Уж эти мне мужчины
Шрифт:
– Дай мне доллар, дай мне доллар! – отпихивая друг друга, кричали они, тыча маркизу под нос грязные ладони.
Маркиз вспомнил подобную сцену в Мехико, у дверей отеля «Шератон», но там вместо русского «дай мне» звучало испанское «да ме».
«Удивительно, как похожи языки, в особенности когда дело касается денег», – подумал маркиз, выгребая мелочь из кошелька и бросая ее мальчишкам. При виде песет они разочарованно заверещали. Песеты в Сочи не котировались.
В гостиницу Альберто вернулся поздним вечером. Тут его ожидал приятный сюрприз. В ярком свете фонарей перед гостиницей дефилировали весьма специфично одетые русские красавицы. Род их занятий было нетрудно определить.
«Не зря их называют „ночные бабочки“, – подумал маркиз. – Они действительно появляются в темноте и в свете фонарей кажутся яркими мотыльками».
«Мотыльки» поймали заинтересованный взгляд Альберто, мгновенно и безошибочно определив его иностранное происхождение, высокий социальный статус и солидный банковский счет. Вызывающе покачивая бедрами, они окружили маркиза, прикасаясь к его рукам и плечам.
Маркиз никогда не считал проституцию недостойным занятием. Наоборот, он полагал, что представительницы древнейшей в мире профессии оказывают человечеству огромную услугу, избавляя мужчин от излишней напряженности и агрессивности.
– Представь, насколько бы увеличилось количество изнасилований и убийств, если бы в мире не было проституток! – сказал он как-то Хосе Мануэлю.
Журналист был категорически не согласен с подобной постановкой вопроса. Как уже упоминалось, он был идеалистом.
– Изнасилований – возможно, но почему должно увеличиться число убийств? – спросил он.
– А что, по-твоему, в конце концов сделает мужчина с женой, у которой каждый день, как только поднимается вопрос о сексе, болит голова? – вопросом на вопрос ответил Альберто.
– Но он может пойти к любовнице!
– А что делать, если у любовницы тоже болит голова или если у него нет любовницы, а развод его разорит?
Хосе Мануэль не любил проигрывать.
– Любовницы есть у всех, – категорично заявил он.
– А если у любовницы плохое настроение и она тоже не дает? – гнул свою линию маркиз.
– Иди к черту, – не слишком логично ответил Чема.
Итак, Альберто с пониманием относился к проституткам, особенно если они были молодыми, хорошенькими и темпераментными. Окружившие его «ночные бабочки» относились именно к этой категории. Кроме того, проститутки могли снабдить его полезной информацией о том, что происходит вокруг, и, в частности, о чеченских террористах.
– Кто из вас говорит по-английски, по-французски или по-испански? – на английском спросил маркиз.
По-английски говорили все, но в данном случае Альберто больше интересовал их словарный запас.
– Расскажите, что вы умеете делать? – попросил маркиз, надеясь, что таким образом он узнает, кто из прекрасных дам был способен пройти пробу на TOEFL.
Проститутки что-то невнятно забормотали, путаясь в английских словах. Белокурая красотка в сетчатых чулках и коротких кожаных шортах, отодвинув в сторону подружек, вышла вперед и положила руки с огромными ярко-красными ногтями маркизу на грудь.
– Если ты хочешь узнать, что такое русская страсть, ты должен пойти со мной, – низким грудным голосом с великолепным оксфордским акцентом произнесла она. – Я погружу тебя в бездонный омут наслаждения, твой член превратится в пылающий факел любви…
– Хватит! – решительно сказал Альберто. – Я выбираю тебя.
– Триста долларов в час, – сухо проинформировала его проститутка. – Тысяча долларов ночь.
Маркиз знал, что она бы согласилась на гораздо меньшую сумму, но он не хотел торговаться.
– Пойдем ко мне в номер, – предложил он.
– Деньги вперед, – сказала проститутка.
– Естественно, – согласился Альберто.
– Свободных номеров нет, – сообщил Джокеру мужчина средних лет, сидящий за регистрационной стойкой.
Вася протянул ему паспорта с вложенной в один из них стодолларовой купюрой.
Служащий отеля взглянул на деньги почти равнодушно.
– Я же сказал, свободных мест нет, – повторил он.
Джокер ласково поманил его пальцем. Когда мужчина наклонился к нему, Вася что-то тихонько прошептал ему на ухо.
– Совсем забыл, только что освободились два смежных люкса, – спохватился регистратор. – Сейчас я занесу в книгу ваши данные.
Сделав необходимые пометки, мужчина протянул Васе регистрационную книгу.
– Распишитесь, пожалуйста, – попросил он.
Джокер бросил взгляд на список постояльцев.
– Черт! – воскликнул он. – Вот это да! Альберто Иньяки де Арнелья!
– Кто это? Ты его знаешь? – спросила Маша.
– Откуда я могу его знать? – с нарочито равнодушным видом пожал плечами Вася. – Просто имя уж больно странное.
– Нормальное иностранное имя, – сказала Маша. – Наверное, француз.
После гостиницы «Ыыт» люкс «Жемчужины» показался Арлин Бежар райскими кущами.
– Боже мой, глазам своим не верю, здесь есть горячая вода, – причитала девушка, открывая никелированные краны. – И вода чистая, не ржавая. А ванна! Ты только посмотри, какая здесь ванна! И кафель на стенах!
После говорящего джакузи в доме гостеприимного скупщика краденого стандартная зеленая полутораметровая ванна не произвела на Васю столь убийственного впечатления.
– Я же говорил, что тебе тут понравится, – гордо сказал он.
– Кстати, что ты такого сказал регистратору, что он дал нам эти номера? – поинтересовалась Маша.
– Это секрет, – сказал Джокер и пояснил: – У меня много секретов. Я знаю, что женщинам нравятся таинственные мужчины.
– Глупости, – отрезала Арлин. – Все наоборот. Это мужчинам нравятся таинственные женщины.
Вася не стал спорить.
– Ты не возражаешь, если мы закажем ужин в номер? – спросил он.
Маша не возражала.