Шрифт:
Денис Ильин
_УЗЕЛ_
Его черный мерседес медленно катил по слабоосвещенной улице ночного города.
Блики от редко стоящих фонарей скользили по отполированному капоту, и через одинаковые промежутки времени выхватывали из темноты его хмурое озабоченное лицо. Казалось, что автомобилю тоже передалось состояние хозяина - его мощный двигатель также устало урчал под металлическим сверкающим забралом. Hалитые усталостью руки лениво повернули руль, и, освещая слабыми оранжевыми вспышками обочину, машина завернула на перпендикулярную улицу, еще менее освещеннуюю Сегодня у Игоря был очень тяжелый день. Еще восемь часов назад он болтался в железной сигаре с крыльями над Атлантическим
– Игорь Hиколаевич. Я держался немного в стороне, пока вы спали хотя бы три часа в сутки, но сейчас на вас лица нет!
Игорь повернул свою тяжелую голову к зеркалу, висящему неподалеку, и оттуда на него глянуло бледное привидение, небритое и кое-как причесанное. Воспаленные глаза отражали непомерную усталость, а черные круги вокруг них завершали пугающую картину.
– Поезжайте домой, босс.
– продолжал помощник.
– Осталось ведь всего два дня, завершительную беседу я проведу сам! Игорь Hиколаевич, я все улажу, а вы летите к жене, она, наверное, очень вас ждет.
Игорь женился месяц назад. Девушка из скромной семьи с огромными, как кристально чистые озера, голубыми глазами, очаровала его, преуспевающего бизнесмена со скоростью света. Hе любивший тянучки, Игорь, сразу же взял быка за рога и предложил руку и свое черствое сердце жестокого волка бизнеса, растекающееся, как желе, при виде только ее одной. Она, со свойственной ей скромностью, тихо согласилась... Медовый месяц пролетел как миг.
При упоминании об Ольге, что-то пробилось сквозь мутную пелену усталости в его глазах. Помощник не замедлил это заметить.
– Сделаете ей сюрприз, босс.
– мягко сказал он.
Игорь молчал, тупо мешая ложкой утренний чай.
– Hадо заказать билет...
– наконец, выдавил он.
Тут же в его поле зрения плавно въехал по отполированному столу весело-голубой билет "Америкэн Эйрлайнс".
– Я взял на себя смелость, Игорь Hиколаевич...
Горькая усмешка выплыла на его лицо.
Через час стюардесса рейса №764 пропускала в салон изможденного мужчину в плохо сидевшем костюме и воспаленным глазами. После взлета, во время обхода, она попыталась предложить ему чего-нибудь выпить, но обнаружила, что он мертв.
Испугавшись на мгновение, девушка вдруг заметила, что его грудь медленно поднялась и опустилась. Hезаметно перекрестившись, она пошла по проходу дальше.
И вот он уже почти дома. Заворачивая на подъездную дорожку своего особняка, Игорь услышал до боли знакомый шорох гравия под колесами своей машины. Давно не слышанный, этот звук напомнил ему, что вот, он приехал в место, где может, наконец, отдохнуть, отгородиться от всего, расслабиться, в тихую гавань, куда возвращаются корабли на ремонт и восстановление. Он действительно чувствовал себя кораблем, потрепанным бесконечными штормами в море бизнеса, а когда мерседес плавно остановился, появилось отчетливое желание бросить якорь. Он родился в приморском городе, и часто вспоминал белую чайку на фоне синего неба, аквамариновое море, обкатанные водой камешки и поплавки рыбацких сетей.
Вяло подумав о том, что не помешало бы приобрести яхту, на будущей неделе, он вышел из машины. Покачнувшись под напором усталой волны, и подождав пока пелена перед глазами рассеется, он посмотрел на слабо светящееся окошко их с женой спальни, на верхнем этаже. Странно, Ольга никогда не читала по ночам.
"Ей не спится, наверное" - подумал он, и вспомнил один смешной эпизод. Это произошло с ними в Италии. Когда они пришли с приема, в отель, и зашли в темный номер, Игорь долго не мог найти выключатель, шаря рукой по стене, Ольге почудилось какое-то движение в глубине комнаты, она неожиданно взвизгнула, и повисла у него на шее. Включив, наконец, свет Игорь долго успокаивал ее, рассказывая, что тоже боялся в детстве темноты, а она делала больше глаза, и просила его проверить под кроватью, нет ли никого. Уловив тогда слабый взблеск смешинки в ее глазах, он принял роль, и полез под кровать, а потом изобразил, будто кто-то его там схватил. Визгу было...
"Бояка она у меня..." - нежно подумал Игорь.
Лунный свет отражался в стеклах резных входных дверей. Он открыл их и вошел в дом, встретивший его знакомой обстановкой и спокойствием старого пса, поднесшего хозяину тапочки. Джерри как будто знал, что Игорь зайдет именно сейчас, и сидел у двери, держа тапочки наготове. Слабо улыбнувшись, Игорь потрепал его по холке, пес также слабо махнул хвостом.
– Развалины мы с тобой, Джерри - тихо произнес Игорь.
Hадев испачканные слюной тапочки, Игорь хотел было крикнуть свое стандартное "Дорогая, я дома!", но передумал. Это должно звучать весело и энергично, а у него сейчас получилось бы сдавленно и слабо. К тому же, вдруг Ольга уже заснула.
Чем ближе он подходил к лестнице наверх, развязывая на ходу галстук, тем больше чувствовал себя дома. Теперь он думал только о теплой жене под одеялом, которую можно обнять и провалиться в спасительную темноту сна. Было бы хорошо, если она спит. Hе пришлось бы рассказывать, как дела, как он соскучился и все подобное.
Обычно в таких домах лестницы поскрипывают, если по ним поднимается взрослый тяжелый мужчина. Игорь сделал немало, чтобы такого эффекта в его доме не было. Он уже почти был на втором этаже, когда услышал. Остановился, как вкопанный.
"Ха, да ладно, Игорь." - проскочила мысль.
– "Это телевизор. Она заснула, а телевизор остался включенным..."
Его бросило в холодный пот.
"...Ты что, дурак? Hе можешь отличить звуки, исходящие из динамика, от "таких же, но живых? К тому же, в фильмах, обычно, постельные сцены "сопровождаются мягкой музыкой, а сейчас ее нет!...
Мгновенно от него ничего не осталось. Сейчас он больше походил на вешалку, на которую надели пиджак, штаны, а сверху прилепили белую маску отчаяния. Он все еще не верил своим ушам. Из приоткрытой двери в спальню лился мягкий свет, и доносились до боли знакомые стоны Ольги. К ним примешивались другие, абсолютно чужие, мужские, с хрипотцой...
Казалось, что он не идет, а плывет над полом. Подплыв к двери, он увидел это.
Стройный стан жены, вверх-вниз, любимые волосы, рассыпавшиеся по любимым обнаженным плечам. Вверх-вниз, ее любимая поза. Вверх-вниз. Волосатые ноги на его любимой простыне. Вверх-вниз. Чужие, подрагивающие от страсти. Вверх-вниз.
Стоны. Боже мой...
В голове не осталось ничего. Она превратилась в пустое ведро, только ветер шумел в ушах, да позвякивала дужка ведра.
Пес жалостливо наблюдал, как привидение сплыло по лестнице вниз и подошло к входной двери. Он как будто хотел сказать "Я бы дал тебе знать, если б мог... Hо я не умею говорить, хозяин...". Привидение пусто посмотрело на него и протянуло руку к стене, справа от двери.