Утомленная балом
Шрифт:
Николай Павлович был высок и строен; Лиза отметила, что у него открытое лицо с крупными, серьезными глазами. Император смотрел прямо перед собой, взгляд его был быстр. Когда же он повернулся, отвечая на чье-то приветствие, взору Лизы предстал художественный профиль. Не было в облике императора ни надменной важности, ни ветреной торопливости; Лиза ощутила в государе неподдельную внутреннюю строгость.
Монаршая чета приближалась, и сердце Лизы колотилось сильнее: что она скажет, как представится? Как отреагирует император?
Наконец
— Итак, Анастасия Романовна, вы сегодня не одна. Кто ваша очаровательная спутница? — император внимательно изучал Лизу.
Лиза снова склонилась, произнесла взволнованно:
— Елизавета Павловна Вересова, Ваше императорское величество.
— Супруга архитектора Вересова, я полагаю?
— Да, ваше величество.
— Что же вы раньше у нас не бывали?
Лиза окончательно смутилась:
— Если будет угодно вашему величеству…
— Угодно! Это Анастасии Романовне замечание: что же вы, милая, не приводили подругу раньше?
В разговор вступила Стаси, в ее голосе слышалось плохо скрываемое обожание:
— Николай Павлович, государь, простите великодушно, я исправлюсь.
Романов рассмеялся, весело глядя ей в лицо:
— Не сомневаюсь. И все же, Стаси, почему вы перестали читать императрице по вечерам? — он посмотрел внимательно на супругу, но та оставалась равнодушной к разговору, раскрыв пушистый веер.
— Анастасия Романовна всю неделю жалуется на головную боль.
— Это правда? — удивился Николай Павлович. — А я вижу, что ей гораздо лучше. Завтра она может читать Вашей светлости что-нибудь из Гете. Я и сам зайду послушать.
Лиза видела, что глаза подруги загораются огнем ликования и что уже невозможно это скрыть: Стаси сияла от счастья. Лиза поняла, что император просто не может этого не замечать и что, возможно, даже императрица в курсе сердечных дел фрейлины. Бедная Стаси, что ее ожидает?
Императорская чета начала удаляться, периодически обращаясь к присутствующим с приветствием. Лиза почувствовала, что кто-то настойчиво тянет ее за локоть.
— Ты слишком волнуешься и привлекаешь внимание. Держись естественно.
— Тише, ты тоже привлекаешь внимание. Возможно даже больше, чем я.
Стаси с негодованием отвернулась, прикрыв лицо веером, но легкая улыбка скоро сменила надменное выражение лица. Фрейлина не пропустила ни единого жеста, сделанного императором.
Скоро императорская чета закончила обход гостей, и был объявлен первый танец.
Лиза очутилась в паре с незнакомым седовласым вельможей, который ни на секунду не отводил взгляда от ее лица. Во время перерыва между танцами вельможа решил представиться:
— Антон Андреевич Звенигородько, к вашим услугам.
Лиза слегка склонила голову:
— Елизавета Павловна Вересова.
— Вы так похожи на одну прекрасную женщину, — Звенигородько задумался.
— Да, отмечают, что я похожа на матушку. Возможно, вы говорите о ней.
— Как зовут вашу матушку?
— Александра Александровна Нелицкая.
— Я знал когда-то вашу семью. Но женщина, на которую вы похожи, к ней не имеет никакого отношения.
— Вы меня заинтриговали. Кто же она?
Звенигородько не успел ответить — загремела музыка, Лиза снова закружилась в танце. Музыка с каждым новым тактом становилась все громче. Постепенно девушка перестала волноваться и на шестом танце совершенно освоилась, мило улыбнувшись в ответ своему кавалеру.
Пары сменились, сменился темп и ритм танцев. Лиза все больше увлекалась, и ей теперь казалось, что музыка будет литься бесконечно, что тело ее — лишь крохотная частица, уносимая в водоворот прекрасных звуков.
Глава 3
Дмитрий Петрович Панин не был в столице более полутора лет. Возвращение в родной город наполняло сердце воодушевлением. Парадная помпезность особняков Невского проспекта не раздражала, напротив, роскошные здания радовали глаз: где в России, помимо Петербурга, можно увидеть такое количество образцовых произведений искусства? Еще совсем недавно он чувствовал себя провинциалом и был готов покориться судьбе, но недавние события изменили всю его жизнь. Несмотря ни на что, он был рад! И даже отставка не повлияла на его приподнятое настроение.
Он остановился недалеко от Казанского собора, спрыгнул на мостовую, предоставляя Быстрому возможность немного отдохнуть. Торопиться некуда — хотелось вобрать в себя весь Петербург, ведь с этим городом связано столько во споминаний!
Митя некоторое время любовался храмом. Собор хоть и был недавно построен, но быстро завоевал любовь прихожан. Вот и Дмитрий Петрович в прежние времена любил здесь бывать, молясь за упокой дорогого батюшки.
Митя надеялся, что возвращение в столицу оправдает его ожидания. Он уже составил план, что надобно сделать в первую очередь, и теперь представлял, как это может быть сделано. Не последнюю роль он отводил прекрасным дамам. Необходимо было заполучить расположение тех, чьи рекомендации могли повлиять на его карьеру в высшем свете.
Неподалеку бойко щебетали румяные красавицы, и Митя им смело улыбнулся, чем вызвал сдержанный смех и лукавые взгляды. «Я все еще нравлюсь женщинам!» — весело подумал он.
Митя не преувеличивал: высокий рост и правильное телосложение сразу делали его заметным среди окружающих. Строгий костюм для верховой езды только подчеркивал его достоинства. Светлые волосы средней длины, слегка прищуренные серые глаза, узкие, но достаточно выразительные губы, благородные манеры… Он вполне мог бы позировать самому Карлу Брюллову.