Уж эти мне мужчины
Шрифт:
– Только не я! – гордо воскликнула Фаина Александровна, подталкивая его к кровати.
– Две карты, – сказал маркиз.
Арлин сняла две верхние карты колоды.
– Удваиваю ставку, – сказал маркиз.
– Я – пас, – сказала Арлин.
– Принимаю, – сказал Вася. – Откроем карты!
– Четыре дамы, – сказал Альберто.
– Четыре туза, – усмехнулся Джокер, выкладывая карты на стол рубашкой вниз.
– Не может быть! – воскликнул маркиз.
– Се ля ви! – пожал плечами Вася.
– Может,
Джокер метнул на нее убийственный взгляд. Его не устраивала подобная щепетильность. Раз уж попался богатый лох, надо обобрать его до нитки.
Маша придерживалась другой точки зрения. Маркиз нравился ей все больше и больше, но, с другой стороны, она дала слово Васе помочь ему выиграть, и сейчас девушка страдала, разрываясь между угрызениями совести и чувством долга.
– Я больше не буду играть, – твердо сказала она. – Развлекайтесь без меня.
– Мы можем перейти в мой номер, – предложил Вася. – Он рядом. Должен же я предоставить тебе возможность отыграться.
– Я отыграюсь, будь спокоен, – заверил его маркиз. Грустно покачивая головой, Маша закрыла за ними дверь.
Костолом снова был в аэропорту, на этот раз во Внукове. Регистрацию рейса до Сочи уже объявили, и он стоял в очереди, сжимая в руках драгоценный билет.
«Держу пари, что они остановились в „Жемчужине“, – думал Костолом. – Этот пижон недорезанный с розами наверняка потащит ее в лучшую гостиницу. Дайте мне только добраться до вас!»
«По техническим причинам вылет рейса номер 658 до Сочи откладывается на три с половиной часа», – сообщил голос из репродуктора.
– Твою мать, только не это! – простонал Костолом.
Арлин не могла уснуть. Она ходила взад-вперед по номеру, тревожно прислушиваясь к голосам за стеной. Она предчувствовала, что дело кончится плохо. Хотя Джокер и научился неплохо мухлевать, до настоящего профессионализма ему было далеко. Кроме того, обман был отвратителен честной Машиной душе. Она снова представила себе, каково жить без горячей воды и унижаться перед наглыми сексуально озабоченными мужиками, пытаясь отыскать работу в ночном клубе, и почувствовала себя немного лучше. Угрызения совести затихли, оставив в душе мутный неприятный осадок.
В смежном номере послышался громкий стук опрокинутого на пол стола, затем раздался удар о стену, и голос маркиза заорал что-то на незнакомом Маше языке. Вася тоже что-то кричал, только по-русски.
– Так я и знала! – всплеснула руками Маша, распахивая дверь между номерами.
Альберто и Джокер, вцепившись друг в друга, как пара питбулей на ринге, катались по полу.
– Прекратите! – взвизгнула Маша. – Вы что, хотите, чтобы соседи вызвали милицию?
Упоминание о милиции отрезвило Васю. Выученным в тюрьме борцовским приемом он заломил маркизу руку за спину, перевернув его
– У меня выпал туз из рукава! – виновато объяснил он, с трудом удерживая бьющегося под ним противника.
Альберто, который тоже в детстве отдал дань повальному увлечению воинскими искусствами, выполнил контрприем и, перевернувшись на спину, свободной рукой вцепился в горло Джокера. Схватка возобновилась с новой силой.
Взывать к их разуму было бесполезно. Маша оглянулась вокруг в поисках оружия, которое помогло бы ей в сжатые сроки утихомирить разбушевавшихся мужчин. Гостиничный инвентарь крушить ей не хотелось.
Арлин юркнула в свой номер и через пару секунд вернулась, сжимая в руках увесистый чемодан из искусственной кожи.
– А ну, успокойтесь! – заорала она и, размахнувшись, как русский богатырь, изо всех сил шмякнула чемоданом сцепившуюся парочку.
Удар удался на славу. Вася и маркиз отлетели в разные стороны, а чемодан, сорвавшись с ручки, грохнулся на пол и, распахнувшись, как пасть голодного крокодила, вывалил на пол нехитрые Машины пожитки.
Небольшой бумажный прямоугольник спланировал прямо к ногам слегка оглушенного ударом Альберто.
Во внезапно воцарившемся в комнате молчании маркиз под пристальными взглядами Джокера и Арлин медленно нагнулся, подобрал его и, застыв в полусогнутой позиции, уставился на него остекленевшим взглядом.
– Что это с ним? – выдержав минутную паузу, тихо спросил у Маши Джокер.
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Может, я ударила его слишком сильно?
Вася на цыпочках подошел к Альберто и через его плечо взглянул на фотографию, которую маркиз сжимал в руке. На ней был запечатлен молодой мужчина в развевающемся черном плаще с кинжалом в одной руке и белым кроликом в другой.
– Симпатичный мужик, – по-английски сказал Вася. – А я-то, дурак, думал, что тебя Маша интересует.
– Кто это? – тупо спросил его маркиз.
– А я откуда знаю? – пожал плечами Джокер. – Наверное, какой-нибудь Машин приятель, если она его фотку в чемодане таскает.
– Это мой отец, – сухо сказала Маша, отбирая фотографию у Альберто.
– Твой отец? – еще более тупо переспросил маркиз.
– Ну да, мой отец, – начала раздражаться девушка. – А в чем, собственно, дело? Я что, не могу иметь отца-фокусника?
Альберто достал из внутреннего кармана пиджака бумажник и, развернув его, молча продемонстрировал Маше точно такую же фотографию.
– Не может быть! Откуда у тебя фотография моего отца? – не поверила своим глазам Арлин.
– Прочитай надпись на обороте, – попросил Альберто.
– «Марии Терезе де Арнелья в память о нашей встрече. Пусть наша любовь будет вечной! Иван Копилкин», – послушно прочитала вслух Маша. Она потрясла головой, не в силах поверить в происходящее. – Ты хочешь сказать, что мой отец и твоя мать… – начала Маша, но Альберто прервал ее.