Увечный бог

Эриксон Стивен

– И что с ней стало?

– Получила наследство и нашла мужчину покрасивше меня. Видите ли, проснулась утром с тем же ужасом, и чем ближе я подходил...

– Матток, похоже, нам все же придется повоевать.

– Ваши слова сделали меня счастливым.

– Сначала нужно ошеломить и обратить в бегство судимов. Тогда мы заключим сделку с наемниками. Похоже, - добавил он, поднимая поводья, - первое поможет склонить их к сдаче.

– Среди них Чистый, Верховный Кулак. Больше радости для Калама и Быстрого Бена.

– Ночью увидим. Матток, от ваших воинов будет мало прока, если они

останутся в седлах.

Мужчина пожал плечами: - Почему налетчики скачут на конях, Верховный Кулак? Потому что так быстрее всего сбежать.

– Вы уже не простые налетчики, Матток.

– Мы спешимся, Верховный Кулак, если вам так нужно, но нам это не нравится. Вот эта дорога, она широкая, военная. Очистите фланги, и мы сможем помчаться прямо на них.

– В зубы поджидающим наемникам? И притом вверх по склону? Я не хочу вас терять. Извините, но при всей вашей кровожадности придется потерпеть.

Воин скорчил рожу, потом пожал плечами: - Мы кровожадны, точно, но только если почти вся кровь чужая.

– Хорошо, - буркнул Паран.
– Держите свою толпу в готовности, вот и всё, о чем прошу.

Матток смотрел на него как-то странно.
– Верховный Кулак, я всю жизнь слышал рассказы об армии малазан. Пришлось мне от нее побегать, а в конце за нами шла охота долгие недели.
– Он кивком головы указал на проход: - Но это... одни судимы выглядят способными не только остановить нас, но и серьезно проредить.

– И что же?

– Я боюсь за Войско, вот и всё.

Паран кивнул.
– На рассвете, Матток, найдите для своих воинов высокий пункт обозрения. Я покажу всё, что нужно знать о малазанской армии.

Через два поворота песочных склянок Войско подошло на близкое расстояние к началу перевала. Под зеленым свечением Нефритовых Чужаков роты начали разбивать бивуаки. Были выставлены передовые пикеты, хотя со стороны противника не ожидалось вылазок. Солдаты быстро поели и легли отдыхать. Почти все спали, хотя иные и проверяли оружие, доспехи, кожаные перевязи, щиты и обувь. Паран в сопровождении Руфы Бюд прошел по лагерю, иногда обмениваясь словами с теми солдатами, что слишком нервничали.

Он никогда не думал, что станет командующим армией. Не ожидал, что ему достанется место Даджека Однорукого. Этого человека он часто вспоминал и старался ему подражать во всем. Войско пережило плохие времена. Оно заслужило лучшего. Паран подозревал, что это ощущение терзает каждого командира.

Когда они с Бюд наконец вернулись в командный шатер, там ждали Калам и Быстрый Бен. Было два звона до рассвета.

Ассасин закутался в черный муслин, натянул поношенные, покрытые пятнами перчатки; хотя под одеждой была кольчуга, движения его были почти бесшумными. Быстрый Бен сидел на земле, прислонившись спиной к сундуку на ножках, вытянув ноги. Глаза были полузакрыты.

Паран поглядел на колдуна: - Ну?

– Что ну?

– Вы готовы? Обычно я могу чуять творящуюся магию, но от вас, Верховный Маг, не исходит ничего.

Быстрый Бен открыл один глаз, посмотрел на Парана.
– Если вы можете чуять, Верховный Кулак, то могут и Чистые. Поверьте мне. Мы готовы.

Паран глянул на Бюд, но та просто пожала плечами. Он прищурился...
– Поспите, Кулак.

– Слушаюсь,

сэр.

Когда она ушла, Паран встал на пути Калама. Шагавший из угла в угол ассасин остановился, пробормотал ругательство. Оскалил зубы.
– Действуете на нервы, Верховный Кулак.

Быстрый Бен сказал: - Вы приготовили ту карту, Верховный Кулак?

Паран кивнул и отступил, чтобы Калам мог расхаживать снова.

– Хорошо, - отозвался колдун. Сел, подтащил к себе кожаную сумку. Порылся внутри и вытащил кривую палку, к которой был примотана бечевка длиной примерно в руку. Один конец палки, заостренный, вбил в пол. Потом маг извлек из сумки два мячика из смотанной утяжеленной ткани - один черный, второй золотистый; привязал их к бечевке, отвел, пока не натянулась.
– Калам, - произнес он, - пора.

Ассасин остановился, встряхнулся, словно медведь.

Быстрый Бен встал и повернулся к Парану.
– Даже не моргайте, сэр. Понятно?

– Я буду бдителен, Верховный Маг, - уверил его Паран.
– Но ваши слова заставляют беспокоиться. Что, как вы думаете, вас ждет?

– Кроме одного или двух чистокровных Форкрул Ассейлов?
– Быстрый Бен фыркнул, скривился.
– Не уверен. Что-то.

– Давай уже начнем, - прорычал Калам.

Паран снял шлем и положил на стол. В битве он прицепит сплошное забрало. Необычной работы, из Анты, шлем был подарком Руфы Бюд, но он так и не привык к его полному весу. Паран повернулся к двоим мужчинам и начал: - Думаю, нужно....
– Тут он замолчал. В палатке никого не было.
– Боги подлые, он хорош.

Сердце вдруг забилось, живот пронизала боль; он вытащил деревянную карту, подготовленную Ормулоганом. Изучил ее в свете фонаря. "Первая истинно малазанская карта в Колоде Драконов. Художник, я вами горжусь". Одинокий, бесформенный, вроде бы слегка полированный объект в центре темного поля.

– Воззрите, - чуть слышно сказал Паран.
– Затычка для Всех Дырок.

***

Невидимый для любых глаз, даже для глаз Чистых, Калам бесшумно шагал по мощеной дороге. "Ну, будем надеяться, что и для глаз Чистых. Если не так, мы скоро поймем". Справа и слева от него были "лисьи норы", в которых по грудь в земле стояли дозорные, вглядываясь в лагерь иноземных захватчиков. У их ног тускло светились сигнальные фонари. Мимо, к насыпям у передовых окопов - груды земли и камней вполне способны защитить от стрел и арбалетных болтов, рыхлая почва заставит атакующих падать или замедлять шаги.

Сами окопы забиты солдатами Колансе в хороших доспехах, с пиками. В семи шагах позади, выше по склону, есть узкая траншея с уступами, для лучников. Они выпустят стрелы, не видя противника, над головами своих солдат, поразив малазан на вершинах насыпей.

Калам надеялся, что проклятая карта Парана работает. Надеялся, что Верховный Кулак видит то, что видит сейчас он. "Это будет жестоко. Где-то здесь прячется умелый командир. Быстрый - не думаю, что это работа Форкрул Ассейлов. Такое ощущение, что тут побывал профессионал. Возможно, командующий Волков. Надеюсь, ты подумал о том же, что и я.