Увидимся в аду
Шрифт:
— А что? — насторожилась Маша. — Это имеет отношение к прокладкам?
— Косвенное, — едва сдерживаясь, чтобы не расцарапать Маше физиономию, улыбнулась Наташа. — Просто мы с ним знакомы, и я удивилась, что мы с вами раньше не встречались.
— Ничего удивительного, — все же не сдержалась Маша. — Мы с ним предпочитаем проводить врет наедине, а то, что вы нас где-то случайно видели — исключение.
Решив не выяснять, что значит «проводить время наедине», Наташа встала, обошла стол и положила перед Машей папку.
— Здесь проект рекламной кампании, —
Она открыла первую страницу, села на диван, взяла сигарету и щелкнула зажигалкой. Послушная зажигалка «Картье» — наполовину белое, наполовину желтое золото — охнула и взорвалась высоченным пламенем. Наташа вовремя отпрянула — будь она чуть помедленнее, обожгла бы лицо и спалила волосы.
Маша лишь покосилась на нее, что-то буркнула, а в душе подосадовала, что фокус не удался.
Вошла Ира и принесла чай, сок и минеральную воду. Маша поднялась, налила персиковый нектар, но только собралась сделать первый глоток, высокий стакан лопнул, обрушившись на брюки месивом из стекол и бурой жижи.
— Черт! Черт! Черт! — завопила Маша, прыгая вокруг кресла.
— Ой-ей-ей! — суетилась довольная Наташа. — Ах, как же так!
Брюки были испорчены — между ног и вся правая ляжка были в густой оранжевой каше.
— Не волнуйтесь! — Наташа рылась в шкафу. — Я здесь держу спортивную форму… — утешила она озверевшую Машу и протянула ей уродливые спортивные штаны — поддельный китайский «Адидас», по размеру подходящий слону.
— Спасибо, не надо, — отказалась Маша. — Так посижу.
Она впопыхах пролистала контракт, на все согласилась, все подписала и умчалась домой — к книге в черном сафьяновом переплете и бумажке с инструкциями.
Вслед за ней вылетела и Наташа.
— У меня срочное дело, не вернусь! — крикнула она, пролетая мимо Иры.
Ей нужно было успеть в одно место — очень интересное и полезное место.
НАТАША
14 мая, 15.01
Наташа остановилась. Через всю дорогу тянулась грязная лужа с илистыми берегами. Кое-как обойдя лужу по краю, Наташа все-таки вляпалась и обрызгала светло-голубые брюки.
— Твою мать! — выругалась она и смело пошла по сырой, вязкой грязюке.
В двух минутах быстрой ходьбы отсюда дышала столица. Но здесь, на окраине парка, казалось, что находишься вдали не только от центра города, но и от всей мировой цивилизации. Несколько трехэтажных домов, окруженных деревянными пристройками, ржавыми гаражами и убогими садиками-огородиками, примыкали к железнодорожной станции. На станции громоздились товарные вагоны, а машинисты отдыхали в маленькой стеклянной столовой, из которой струился запах кислых щей и жирного мяса.
Наташа сверилась с бумажкой, но ничего похожего на то, что нужно, не заметила. Наконец, пятый раз обойдя трехэтажный домик, остановилась под вывеской «Продукты». Дернула дверь — ручка чуть не осталась в руке — и вошла. За убогим прилавком стыдливо ютились кирпичики хлеба, консервы, два
Наташа попятилась, но создание вышло из-за прилавка, обнаружив веселые салатовые шорты с попугаями, и спросило:
— От кого?
— От… от Магды, — собралась Наташа.
Чудовище изобразило улыбку — так скорее всего усмехается сытый крокодил… и любезно махнуло рукой в сторону двери, на которой висела табличка: «Не входить! Убью!» Убийца-маньяк распахнул дверь и проводил Наташу в коридорчик. Темный коридор с одной тусклой лампочкой поворачивал налево, два раза направо и упирался в узкую дверь. Распахнув ее, маньяк пропустил Наташу внутрь, а сам остался снаружи.
Она очутилась в небольшой, но уютной комнате. Внутри так сильно пахло травами, что Наташа задохнулась от аромата свежей мяты, полынника, мелиссы и листьев черной смородины. Потолка не было видно за букетами сухих цветов, а стены закрывали полки с коробками, банками, флаконами, бутылками с этикетками, на которых бисерным почерком были выведены латинские названия.
— Добрый день! — пропищали пледы, накинутые на кресло-качалку.
Наташа вздрогнула и присмотрелась. В кресле, под грудой одеял, сидела маленькая старушка. Короткие ножки не доставали до пола. Сухое личико, обтянутое бледной, морщинистой кожей, украшали очки в виде орлиных крыльев. Сквозь стекла на Наташу с любопытством смотрели близорукие, внимательные глаза.
— Добрый день, — поздоровалась Наташа. — Я от Магды. Мне нужно… — Она запнулась. — Вот. — Она протянула старушке рецепт.
— Та-ак… — читала хозяйка. — Та-ак… Хорошо, то есть плохо.
— Почему плохо? — набралась храбрости Наташа.
— Потому что! — Голос у старушки был звонкий и резкий, как колокольчик. — Вся эта любовь — дело, конечно, приятное, но я уже не одну сотню лет всем доказываю, что магией нужно заниматься на благо всего человечества, а не для своих частных целей. Иначе все становится слишком неопределенным.
— Как это — неопределенным? — Наташа не знала, можно ли доставать старушку вопросами, тем более что где-то там бродил лысый маньяк. Но ей отчего-то страшно хотелось с ней пообщаться.
— Дорого-ой! — гаркнула она так, что у Наташи заложило в ушах.
Сию же секунду объявился тип в зеленых шортах.
— Чай, — приказала старушка.
Неожиданно она вскочила, сбросив все свои пледы, и захлопала в ладоши.
— Чай! Чай! Чай! — веселилась старушка, живенько прыгая в сторону дверей в смежную комнату.