Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
Шрифт:
Д я г и л е в. Антон! Ты прекрасно знаешь, о чем речь. Ты смолоду писал царей - и это великая удача для русского искусства на переломе эпох. И жаль, что отказался работать в царствующем Доме.
С е р о в. Сережа! А я вот не жалею, что тебя уволили со службы в дирекции императорских театров без права поступления вновь и без пенсии.
Д я г и л е в. Отчего же?
2-й г о с п о д и н. Да, будь ты директором императорских театров - достиг бы того же. С Антошей вы два сапога пара, большие скандалисты.
С
Д я г и л е в. Разумеется, без дела я не остался. Но у императорских театров неисчерпаемые возможности, не говоря о звездах первой величины. Вот в Париже в Осеннем салоне я представлю русскую живопись за два века... (Подсаживается к Серову.) Перед тем, чтобы что-нибудь просить из твоих вещей, зная твой невыносимый характер, я тебе показывал их список.
С е р о в. Да.
Д я г и л е в. Ты обсуждал лишь, взять ли акварель или масло Александра III. Относительно всего прочего и вопроса не было. Мне, ей-богу, все равно, кто изображен на портретах, лишь бы хороши были портреты. Цорн этой весной не постеснялся выставить в Париже всю царствующую шведскую семью. Я - вне политики.
С е р о в. Ну, чего ты от меня хочешь?
Д я г и л е в. Теперь же, стою я или нет за шотландский портрет, я положительно не знаю, что делать. Портреты испрошены официальным путем. Относительно датского - получен ответ, что наследник датского престола, командующий полком, где находится портрет, согласился отослать портрет на выставку.
Б а к с т. Значит, речь идет о портретах Николая II и Александра III в мундирах шотландского и датского полков.
Д я г и л е в. Из Лондона еще ответа нет, но он, очевидно, будет положительным. Все это не княгиня Тенишева, с которой я мог ссориться насмерть из-за твоего запрещения выставлять ее портрет в Парижском дворце. Вообще с этой выставкой скандалов не оберешься. Все злы, как собаки, и напуганы, как воробьи... Работать при таких условиях немыслимо.
2-й г о с п о д и н. Ты всегда так говоришь, Сережа, в предчувствии немыслимых успехов.
Д я г и л е в ( вскакивая на ноги). В связи с нашей последней выставкой бывших членов "Мира искусства" нас упрекают в том, будто бы мы вывезли наше молодое русское творчество из Парижа, а я покажу, нас ждут в Париже, чтобы от нас почерпнуть силы и свежести... Да, конечно, мы добиваемся признания "своего нового искусства" по той единственной причине, что вне того художественного общения, которое проявилось под знаменем "Мира искусства", в настоящее время в России иного искусства не существует. Все настоящее и будущее русского пластического искусства идет и пойдет отсюда, будет так или иначе питаться теми же заветами, которые "Мир искусства" воспринял от внимательного изучения великих русских мастеров со времен Петра.
2-й г о с п о д и н. Как закруглил, Сережа.
Д я г и л е в. Ну, если прямо сказать, это пока между нами, уже этой зимой в Париже пройдут "Исторические русские концерты", и, я ручаюсь, это будет откровением для Европы. А далее - серии оперных и балетных постановок с Шаляпиным, с Анной Павловой, с вами, господа художники! Это будут целые "русские сезоны" в Париже.
Б а к с т ( вскакивая на ноги). Каково?! Одни наши декорации произведут фурор. А еще костюмы!
С е р о в. Боюсь, директор императорских театров Теляковский не даст ни декораций, ни костюмов, пребывая в контрах с чиновником особых поручений, уволенным без всяких прав.
Б а к с т. Создадим новые, еще лучше.
Д я г и л е в. Да, Левушка! Парижанки будут тебя носить на руках.
Б а к с т. Мне будет удобнее на их коленях.
С е р о в. Через Элладу в Париж?
Б а к с т. О, да! Виват, Дягилев!
1-й г о с п о д и н. Как давно не собирались вместе. Жаль, нет Саши Бенуа, Сомова, Остроумовой...
Сцена 3
Царское Село. Александровский дворец. Покои императрицы. Александра Федоровна и Николай II, настроенные шаловливо и благодушно.
А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а А где же Аннушка? Мне кажется, Я знаю, почему ее все нет. Н и к о л а й О ком ты говоришь? А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Прекрасно знаешь. Тебя, уж верно, поджидает где-то, Чтобы вручить любовное посланье, А, может, объясниться наконец. А я устала, вам не помешаю И даже чуть завидую... Н и к о л а й Кому? А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Она еще так молода; а свежесть, Ну, прямо ангельская.