Утес Бьёрна
Шрифт:
Через десять дней пути по заснеженным лесам и равнинам, под пронизывающими ветрами и частыми снегопадами, мы, наконец, впервые за столько времени, вышли к небольшим владениям, сокрытым в чаще леса. Оно было небольшое, состояло из трех домов крестьян, хлева и господского дома. Едва мы подошли к высокому, внушительного вида забору, как навстречу выскочили две большие мохнатые собаки, и настроены они были совсем не дружелюбно, но, заметив, что мы вооружены, нападать не решались и только громко лаяли, оповещая хозяев о нежданных гостях. Атли сделал мне знак остановиться, и мы замерли у ворот, ожидая, когда кто-нибудь выйдет посмотреть, на кого лают псы. Ждать пришлось недолго. Совсем скоро из большого дома выскочили несколько вооруженных, кто топором, кто ножом, мужчин. Они подошли к нам и, старший из них, с густой бородой доходившей ему до талии и заплетенной в косу, окинув взглядом нас с Атли, произнес:
— Кто такие? — при этом оружие он не опустил, хотя не думаю, что мы с пастушонком выглядели такими уж устрашающими. Одетые в одежду, явно на несколько размеров превосходящую наш собственный, с изможденными усталыми лицами и голодными глазами, мне казалось, что мы являли собой такое жалкое зрелище, что нас впору было пожалеть, а не боятся. Но мужчина думал иначе.
— Мы идем в Валланд, — сказал Атли, после того, как назвал наши с ним имена, — На наш обоз напали по пути, в живых остался только я и сестра.
— Напали? — удивился бородач, — В наших краях давно не было слышно о разбойниках. Да и обозы в такую глушь обычно не заезжают. Дорога находится в многих милях от нашего имения.
— Мы просим у вас приюта, — проигнорировав слова мужчины, продолжил Атли.
Я умоляюще взглянула на бородача и его людей, но тот даже глазом не повел, когда вдруг мы услышали громкий женский голос:
— Впусти их, Скалли, они не опасны!
Бородач оглянулся назад. За его спиной, в нескольких шагах позади него стояла пожилая женщина, одетая в богатую соболью шубу и красивый платок, покрывавший волосы. Две толстых косы сбегали по плечам и спадали почти до самых ног говорившей. Вероятно, в молодости она была очень красива, да и сейчас выглядела просто изумительно для своего возраста. Улыбнувшись, женщина приблизилась к нам, но сперва посмотрела на Скалли.
— Разве так принято у нас встречать людей, попавших в беду? — спросила она, вопросительно изогнув бровь. Мужчина потупил взгляд.
— Простите, госпожа, но мне они показались подозрительными, — сказал он.
Женщина повернула к нам с Атли лицо. Ее умные глаза с удивлением остановились на Атли, а потом метнулись ко мне. Она прищелкнула языком и засмеялась.
— Вот так парочка! — потом извинившись, предложила нам войти в дом.
Я была, конечно, немного удивлена ее странной реакцией, но возмущаться не решилась. Близость горящего очага и возможность плотно поесть заставили меня прикусить язык и покорно следовать за странной хозяйкой поместья. Собаки, увидев, что нас пропустили во двор, перестали гавкать и убежали в свою конуру.
Когда мы вошли в дом, хозяйка повернулась к нам с Атли и предложила присесть отогреться у камина, пока на кухне готовили еду. Мы с радостью послушались и вскоре, уже согревшаяся, я решила осмотреться. Дом был небольшой, но богато обставленный. В зале с большим камином, где мы сейчас находились, стоял добротный длинный стол для пиршеств, резные лавки, застланные шкурами. Стены украшали вышитые картины и головы диких зверей. На полу аккуратно разбросана свежая солома вперемешку с душистыми травами. В воздухе пахло сеном и теплом домашнего очага. Пока я рассматривала обстановку, хозяйка поместья куда-то отправила своих мужичков под предводительством бородатого Скалли и повернулась к нам.
— Я забыла представиться, — сказала она, — Мое имя Рунгерд. С тех пор, как умер мой муж, я являюсь хозяйкой этого поместья под названием Асбьйолль. Извините за такой грубый прием. Скалли отличный стражник, но немного подозрителен, — она посмотрела на Атли и продолжила, — Я не буду выпытывать у вас причины, по которым вы оказались здесь и хочу вас уверить, что вам будет оказано все гостеприимство, на которое только способны мои люди. Сейчас вы поедите, а потом я покажу вам, где вы будете спать. А завтра, если захотите, можете рассказать мне вашу историю. Можете оставаться столько, сколько пожелаете.
— Спасибо, — произнес Атли.
Через некоторое время в зал вошли две молодых девушки. Они занесли блюда с едой и горячее питье, поставили все на стол и вышли. Рунгерд села во главе стола и жестом пригласила нас присоединится. Мы послушно пересели на скамью, когда вошли те же девушки с хлебом и кувшином, наполненным медом. Налив Атли полную чашу меда, одна из девушек направилась ко мне, но я только покачала головой, показывая, что не хочу и она, поклонившись, отошла.
Ели молча. Я старалась не торопиться и медленно пережевывая пищу, запивала ее горячим травяным чаем, чувствуя, как согревается все тело. Постепенно, я позволила себе расслабиться, искоса поглядев на нашу гостеприимную хозяйку. К своему удивлению, встретилась с ней взглядом. Рунгерд мне таинственно улыбнулась и произнесла:
— Я вижу, вы не обманули, сказав, что ты княжеская дочь. У тебя манеры воспитанной девушки.
Я уже открыто взглянула на женщину. Наши взгляды перекрестились, и внезапно меня словно пронзило молнией. Странное ощущение узнавания. Я прищурилась и уже иначе посмотрела на Рунгерд.
— Вы… — я осеклась.
— Такая же, как и ты, — ответила она, — Поэтому, я сразу поняла кто ты и кто твой спутник.
Атли перестал есть, и поднял глаза. Рунгерд едва взглянула на него и внезапно рассмеялась.
— Да ты не знаешь, кто он? — она обращалась ко мне.
— Почему же, — обиделась я, — Я не была уверена до ваших слов, но теперь знаю точно.
— Отлично, — женщина налила себе вина и отпустила рабынь. Когда они ушли, она продолжила, — Я вижу, ты потеряла свой дар, как это произошло?
Я тяжело вздохнула. Лгать не было смысла, все равно она сама все сможет при желании прочитать в моей голове. Ведьма была довольно старая, но в отличие от Хельги, душа Рунгерд, хоть и темная, не была так испорчена.
— Я убила человека, — сказала я и перестала есть. Как-то срезу пропал аппетит, я отложила ложку.
— А, — протянула хозяйка дома. Наступило неловкое молчание, потом Рунгерд встала.
— Вы ешьте, — сказала она, — А я пойду, распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату. К сожалению, дом у меня небольшой и вам придется спать в одной комнате, но я велю поставить две кровати, а слугам скажу, что вы брат и сестра, чтобы не было лишних слухов.
Она медленно выплыла из зала, оставив нас с Атли наедине. Мы переглянулись. Атли нахмурился.