Ужасный век. Том I
Шрифт:
Едва ли герцог пригласил тайных дел мастера ради фехтовального упражнения. Да и разговор между ними мог состояться при иных обстоятельствах. Фидель догадался, что важнейшая цель его визита — краткая встреча с этой женщиной. Как будто случайная. Они должны были запомнить друг друга, чтобы узнать при случае.
Канцлер принял от вошедшего слуги шёлковый платок, тщательно вытер лоб и шею. На протянутом ему подносе стоял бокал вина, который герцог мигом осушил. Затем он развязал ленту, стягивавшую волосы, и разбросал их по плечам. Снял с рук толстые фехтовальные перчатки, уложил
— А вы-то, сеньор, даже не запыхались! Лопе де Гамбоа не ошибался относительно вашего боевого мастерства. Что до прочих оценок, я удостоверюсь в их верности небольшой беседой. Дорогая! Тебе уже пора к столу: дождись меня там. Я перекинусь с гостем парой слов, после приведу себя в порядок — и тогда приду.
Дама только учтиво склонила голову, а канцлер указал Фиделю на противоположную дверь. Вскоре они оказались в маленькой комнате с двумя креслами, плотно занавешенным окном и охотничьими трофеями на стенах. На низком столике располагалась шахматная доска, а также графин: канцлер сам наполнил бокалы.
Затем он велел Фиделю сесть.
— В Тремоне вы, сеньор Ривера, сделали большое дело для Балеарии.
— Это было великой честью, Ваша Светлость.
— Ну, будем откровенны: чести в вашем искусстве мало. Это не упрёк, напротив! Забота о чести порождает войны, в которых гибнут десятки тысяч людей. А если ненадолго о чести позабыть — можно предотвратить подобное одним ударом.
— В том и суть моей службы.
— Вы верно её понимаете. Это хорошо.
Герцог не торопился развивать беседу. Величественно расположившись в кресле, он потягивал вино. Определённо догадывался, что у Фиделя полно вопросов — и столь же ясно понимал, что тайных дел мастер не дерзнёт заговорить о деле первым. Канцлер, можно сказать, открыто наслаждался моментом. Смаковал свою власть так же, как напиток в бокале. Он молчал настолько долго, что Фиделю сделалось неуютно.
— Итак, о вас. Лопе де Гамбоа давно подыскивал очень способного и очень верного человека, которого практически никто не знает. Редкое, согласитесь, сочетание — но кандидатур нашлось много. Из всех кандидатов только вы добрались до этого кресла. Постараюсь предугадать ход мыслей тайных дел мастера… Полагаю, у вас две версии относительно цели этой встречи: или разговор о новом назначении, или о какой-то особой миссии. К которой вы склоняетесь?
— Ко второй. — Фидель ответил молниеносно, даже толком не подумав. — Вы слишком большой человек, чтобы обсуждать должности, на которые меня могли бы назначить.
— Браво! — неожиданно громко воскликнул герцог. — Браво! Блестящий ход мысли. Но не вполне верный. Я предлагаю вам то и другое. Скажите, сеньор Ривера: вы играете в шахматы?
— Я знаю, как ходят фигуры.
— Этого довольно. Взгляните на доску: сию партию я веду по переписке уже не первый год. С одним очень мудрым человеком, живущим далеко. Постарайтесь оценить сложившуюся ситуацию: кому я, играющий чёрными, отвёл решающую роль?
Партия явно близилась к финалу: чтобы понять это, хватало и слабых представления Фиделя о шахматах. Чёрные фигуры высокой ценности были надёжно прикрыты чёрными пешками. У белого короля осталось мало шансов.
— Вот та пешка скоро поставит шах, верно?
— Верно, это вы сумели заметить. Так вот, сеньор Ривера: хороший шахматист отличается от плохого умением обращаться с пешками. Пешки! Вот ключ в победе! Часто встретишь противника, который не придаёт им должного значения. Такому игроку интересны фигуры короля с королевой, рыцарей, епископов, замков… Слабая стратегия. Я играю иначе: используя все средства, имеющиеся на доске.
Пешки… Фиделю и самому вчера пришло на ум такое сравнение. Вполне прозрачная мысль.
— Я уже играл роль пешки, решающей исход партии. И не раз.
— Знаю. Но в нынешней партии вы не совсем обычная пешка. Я предлагаю не просто участвовать в составлении очередного мата вражескому королю: у вас, сеньор Ривера, будет возможность дойти до края доски. На котором, как известно, пешка становится другой фигурой. Значимой.
Да неужели? Захватывающая перспектива. Фидель давно был готов к любой судьбе, послужи она благу Балеарского королевства — однако ни за что не отказался бы от подобной возможности. Вот только…
— Вы ведь знаете мою историю, Ваша Светлость? Это скверная, грязная история. Меня, можно сказать, разжаловали в пешки. Причём неспроста. И я благодарен даже за такую возможность продолжить служить Балеарии. Сделанного не воротишь, да я ни о чём и не жалею. Просто… разве мне путь наверх не заказан?
— Да, я знаю эту историю. Знаю, что вас привело на тайную службу и как вы несли её — хочется верить, что в надежде искупить грехи перед родиной, а не от безысходности. На этот раз, сеньор Ривера, партия больно уж крупная. А вы — уж очень ценная пешка, которую я способен поставить в самую сильную позицию. Так что, если совместными усилиями партию мы выиграем… Скажем так, в Балеарии нет ничего невозможного. Пешка сможет начать новую жизнь, в новом качестве. Это я обещаю.
Никакая перспектива не смогла бы подкупить Фиделя больше. Он любил родное королевство, но и себя любил тоже. Как любой здравомыслящий человек: пусть охваченный некой идеей, однако сохраняющий голову холодной.
Впрочем, какие-то посулы было странно слышать. Он ведь не наёмник.
— Вы ведь можете просто приказать, Ваша Светлость. И я исполню всякий приказ.
— Могу, вы правы. И я прикажу! Но прежде хочу убедиться в вашем понимании серьёзности момента. Речь не о балеарских интересах в Тремоне. На сей раз дело куда серьёзнее. И уж если вы окажетесь на доске — то уже никакого пути не будет, кроме пути вперёд.
— Как у пешки.
— О, да вы схватываете на лету, сеньор! Именно: этим вы также напоминаете пешку. Я хочу представить вас кое-каким людям. Начиная с этого знакомства вы будете уже не просто служащим Третьего секретариата Тайной королевской канцелярии. Это другая плоскость… Вы станете прежде всего моим человеком. Служба ещё более серьёзная, чем обычная для канцелярии. Чувствуете ли вы себя готовым к ней? Не торопитесь отвечать: не суть важно, что вы скажете мне. Хочу увидеть, как вы ответите на этот вопрос сами себе, Фидель Ривера. Ну же?..