Утопия 14 (Механическое пианино)
Шрифт:
Толпа в комнате для игр расступилась, и тройка вкатила завернутый в простыню и громыхающий на роликах ящик высотой с человеческий рост.
— Что там внутри — человек? — спросил Кронер.
— Там внутри мозг, мозг там, — торжествующе сказал Беррингер. — Шашист Чарли, мировой чемпион по шашкам, намерен покорять новые планеты! — Он ухватил за угол простыню и открыл Чарли — серый стальной ящик с вмонтированной в его переднюю стенку шахматной доской. На каждом из квадратов имелись красные
— Рад познакомиться, Чарли, — сказал Пол, — пытаясь изобразить на своем лице улыбку.
Когда он понял, что здесь готовится, он почувствовал, что краска заливает его лицо, и это привело его в тихое бешенство. Его первым желанием было убраться отсюда ко всем чертям.
Бэйер открыл заднюю стенку ящика.
— О, да-да-да, действительно, — сказал он. — Гляди, гляди, гляди — это идет сюда, а это — о, да-да-да. О, я думаю, что у него даже есть запоминающее устройство. Ведь эта же лента именно для этого, а, ребята? Память? Да?
— Да, сэр, — неуверенно сказал Беррингер. — Я полагаю.
— Это ты сам соорудил? — недоверчиво спросил Кронер.
— Нет, сэр, — сказал Беррингер. — Это мой отец. Шашки — его хобби.
— Беррингер, Беррингер, Беррингер? — вспоминал, мучительно морщась, Бэйер.
— Вы знаете Дейва Беррингера, а это сын Дейва, — сказал Кронер.
— О, — Бэйер с новым восхищением принялся осматривать Шашиста Чарли. — Клянусь Георгием, не удивительно, не удивительно, не удивительно.
Эта штука была построена отцом Фреда, одним из лучших в стране конструкторов счетно-решающих машин.
Пол, ссутулившись, сидел в кресле и покорно ожидал начала комедии. Он глянул на тупое и самодовольное лицо Беррингера и понял, что этот щенок, помимо внешних контактов и сигнальных лампочек, ничего не понимает в этой машине.
Фланирующей походкой Финнерти вышел из столовой, отведывая что-то с тарелки, которую он держал на уровне челюсти. Он поставил ее на ящик Шашиста Чарли и просунул свою голову в открытую заднюю стенку рядом с головой Бэйера.
— Кто-нибудь поставил на него? — сказал он.
— Ты что — с ума сошел? — сказал Пол.
— Как прикажете, как прикажете, — сказал Беррингер. Он выложил на стол свой толстый бумажник.
Остальная тройка юнцов подключила провод Шашиста Чарли к розетке, и теперь, когда они пощелкали выключателями, ящик загудел и защелкал, лампочки на его передней панели замигали.
Пол встал.
— Сдаюсь, — сказал он. Он похлопал по ящику. — Поздравляю, Чарльз, ты оказался более способным человеком, чем я. Леди и джентльмены, разрешите мне представить вам нового клубного чемпиона. — И двинулся по направлению к бару.
— Милый, — сказала Анита, ухватив его за рукав. — О, продолжай, пожалуйста, это ведь так непохоже на тебя.
— Я не могу выиграть у этой чертовой штуки. Она просто не способна на ошибки.
— Но ты можешь играть против нее.
— И что же я этим докажу?
— Валяй, Пол, — сказал Финнерти. — Я осмотрел этого Чарли, и он не показался мне таким уж смышленым. Я ставлю на тебя: здесь пятьдесят долларов наличными — и готов биться об заклад с любым, кто считает, что Шашист Чарли может выиграть.
Шеферд с готовностью бросил три двадцатки. Финнерти ответил равной суммой.
— Уж лучше побейся об заклад, что солнце не взойдет утром, — сказал Пол.
— Играй, — сказал Финнерти.
Пол опять уселся. Неохотно он двинул вперед пешку, Один из юнцов включил контакт, и загорелась лампочка, фиксирующая ход Пола на брюхе Шашиста Чарли, тут же загорелась вторая лампочка, указывающая Беррингеру наилучший ответный ход.
Беррингер улыбнулся и сделал то, что приказывала ему машина. Он закурил сигарету и принялся похлопывать лежащую перед ним пачку денег.
Пол опять сделал ход. Контакт был включен, и загорелись соответствующие лампочки. Так продолжалось в течение нескольких ходов.
К величайшему изумлению Пола, он взял одну из пешек Беррингера, причем это, насколько он понимал, никак не вело к его разгрому. Затем он взял еще одну пешку и еще одну. Он уважительно покачал головой. Машина, по всей видимости, далеко вперед рассчитала партию по какому-то пока еще непонятному стратегическому плану. Шашист Чарли, как бы в подтверждение его мыслей, издал угрожающее шипение, которое все возрастало в ходе игры.
— При таком положении дел я предлагаю три против одного за Пола, — сказал Финнерти. Беррингер и Шеферд тут же поймали его на слове и выложили по новой двадцатке.
Пол разменял свою пешку на три пешки противника.
— Стойте, подождите минуточку, — сказал Беррингер.
— А чего ждать? — сказал Финнерти.
— Здесь что-то не так.
— Просто вас с Шашистом Чарли бьют — вот и все. Всегда кто— нибудь выигрывает и всегда кто-нибудь проигрывает, — сказал Финнерти. — Так уж заведено.
— Верно, но если бы Шашист Чарли работал правильно, он никак не мог бы проиграть, — Беррингер неуверенно поднялся. — Послушайте, может, нам лучше отложить партию, пока мы не выясним, все ли здесь в порядке. — Он испытующе похлопал переднюю панель. — Боже мой, да она раскалена, как сковородка!
— Кончайте партию, юноша. Мне хочется знать, кто будет чемпионом, — сказал Финнерти.
— Да вы что, не видите? — в ярости завопил Беррингер. — Он работает неверно! — и умоляюще оглядел комнату.