Утро псового лая
Шрифт:
– Ну, насчет того, что они растворились, я бы поспорил, – усмехнулся начальник ФСБ. – Из шести человек пять были уничтожены в течение нескольких минут после нападения, не успев покинуть свои позиции. А последний уцелевший террорист сейчас находится в больнице следственного изолятора ФСБ под надежнейшей охраной. Он получил серьезное ранение, и пока не может давать показания, но это – дело считанных часов, – заверил Быков президента. – Наши врачи могут творить чудеса, пусть даже вытаскивать с того света приходится кровавых убийц.
– Неплохо. И кого же из вас стоит поблагодарить за такую оперативность, – вскинул брови Швецов, обведя
Руководители силовых ведомств молча переглянулись, избегая встречаться взглядом с президентом. То, что они должны были сказать, ответ на прозвучавший из уст главы государства вопрос, казался слишком унизительным для них.
– Это не наша заслуга, – Быков решил взять на себя всю вину, признавшись в откровенном бессилии своего ведомства. – Террористов ликвидировали, судя по всему, заказчики покушения. Вероятно, к этому приложили руку чеченцы, с которыми наемники очень тесно сотрудничали. Дом, в котором скрывался Аль Захири, принадлежал человеку, тесно связанному с чеченской мафией и самим Исмаилом Хороевым. Думаю, чеченцы следили за арабами, оставаясь незамеченными, все это время, а потом, когда наемники выполнили свою задачу, их уничтожили, чтобы не позволить спецслужбам выйти на организаторов. По чистой случайности один из боевиков выжил, как я уже говорил, но я сомневаюсь, что он сообщит нам что-то важное. Скорее всего, заказчики работали только с главарем, с Аль Захири, а его люди наверняка не знали никаких подробностей.
– Хороев, – задумчиво переспросил Алексей, словно пробуя на вкус незнакомую фамилию. – Когда же я успел перейти ему дорогу? Мне кажется, президент страны – уровень отнюдь не банального бандюгана, пусть и главаря, пусть и лидера одной из мощнейших криминальных группировок.
– Да, маловероятно, чтобы Хороев имел к вам личные счеты, Алексей Игоревич, – кивнул Фалев. – Это обычный бандит, уголовник, и он никогда прежде не совался в политику. На счету подручных Исмаила есть милицейские офицеры, есть пара следователей и даже районный прокурор, но обычно он предпочитает договариваться с представителями власти, благо денег, вырученных за счет торговли оружием, наркотиками, проституции, и некоторых чуть более легальных операций, у чеченцев хватает. Хотя, возможно, это своего рода месть за недавний разгром их банд в самой Чечне.
– Но это случилось лишь пару дней назад, и едва ли за столь короткий срок удалось бы так хорошо все подготовить, – засомневался Швецов. – Нет, тут дело в чем-то ином.
– Скорее, всего, Хороев – не более чем посредник, за которым стоят более серьезные люди, чьи интересы вы прямо или косвенно затронули, – вклинился в объяснения главы МВД Юрий Быков. – Решиться на такое может только тот, кто чувствует за собой силу, или кто оказался в совершено безвыходном положении, когда терять уже нечего.
– Но, черт подери, все же хоть какая-то зацепка у вас есть, – Швецов уставился на начальника контрразведки: – Пусть неизвестен заказчик, но кто организовал этот теракт, вы уже знаете. Так что же вы ждете?
– Господин президент, Исмаил Хороев бесследно исчез несколько дней назад, – попытался оправдаться Фалев. – Мои люди плотно опекали его долгое время, но чеченец сумел скрыться. Его поведение, в сущности, подтверждает версию о том, что именно чеченская
– Как бы то ни было, я приказываю вам найти тех, кто может иметь отношение к теракту, – потребовал президент. – Погибли десятки людей, причем те, кто совершенно случайно, как вы говорите, оказался не в том месте и не в то время. Возмездие должно настигнуть тех, кто в этом виноват, и это должно произойти как можно скорее. У вас есть люди, есть информация, есть техника, закон, в конце концов, на вашей стороне, а если он станет помехой, то нужно отменить к дьяволу такие законы.
Я даю чрезвычайные полномочия главе ФСБ, все прочие структуры, в том числе и моя Служба безопасности, должны ему подчиняться. В случае необходимости задействуйте даже армейские части, вводите комендантский час, но найдите всех, кто устроил эту бойню. Арестовывайте каждого, кто имеет хоть малейшее отношение к чеченской мафии. Этого спрута пришла пора уничтожить, вырвать его кровавые щупальца. Ищите Хороева всюду, где только можно. На его руках и так довольно крови, и этого ублюдка нужно остановить. А когда найдете – забудьте о гуманности. Тот, кто решился сотворить такое, не может считаться человеком, и на него не должны распространяться наши законы.
Президент в упор уставился на Быкова, смутившегося под тяжелым, словно пронизывающим насквозь, взглядом Алексея:
– И учтите, Юрий Степанович, если в течение трех дней не будет результата, вам придется расстаться с вашей должностью и перспективой государственной службы вообще. Я хочу видеть убийц за решеткой к тому часу, когда предадут земле тех, чьи жизни они отняли, – решительно потребовал Швецов. – Жители столицы, должно быть, и так напуганы тем, что случилось, а потому все ваши действия должны быть ограничены по времени, иначе террористы все равно добьются своей цели, посеяв в стране ужас. Вы уже допустили ошибку, позволив наемникам беспрепятственно подготовиться к своей акции, едва не добившись цели. Вторая ошибка для вас станет последней. А сейчас, господа, прошу вас оставить меня. Доктор велел отдыхать, а наш разговор потребовал немало сил.
– Я все понял, господин президент, – Быков встал, поправляя накинутый на плечи белоснежный халат, и его примеру последовали остальные гости. – Я обещаю, что через три дня все, кто причастен к покушению, будут сидеть за решеткой, и Хороев окажется там одним из первых. Мы перероем всю Москву, всю Россию, если нужно, но найдем его.
– МВД окажет всю необходимую помощь, – добавил Фалев. – Мы предоставим своих людей, всю информацию, имеющуюся у нас по главарям чеченской мафии, задействуем сеть своих осведомителей. Виновные будут найдены очень скоро, заверяю вас, господин президент.
Когда троица силовиков покинула палату, и выходивший последним Крутин аккуратно прикрыл за собой дверь, Алексей устало закрыл глаза. Он чувствовал, что наркоз отходит, анестетики, которыми его щедро накачали врачи, прекращают свое действие, и тело охватывает пока еще слабая боль. Но боль не стоила того, чтобы обращать на нее внимание, тем более, Швецов знал, что такое боль, когда выбирался из горящего вертолета, сбитого точным попаданием "Стингера" под Мазари-Шарифом. Тогда он смог пройти несколько десятков километров по горам, уходя от душманов, и боль не стала для него помехой. Ее можно стерпеть, а можно просто приказать себе забыть о ней, если только воля достаточно крепка.