Утомленное солнце
Шрифт:
У Артема дух захватило. Он даже и мечтать не мог о столь стремительном возвышении. Командир корпуса, потолок звания – «генерал-лейтенант». А он всего лишь полковник. Даже не генерал-майор. А то, что корпус не полного состава – не так уж и важно.
– В Берлинской операции вы блестяще справились с возложенной на вас задачей. Надеюсь, что и на восточном фронте покажете себя с лучшей стороны… На восток пойдете своим ходом, – продолжал командующий. – До Сталинграда с промежуточными аэродромами проблем не будет.
– До Сталинграда я с закрытыми глазами долететь смогу, – улыбнулся Артем.
– Не сомневаюсь… И дальше аэродромы будут. Не только ваш корпус перебрасываем.
И снова его закрутил сумасшедший водоворот военных будней. Необходимо было укомплектовать вверенные ему дивизии до полного штата, заменить откровенно слабых летчиков на опытных. Тылы отправлялись на восток железнодорожными эшелонами. До прибытия летной техники инженерно-аэродромные подразделения и батальоны аэродромного обслуживания должны были подготовить взлетно-посадочные полосы для приема самолетов, необходимо было создать запас горючего и боеприпасов. И Артем был за все в ответе…
В течение первой половины июля самолеты двух дивизий совершили долгий изнурительный перелет – обратным курсом пересекли пол-Европы, всю страну, сели в Монгольской Народной Республике. По пути возникали поломки, но катастрофических аварий не было. Официально Советский Союз войну Японии не объявлял. Поэтому сосредоточение войск на исходные позиции происходило скрытно. Но вряд ли японцы не понимали, что их ждет в ближайшее время.
Советским войскам предстояло разгромить мощную Квантунскую группировку противника. Миллион двести тысяч человек, более тысячи танков, более пяти тысяч орудий и минометов. Две тысячи самолетов – тысяча двести истребителей, шестьсот бомбардировщиков, сто разведчиков и столько же машин вспомогательной авиации. Японские истребители «И-97» и «Зеро» считались отличными самолетами. Но еще на Халхин-Голе с ними успешно сражались советские «ишаки». Теперь им предстояла иметь дело «Яками» и «лавочками». Мастерство пилотов и боевая мощь этих машин заранее ставил японцев в проигрышное положение. К тому же за советской авиацией было численное превосходство. Тысяча шестьсот истребителей, семьсот сорок бомбардировщиков, четыреста восемьдесят штурмовиков и сто пятьдесят разведчиков.
Задачу борьбы с японской авиацией осложняла сложность местности. На пути наступления лежали массивные горные хребты, пустыни, широкие реки, дикая тайга. Слаборазвитая дорожная сеть. Почти что полное отсутствие наблюдаемых с воздуха естественных ориентиров. Для облегчения самолетовождения в полосе фронтов была создана сеть контрольно-опознавательных знаков, ставились радиопеленгаторы, светомаяки.
Шестого августа сорок пятого года американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму. А восьмого августа Советское правительство объявило войну Японии. В ночь на девятое августа началось широкомасштабное наступление на всех фронтах. Авиационная и артиллерийская подготовка не проводилась – так достигался эффект внезапности. Передовые части скрытно проникали на вражескую территорию, обходили и блокировали оборонительные укрепления, приступали к уничтожению их гарнизонов. В течение ночи были захвачены большинство приграничных опорных пунктов. В действие вступали главные силы.
Метеорологические условия были сложными. Но все равно, истребители, штурмовики и бомбардировщики поднялись в воздух. Сосредоточенными ударами нанесли врагу большие потери. Авиация особого корпуса взяла небо над Маньчжурией под свой полный контроль.
В воздухе то и дело вспыхивали воздушные бои. Но скоро все прекратились. Японская
Советские войска стремительно наступали. За одну неделю они продвинулись на пятьсот километров. Когда-то, в июне сорок первого, таким же темпом двигались на восток немцы.
Столь стремительное продвижение наземных войск поставило полковника Гудимова в неловкое положение. Его полки не поспевали за наступающими войсками. В условиях бездорожья невозможно было произвести быструю переброску инженерно-технического состава и материально-технических средств автомобильным транспортом. Первое время переброска осуществлялась самолетами транспортной авиации. Но потом все транспортники целиком были задействованы для снабжения передовых наземных частей. В конце концов вылеты на прикрытие наступающих войск прекратились. И штурмовая авиация тоже заглохла. Для поддержки танковых и мотопехотных колонн привлекались только бомбардировщики.
Впрочем, уже через десять дней с начала операции японцы повсеместно прекратили боевые действия и начали складывать оружие. Все закончилось очень быстро…
Второго сентября министр иностранных дел Японии подписал акт о безоговорочной капитуляции. Война закончилась.
Артем опасался, что его корпус могут расформировать, а технику передать китайцам. Но уже было известно о том, что американцы имеют в своем арсенале грозное оружие – атомную бомбу. Америка продемонстрировала всему миру его мощь. Советский Союз получил грозное предупреждение. И был вынужден всерьез готовиться к началу новой мировой войны.
Осенью сорок пятого года на Дальний Восток стали стягиваться наиболее боеспособные войска. В числе оперативных соединений оказался и корпус Артема. Он боялся расформирования, а вышло наоборот – его соединение было доведено до полного состава. В его распоряжение была добавлена еще одна истребительно-авиационная дивизия. А на погон упала одна большая генеральская звезда.
В ноябре сорок пятого его авиадивизии уже находились на постоянных местах дислокации. Части и соединения приступили к основательному обустройству на новом месте. А в декабре победного сорок пятого года Артема вызвали в Москву.
Сталина Артем видел впервые. Невысокого роста, немного сгорбленный под тяжестью лет и заслуг человек. Строгий пронизывающий взгляд, от которого Артему стало не по себе. Торжественные слова с грузинским акцентом:
– Поздравляю вас, товарищ Гудимов, с высокой правительственной наградой!.. Служите Родине дальше…
Награждению орденом Суворова второй степени подлежали командиры корпусов, дивизий за особые успехи на фронтах великой войны. Награда очень высокая. Но ее ценность многократно увеличивалась тем, что Артем получал ее из рук самого Сталина. Сказали бы Артему шесть лет назад, что такое случится, никогда бы не поверил…
После торжественной церемонии Артем отправился домой. В запасе у него целых три дня. И мать повидает, и отца… Сестра до сих пор на Урале. А вот старшего брата ему не увидеть никогда. Павел погиб в марте сорок пятого под Кенигсбергом.
К дому он подъехал на машине. Еще не подошел к калитке, а уже распахнулась дверь. Мать выскочила на крыльцо босиком, на ходу запахивая платок. На глазах слезы радости. По снегу, через двор…
– Артем, сынок!
– Мама…
Он крепко обнял мать, прижал к себе. Отец был более сдержан, но по щекам тоже текли слезы.