Уйти нельзя остаться
Шрифт:
Ну что ж, у детектива имелось время для того, чтобы все изучить и подумать. Зиновий не скоро проснется, это ясно.
Алексей посмотрел на него повнимательнее. Без сомнения, это он, Зина Шапкин. Только обрюзгший и растолстевший. Как часто случается с мужчинами астенического типа сложения, растолстел он особенно животом, который подушкой возвышался над узкой грудной клеткой. Дряблый второй подбородок стек на шею. Рот приоткрыт и издает мощный храп.
Однако он был выбрит, одет в дешевый костюм
Кис снова заглянул на кухню, где его предположения подтвердились. На столе стояла грязная тарелка с остатками какой-то еды, валялась шелуха от чеснока, заскорузлый кусок черного хлеба… Пустая бутылка водки на столе и еще батарея на полу.
По столу деловито прополз таракан. Приостановился, пошевелил усами, посмотрел на детектива и ввиду неподвижности последнего бесстрашно продолжил свой путь к тарелке. По-видимому, он подал какой-то сигнал сородичам, что-то типа: «Братва, налетай!» – потому как из-за борта стола вдруг показался еще один, за ним другой, а там и третий подтянулся…
Кис не стал изучать жизнь животных: это не входило в сферу его профессиональных интересов, а направился в другую комнату.
Она была чуть побольше, и, судя по всему, Зиновий ею не пользовался. Комната оказалась чистой, если не считать пыли, тускло отразившей электрический свет. Если учесть, что у Зиновия месяца четыре назад умерла мать, то можно заключить, что жила в этой комнате именно она, а Зина по каким-то причинам оставил все пока в сохранности. Возможно, из чувств к матери, возможно, просто по лени.
Детектив приоткрыл шкаф: так и есть, в нем находилась женская одежда. Простая и старомодная, она никакой иной женщине не могла принадлежать, кроме его матери.
Ладно, кое-что проясняется. Хорошо уже то, что чувак этот жив. С ним надо поговорить, да успеется. Пока что Алексея интересовал компьютер, столь неожиданный и даже неуместный в этом захламленном, бедном жилище алкоголика.
Он был довольно старым – на передней панели имелся дисковод под дискеты (таких уже не выпускают) и отсутствовали гнезда под USB (а именно такие нынче выпускают). Либо Зиновий его купил давно, либо купил подержанный.
Кис тронул мышку, и плавающие рыбки исчезли, открыв рабочий стол. Он быстренько пощелкал, просмотрел скудный список папок и документов, достал из кармана флешку – на задней панели обнаружился нужный вход – и перекинул все на нее. Затем открыл интернет, просмотрел историю посещений сайтов и закладки и, проделав ряд манипуляций, скопировал их тоже на флешку.
Покончив с компьютером, Кис растолкал Зиновия, заставил принять сидячее положение. Тот открыл мутные глаза.
– Уууу… Башка болит… Спать хочу.
Он даже не удивился тому, что в
Алексей придвинул стул к дивану, на котором сидел Зиновий. Выровнял накренившуюся тушку, надавил на плечо: сиди, мол, не падай!
– Ответь на вопросы, и я тебе дам спать. Ты изнасиловал учительницу?
– Какуюбля, учи…ль…цу…
Глаза его закрывались. Алексей снова тряхнул собеседника.
– Анну Ивановну Деревянко. Она вела у вас историю и обществоведение, вспомни! И ты за изнасилование попал под статью.
– Да е…л яихвсех!
М-да, тяжело будет добиться от Зиновия вразумительного ответа.
– Кого «всех»?
– Ссцуки…
– Зина, ты изнасиловал учительницу???
– Данахренонамненужна…
– А кто???
Он вдруг раскрыл глаза.
– Ты чего пристал, а? Никто ее не насиловал, иди в жопу! Спать дай!
– Зина, а за что ты сидел?
– Ссцуки…
– Кто??? Кто, Зиновий?!
Он снова стал заваливаться на бок. Детектив вернул его в вертикальное положение.
– Зиновий, скажи мне, кто?
– Даонибля…
– Компашка?
– Ссцуки…
– Ты их ненавидишь?
– Ссцуки…
По богатству словаря пьяный вдупель Шапкин мог бы конкурировать с Эллочкой Людоедкой.
– Это ты их убиваешь? Да?
– Дапошлионивжопу….
– Как ты их убиваешь?
Мутные глаза вновь приоткрылись, и Зиновий сделал попытку сплюнуть с особым тюремным шиком, но у него это не получилось. С перепоя слюна высохла, видать.
– Да я б их, бля, голыми руками передушил…
– Но ты не голыми… Ты иглой!
Произнеся эти слова, детектив вдруг задался вопросом: а каков же Зиновий в рабочее время? В состоянии ли сделать укол? Или у него с похмелья трясутся руки?
– Ты где работаешь, Зина?
– А чего? На работу пора?! – вдруг встрепенулся он.
– Нет, просто скажи, чего делаешь.
– В автосервисе… Если не пора, дай спать!
– Ты каждый день надираешься?
– Во, бля, пристал! Да отвяжись ты!
И Зиновий предпринял очередную попытку завалиться на подушку. Находиться в вертикальном положении ему было тяжело. Но детектив терпеливо вернул его на место.
– А вот ответь, и ляжешь тогда. Ты каждый день пьешь?
– А ты начальству скажешь? – Зиновий вдруг посмотрел на Алексея с некоторым проблеском мысли в глазах.
– Нет!
– Не каждый… Иногда…
– И руки тебя слушаются на работе?
– А чего им? Сами знают, чего делать…
– И шприц тоже слушается?
Зиновий тихо вздохнул и умолк, а еще через тридцать секунд раздался храп. Видимо, каким-то краем сознания усвоив, что ему не дадут лечь, он ухитрился заснуть сидя.