Утренние прогулки
Шрифт:
Позавчера я поспорил с Гришей Алексеенко, что космический корабль может лететь с любой скоростью, с какой захочет, лишь бы изобрели специальное ракетное топливо. А Гриша говорил, что быстрей, чем летит свет, ничто в мире лететь не может. А я точно где-то читал, что космонавты развивали скорость больше скорости света. Только я читал, оказывается, научно-фантастический рассказ. Он хоть и научный, но еще больше фантастический. То есть в нем можно фантазировать как угодно.
А Гриша поднялся к своему брату-десятикласснику,
Так я проспорил, и теперь я должен подойти в перемену к Игорю Павловичу и громко сказать ему:
– Привет, малышка!
– И не симулируй, чтобы у тебя был голос не заикающийся и не хриплый!
– еще позавчера предупредил меня Гриша.
Сейчас на уроке я еле слушал то, что объяснял Игорь Павлович своим зычным басом. Я представлял, как подойду, скажу ему это самое, а он схватит меня за ухо и потащит по всему коридору, потом по лестнице вниз к директору. Потом вызовут моих родителей.
Я- то, когда спорил, был уверен, что прав, потому и согласился на такое условие. Мне было смешно даже представлять, как это Гриша скажет Игорю Павловичу: «Привет, малышка!». Я тогда десять минут подряд хохотал.
Недаром говорят: нельзя много смеяться без причины, потом плакать будешь.
Урок кончился быстро, как никогда.
Игорь Павлович написал на доске домашнее задание и пошел в коридор. Мы тоже все встали, и Гриша сразу подошел ко мне.
– Испугался, да?
– сказал он.
– Так нечестно - сам проспорил, а теперь испугался.
– Ничего я не испугался!
– разозлился я.
А я, если разозлюсь, то мне, и правда, ничего не страшно.
И я выбежал в коридор.
Игорь Павлович шел уже к лестнице, чтобы спуститься в учительскую.
Я побежал ему вдогонку. А Гриша побежал за мной. А за Гришей побежал почти весь наш класс, даже девчонки, потому что все видели, как мы спорили позавчера. Я обогнал Игоря Павловича на лестнице и остановился перед ним.
И он тоже передо мной остановился и удивленно на меня посмотрел.
– Ты что-нибудь забыл, Коля?
– спросил он.
У меня вдруг кончился весь воздух от быстрого бега, и я только прошептал:
– Да, забыл.
И уже хотел придумать что-нибудь такое, будто я и в самом деле забыл.
Но тут на лестницу выбежал весь наш класс. Все остановились недалеко от нас и начали на меня смотреть.
Игорь Павлович удивленно оглянулся и сказал:
– В чем дело, ребята?
– Он вам что-то сказать хочет, - пропищал по-дурацки Бабенков.
– Ты мне хочешь сказать?
– спросил меня Игорь Павлович и посмотрел на меня с огромной высоты.
И я стал совсем маленьким и слабым человечком и прошептал:
– Я? Нет, я не хочу.
– Хочет, хочет! Он позавчера проспорил!
– снова прокричал Бабенков, теперь уже своим голосом.
И вдруг у меня вырвалось само собой:
– Привет, малышка!!
Я еще услышал, как Игорь Павлович изумленно кашлянул, а после этого я побежал по лестнице вниз, потом по коридору к боковой запертой двери, она всегда была заперта, потому что это запасной ход на случай пожара.
Там, у запертой двери было темно и пусто. Я уткнулся в нее лицом, ни о чем не думал и только повторял:
– Что я наделал! Что я наделал!
Зазвенел звонок на урок. Я слышал, как все протопали к своим классам. А я все стоял, уткнувшись в холодную дверь, и повторял:
– Ну что я наделал! Что я наделал!
Вдруг я услышал, что ко мне кто-то подходит.
Я еще больше уткнулся в дверь, замолчал и сжался.
Я, наверно, по шагам догадался, что это сам Игорь Павлович.
Он подошел ко мне и сказал:
– Привет, великанище. Хватит переживать, иди на урок.
Но я все стоял, уткнувшись в дверь.
Тогда он положил руку мне на плечо.
– Я тебя ни в чем не виню, понял? Беги на урок и больше не переживай.
Он повернулся и стал подниматься по запасной лестнице.
И когда затихли его шаги, я тоже побежал на урок.
По пустому коридору к нашему классу как раз шла Анна Григорьевна. Я ее успел обогнать.
Потом, когда она вошла, а мы поднялись около парт, она посмотрела на меня и сказала с удивлением:
– Что это ты стал так прытко бегать, Коля Кольцов?
А я промолчал.
– Я думала, тебя к директору вызвали, - прошептала Галя Кругляк, когда мы сели.
По пятницам и вторникам к нам домой приходит учительница музыки.
Она не простая учительница, а преподает музыку в педагогическом институте.
Когда- то папа учился вместе с ней в одном классе. А три года назад мама уговорила ее заниматься со мной.
Галя Кругляк тоже занимается музыкой дома, только с другой учительницей. Родители Гали осенью не могли найти польский сборник фортепианных пьес, а у нас он есть. И я иногда прихожу к ней домой за этим сборником, если она его забывает принести в школу.
Сегодня она как раз забыла и позвала меня к себе.
Мы вышли из школы и наткнулись на собаку.
Она бродила около деревьев, бежала за некоторыми людьми шагов двенадцать, а потом возвращалась назад к школе.
Я ей свистнул, и она сразу бросилась ко мне, даже завизжала от радости.
– У тебя нет конфеты?
– спросил я Галю.
– Есть, только дома.
– Дома у меня тоже есть. Видишь, какая ласковая, надо ей дать что-нибудь, - сказал я про собаку.
Но Галя шагнула от собаки в сторону.