Утраченное звено
Шрифт:
— Римо, вы не знаете, кто такой Бобби Джек Биллингс?
Римо на мгновение задумался, и перед его мысленным взором возникло жирное лицо с неизменной банкой пива.
— Знаю. Он приходится президенту дядей или кем-то еще.
— Шурином, — уточнил Смит. — Его похитили.
— Пожалуй, это не так уж плохо, — произнес Римо, кладя трубку на рычаг и выдергивая телефонный шнур из розетки.
Глава третья
— Ну и глухое же место вы выбрали, — произнес Римо.
— Подумайте об этом, когда в следующий раз соберетесь
Было два часа ночи, когда Римо вошел в вагон нью-йоркской подземки на станции между 56-й улицей и Шестой авеню. Доктор Харолд В. Смит, в сером костюме и с «дипломатом», уже сидел там на одном из пластиковых сидений. В вагоне больше никого не было, но он носил явные следы недавнего пребывания Homo New Yorkis: стены были испещрены грязными надписями, непристойные фразы бросались в глаза с металлические панелей, большинство рекламных плакатов было сорвано, а те, что остались, превратились в изображение гигантских фаллосов. Вагон насквозь провонял едким запахом марихуаны.
Римо с отвращением огляделся. Ему вдруг вспомнилась книга, попавшаяся на глаза пару лет назад, — в ней автор пытался оправдать подобный вандализм, называя его новым типом городского народного искусства. Тогда Римо не придал ей значения, поскольку автор был помешанным на насилии чудаком, пытающимся найти правду, красоту и вечные истины в профессиональном боксе, воине, бунтах, надругательстве над женщинами и грабежах.
— Мы бы могли встретиться где-нибудь в ресторане, — сказал Римо, усаживаясь на сиденье возле Смита. — Но только не здесь.
— Конгресс снова вышел на тропу войны. Так что излишняя осторожность нам не повредит, — объяснил Смит.
— Все равно цепочка замыкается на президенте, так что, пока он на месте, нам ничего не грозит.
— Это верно, — ответил Смит уклончиво; говорил он сдавленным, бесстрастным голосом, словно эмоции стоили денег, а он не хотел платить.
Поезд накренился, проходя поворот; скрежет колес больно резанул Римо по ушам.
— Как бы там ни было, — добавил Смит, — но по всему выходит, что Бобби Джека Биллингса похитили.
— Да кому он нужен?
— Не знаю. Пока требований о выкупе не поступало.
— Наверняка пьет где-нибудь, — высказал догадку Римо.
Смит покачал головой и поправил лежащий на коленях «дипломат», словно отсутствие аккуратности могло принести штрафные очки при выведении окончательной оценки за прожитую жизнь.
— Он слишком известная личность, — наконец изрек Смит. — Его бы наверняка где-нибудь обнаружили, но он бесследно исчез. — И Смит в двух словах описал обстоятельства, при которых пропал Бобби Джек Биллингс.
Поезд подъезжал к станции на 51-й улице. Римо покачал головой.
— Значит, на месте преступления найдены звезда Давида и свастика?
— Да. Мы их, конечно же, проверили, но это просто дешевые значки и могли быть куплены где угодно.
— А последними его видели арабы? — задал Римо новый вопрос.
— Ливийцы, — уточнил Смит.
— Не знаю, что вы думаете по этому поводу, но я лично считаю, что все это дело высосано из пальца.
— Вам это кажется немного невероятным?
— Весьма маловероятным.
— Мне тоже.
Поезд резко тронулся, так что Смит откинулся на сиденье.
— Тем не менее вполне возможно, — продолжал он, — что Биллингса похитила какая-то банда, имеющая связи за границей. Президент слишком уж им дорожит, и похищение могут использовать, чтобы шантажировать президента. Хотя такая возможность беспокоит меня меньше всего.
— Что же вас тогда беспокоит?
— Что президент сам отдал приказ о похищении, — ответил Смит.
Римо покачал головой.
— Не думаю. Помните, речь идет о Вашингтоне. Президенту со всей его командой вряд ли удастся даже найти там ресторан, где подают яичницу, не то, что организовать похищение. Но если вы и правы, какой в этом смысл?
— Может, они хотели бы убрать Биллингса до окончания избирательной кампании. Ведь он у них как бельмо на глазу.
— Но если это их рук дело, зачем же президент попросил нас провести расследование?
— А он и не просил, — ответил Смит. — Мы вышли на это дело по другим каналам. — Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он не стал раскрывать эти каналы, но в том и не было необходимости.
Римо знал, что через компьютерную сеть, телефон и осведомителей КЮРЕ имеет выход на все агентства, занимающиеся охраной порядка в стране. Движение финансовых средств, расследование преступлений, любое событие в жизни нации, — все проходило по разветвленной информационной сети КЮРЕ и загружалось в банки данных в Рае под Нью-Йорком.
— Сдаюсь, — сказал Римо. — Что я должен делать?
— Проверьте охранников, приставленных к Биллингсу. Вполне возможно, они что-то знают. Если нет, остаются еще ливийцы, с которыми он встречался в тот день. У меня записаны их имена. — Смит достал из «дипломата» листок бумаги — поезд как раз подъезжал к шумной, наполненной визгом станции. Взяв листок, Римо свернул его и положил в карман.
Автоматические двери отворились, и в вагон с шумом ввалились трое молодых парней. У одного в руках был небольшой приемник, на полную мощность изрыгавший диско. Второй держал бумажный пакет, а третий — переносную лестницу.
Из бумажного пакета они достали бутылку вина и пустили ее по кругу. Каждый по очереди прикладывался к ней и, громко чмокая, пил. Транзистор поставили на сиденье, где он продолжал орать. Парень, державший приемник, был одет в джинсовую куртку с вышитым на спине драконом. Двое его приятелей поставили стремянку прямо в проходе. Не свода глаз с парней, Римо произнес:
— Хорошо, я все выясню. А ливийцы знают, что он исчез?
— Думаю, они догадались, потому что на следующий день после происшествия им прислали официальные извинения президента, где сообщалось, что его шурин слишком много выпил, забрел в дом к своему приятелю и там заснул. Может, они приняли это за чистую монету, не знаю. Позже Белый дом обнародовал фотографию, на которой Биллингс играет в волейбол возле собственного дома. Конечно, фотография архивная, снятая прошлым летом, но об этом никто не знает. Возможно, фотография убедила ливийцев в том, что Бобби Джек где-то здесь. — Смит взглянул на парней. — А разве в этих поездах нет охраны? — поинтересовался он.