Увечный бог

Эриксон Стивен

Сестра Свобода заговорила: - Братья, я чувствую три угрозы, хотя одна не настигнет нас до готовящейся битвы, так что сейчас можно ею пренебречь. Но меня сильнее тревожит меньший из двух вражеских отрядов. Очевидно, перед ним стоит особая цель, а идущие на нас главные силы призваны блокировать наше наступление. Отсюда заключение: цель меньшего отряда жизненно важна.

Брат Высокий неспешно кивнул.
– Что предлагаешь, Сестра?

– У каждого из нас целая армия, Братья. Если мои чувства не подводят - уверяю вас, они остры - то любой

из нас сможет превзойти их главный отряд. Но будем держать в памяти, что враг может обладать скрытыми силами - им ведь удалось пересечь Стеклянную Пустыню. Посему предлагаю послать на их уничтожение две армии. Третья - вероятно, твоя, Брат Грозный - спешным шагом пойдет выслеживать малый отряд и помешает сделать то, что они хотят сделать.

– Малый отряд, - сказал отличавшийся тонким голосом брат Грозный, - убегает к северо-западу, верно?

– Сомневаюсь, что это бегство, - хмуро отозвалась сестра Свобода.
– Чувствую в тебе уверенность, Брат. Возможно, в данных обстоятельствах слишком уж сильную.

Старший Ассейл фыркнул: - Мы встретим людей. За тысячи лет жизни я так и не увидел в этих существах ничего особенного.

– Тем не менее, умоляю тебя умерить уверенность осторожностью, Брат.

– Я в точности выполняю задачу, Сестра Свобода. Выслежу горстку людишек и уничтожу.

– Эти слова вселяют спокойствие, - сказала она.
– Брат Высокий, ожидаю от тебя советов - как и от Брата Грозного. Третий элемент - так успешно противодействующий нашим силам на севере - слишком далеко, чтобы вмешаться в готовящуюся битву. Однако существует небольшой риск: мы знаем, у них есть конные отряды, и они могут перехватить Брата Грозного, если он поведет свои силы на север. Видите ли, я инстинктивно чувствую, что противник Брата Грозного - пусть самый малочисленный - на деле станет самым опасным элементом вражеских сил.

– Понимаю, Сестра. Могу ли я предложить следующее? Брат Грозный разделит армию на основе скорости хода. Он лично возглавит легкую и среднюю пехоту, поведя не сразу на северо-запад, а на юго-запад, чтобы обогнуть главную силу и повернуть на север за ее спиной; а его тяжелая пехота двинется на северо-запад, по самому короткому пути - они смогут успешно отражать налеты вражеской кавалерии, если таковые случатся. Под командой чистейшего из водразов тяжелая пехота сможет координировать продвижение с Братом Грозным, связываясь разумами.

Сестра Свобода поглядела на Грозного: - Ты согласен, Брат?

– Легкая и средняя пехота составляет немногим более двух тысяч - моя армия основана на тяжелой, ведь ее готовили для осады крепостей и регулярных битв. Сестра Свобода, насколько точны твои вычисления?

– Думаю, в малом отряде не более сотни человек, Брат Грозный.

– Отлично.
– Мужчина улыбнулся, отчего втянулся лоб.
– Две тысячи против сотни. Вы простите мне долю уверенности, учитывая подобный расклад?

Брат Высокий сказал: - Поскольку мы точно знаем, что там нет ущелий и других особенностей

рельефа, способных помочь вторгшимся, я готов разделить твою уверенность, Брат. В худшем случае враг займет холм, возможно, один из старых курганов Элана - и мы будем атаковать его со всех сторон. Разумеется, если даже легкая пехота не справится, к тебе подоспеют роты тяжелой пехоты и продолжат атаку. В-общем, я считаю, мы успешно решили проблему меньшего отряда.
– Он поглядел на Свободу.
– Говоришь, сотня? Возможно, это дезертиры.

– Возможно, - согласилась она.
– Но инстинкты твердят обратное.

– Настоятельно?

Она глянула на него.
– Да, Брат, настоятельно.

– В таком случае, если позволите, - вмешался брат Высокий, - я хотел бы обсудить иной вопрос. Согласны ли вы, что действия сил врага из Северной Крепости и у Шпиля, а также вошедшего в бухту Колансе флота спланированы и согласованы? В первой задаче - развести наши главные армии - они уже преуспели. Мы вынуждены скорее реагировать, нежели действовать инициативно.

– Да, их высшее командование эффективно, - кивнула сестра Свобода.

Но Высокий покачал головой: - Строго говоря, это намекает на обширную стратегию. Теперь и мои инстинкты кричат, что вторжение - и стратегия и каждое тактическое действие - продиктованы единой волей.
– Он кивнул в сторону Грозного.
– В-общем, я принимаю твою оценку людей. Но верно и то, что в редких случаях над толпой посредственностей поднимается личность, наделенная даром предвидения и силой воли, способной реализовать предвидение. Ее влияние велико, она изменяет ход истории.

Брат Грозный хмыкнул: - Иными словами, это харизматический тиран. Да, они появляются время от времени, ярко пылая, неся угрозу, но столь же быстро пропадая. Среди людей такие личности неизбежно развращены, они перекраивают историю в угоду скорее личным вкусам и порокам. Брат Высокий, ты можешь оказаться прав: за действиями врага стоит такая персона. Но имеет ли это большое значение? Разве необузданность амбиций не гарантирует скорую гибель глупца? Смею вообразить, с изрядной долей веселья, что мы и станем рукой судьбы, разящей тирана.
– Он обратился к Свободе: - Сестра, не ты ли говорила, что угроза с севера слишком отдалена? Итак, координация великого вторжения провалилась.

– Возможно, возможно, - признал брат Высокий.
– Но что, если зрение нас подводит? Что, если мы видим лишь то, чего хочет противник?

– Ну, ты слишком к нему великодушен, - пристыдила Свобода.
– Это ошибка расчета времени, вероятно, вызванная нашей способностью выявить угрозу с запада немедленно после их выхода из Пустыни. Мы оказались в идеальной позиции, чтобы немедля ударить по ним.

– Принимаю мудрость твоих слов, Сестра.

– Я не укоряю тебя, Брат, за следование инстинктам. Хотя всем нам известно: неуправляемые инстинкты поощряют панику, ибо лежат вне контроля интеллекта. Это кратчайший путь к страху.