Уйти, взявшись за руки
Шрифт:
– Не наезжай, Кукукина! У меня же лунатизм, – оправдывается Обморок. – Я нечаянно ваших кур брал. Очнусь в своей комнате, а в руках варёная курица. Ну, мы с Авогадро и приговорим её на двоих, кароч.
– Ага, и так три раза подряд! – ехидно замечает Баха. – Лунатик сраный! Вот уж действительно – хуже наркомана могут быть только два наркомана!
– А травить людей токсичным бульоном – это уголовная статья, – огрызается Обморок.
– Яд – вообще-то средство чокнутых английских аристократок, – добавляет Авогадро.
– Это кто там у вас засел? – строго спрашивает Машка Коневодова, подходя.
– В туалете проходит малый слёт наркош, – сообщает Кирпичонок, по-военному отдавая честь старосте группы.
– Ладно, девчата. С Обмороком и Авогадро потом поговорим. А вообще, плюньте на них. Они же немного придурки. Лучше скажите, вы про Лизу Тростянскую ничего не слышали?
Баха, Кукукина, Кирпичонок и Родионов обмениваются недоумёнными взглядами.
– Нет, а что?
– Алина Пискулина говорит, что Тростянская не ночевала в общежитии. И вещей её нет. Куда она могла деться? Ведь она же не видит.
– Может, Лиза домой уехала? – предполагает Кирпичонок.
Коневодова скептически качает головой:
– Может и уехала, только почему никого не предупредила? Я отчего-то беспокоюсь.
– Вроде Лиза собиралась на мамин день рождения, – неуверенно говорит Русалина. Она вышла в коридор следом за Коневодовой.
– Значит, ты зря беспокоишься, – улыбается Машке Баха. – Что тут с ней может случиться? Скорее всего, Лиза к маме уехала. Наверняка Золужка знает. Нужно у неё спросить.
Шумное собрание возле туалета привлекает даже Алевтину. Массивная аспирантка появляется в коридоре, закутанная в банный халат и с полотенцем, накрученным на голову.
– Что тут у вас творится?
Галя Кукукина возмущённо тараторит:
– Мы Обморока и Авогадро, то есть Белозёрова и Соловых, застукали. Они наших кур воровали! Представляете? Хорошо, Женька Кирпичонок догадался пургена в кастрюлю насыпать. Вот теперь эти нелюди и не могут слезть с унитазов.
Алевтина кривится:
– Да я давно знаю, что Белозёров рыщет здесь по ночам.
Она поворачивается к дверям туалета и гаркает не хуже Фандобного:
– Эй, там за стеной! Потребители пургена! Заканчивайте свои посиделки. У вас скоро русский язык и литература.
Русский язык и литература. Верхотурцев.
Руслан Вячеславович смотрит на ребят поверх очков, потом, толком ничего не разглядев, смотрит на них сквозь очки.
– А где девушка, похожая на, гм, пугало?
– Отсутствует, – кратко отвечает Коневодова.
– Как её имя?
– Лиза Тростянская.
– Я потом запишу, – рассеяно обещает Руслан Вячеславович. Он всегда обещает записать имя, но постоянно забывает это сделать или теряет записи и вечно всех путает.
– Итак, отроки и отроковицы, сегодня у нас поэма Владимира Маяковского «Летающий пролетарий».
Обморок поднимает руку, страдальчески сморщившись.
– Чего тебе, э-э, Белозёров?
– Можно выйти?
Авогадро поспешно присоединяется к Обмороку:
– И мне!
Перед английским Русалина и Родионов подходят к Пискулиной.
– Алина, что случилось с Лизой Тростянской? – спрашивает Русалина.
Пискулина пожимает плечами:
– Не знаю. Я же у тебя сидела после занятий, а когда вернулась в свою комнату, вижу – вещей Лизиных нет и её самой нет. Так и не пришла.
– Странно. Она ведь слепая, словно крот, – замечает Обморок.
– Ума не приложу, куда Лиза могла деться.
– Может, Золужка знает? – подаёт голос Авогадро.
– Золужка тоже ничего про Лизу не знает, – отвечает Машка Коневодова, входя в кабинет английского языка. – Я только что у неё спросила.
– А дуле тут хумать? Нужно сообщить рыжей ведьме, кароч – говорит Обморок.
– Ты это о ком? – с удивлением смотрит на друга Авогадро.
– Про Абстракцию, конечно. Между прочим, нехилое имечко!
– В общем так! Если к ужину Тростянская не появится – схожу в учебный отдел, – решает Коневодова.
К вечеру незрячая абитуриентка так и не появилась, поэтому Машка Коневодова, проведя после занятий небольшое расследование, направилась к Абстракции Аркадьевне. Машка очень зла на Лизу: «вот овца!» и всё такое. Машка – староста группы всего лишь четвёртый день, а уже лишилась одной боевой единицы, пусть даже слепой, как летучая мышь.
– Что тебе, Машенька? – спрашивает женщина-вамп, когда Машка, постучав, просовывает голову в дверь учебного отдела. Абстракция Аркадьевна одета в обуживающий чёрный брючный костюм. На коленях растянулся её любимец Леонард. Абстракция Аркадьевна давно отказалась от попыток избавиться от кошачьей шерсти на одежде. Да и угольное на чёрном совсем незаметно. По столу раскиданы карты Таро. За другим столом сидит Таня Храмытских с таким измученным видом, будто весь человеческий род забрался на её шею и едет, свесив ножки.
– У нас Лиза Тростянская пропала, Абстракция Аркадьевна, – озабоченно говорит Машка, косясь на карты с диковинными рисунками.
– Тростянская?
– Слепая девушка в платье страшного вида. Помните?
– Что значит «пропала»? – вскидывает Абстракция Аркадьевна нарисованную на лбу бровь.
– После вчерашних лекций Тростянскую никто не видел. Ну, как испарилась!
– А у коменданта общежития ты спрашивала или на вахте у Васи Тупого?
– Спрашивала. Никто Лизу не видел.