
– Пуск! – коротко скомандовал он, когда дальность до цели достигла двадцати километров.
Комбат нажал кнопку, и недалеко от кабины раздался короткий грохот, дрогнула земля, передавая толчок кабине.
Над экранами наведения зажегся круглый белый глаз – включилась телекамера «малыша». На основных экранах было видно, как маленькая яркая искорка быстро ползет к зеленому пятнышку. Доползла...
В белом круге мелькнула кружевная тень, и в то же мгновение в центре экранов разгорелась яркая лучистая звездочка. Одновременно погас и экран «малыша».
– Взорвался?! – в изумленной тишине воскликнул лейтенант.
Звездочка погасла. Черточка цели все так же находилась в центре экрана, правда, она увеличила скорость, поднимаясь в небо. Искорка «малыша» превратилась в постепенно гаснущее облачко свечения.
Командир уже докладывал о случившемся в Центр, и в это время пятно цели разделилось на две черточки, одна из которых быстро ушла в небо и исчезла, а вторая начала снижаться, терять скорость, падая «за экран». Не доходя до поверхности земли, она вдруг вспыхнула и, оставляя на экране волнистый след, исчезла в полоске высвета местных предметов.
– Упала! – сказал взволнованный лейтенант. – Товарищ майор, разрешите съездить? Это ведь близко, пять-шесть километров...
Командир дивизиона выслушал тираду Центра и, сказав короткое: «Понял», – снял наушники.
– Мы ближе всех. Пограничники предупреждены, но они далеко, пока приедут... Дивизион в ружье! Наряд и машину – к воротам! Выезд через три минуты. Ты останешься, – он положил руку на плечо комбата, – на всякий случай, если вторая цель вернется. Поищи в секторе, не найдешь – доложишь на КП. Дежурная смена остается на местах до отбоя готовности, остальные со мной.
Они стояли на опушке леса, недалеко от шоссе. Шел шестой час ночи, вернее – утра, накрапывал мелкий дождик, небо стало серым, мглистым. Ветер играл полами плащ-накидок и задувал брызги в лицо.
Несколько бледных столбиков света от ручных фонарей освещали широкую, но неглубокую свежую воронку, клочья мокрого вспаханного дерна, траву. В глубине воронки стоял плотный белый дым и не расходился, несмотря на ветер и дождь. Пахло чем-то горьким, как полынь, но все же не полынью: запах был незнакомый, неприятный...
– Никаких осколков, – доложил старший наряда, тенью возникнув из полутьмы. – Обшарили все вокруг на полкилометра. Сюда бы собак...
– Пограничники наверняка привезут. Только, мне кажется, и собаки не помогут.
– Почему?
– Слишком много таинственности. И ни одного осколка! Что же здесь тогда упало? Вы читали когда-нибудь о «летающих тарелках»?
– Конечно, – произнес лейтенант, откидывая капюшон и вытирая ладонью мокрое лицо. – Их чаще называют НЛО – неопознанными летающими объектами. Литературы на эту тему выпущено много.