Ужасный век. Том I
Шрифт:
— Заткнись!.. Жить надоело?
Ещё около получаса они шли в полной тишине, и благодаря тому услышали странные звуки. Это точно был не зверь — но Кайл далеко не сразу разобрался, что к чему.
За пушистыми елями кто-то бормотал.
Разведчик поднял руку, приказав своим людям остановиться. Какие-то мгновения он потратил на принятие решения: пройти мимо или посмотреть? Всё же, заключил Кайл, если здесь какие-то люди — нельзя просто оставить их за спиной. Надо понять, с чем гвендлы имеют дело.
Осторожно выступив из-за деревьев,
Гвендлы обступили мужчину. Нетрудно было понять: перед ними благородный человек. Доспех пускай не роскошный, однако вполне солидный — крепкая бригантина, латные набедренники и плечи. Новёхонькие сапоги имели каблук: такие не носят, когда много ходят пешком. Нет-нет, это обувь всадника… Оружия при незнакомце не было.
— Гаскойновский пёс, что ли? Или от Логана?
Гербовой накидки безлошадный всадник не носил, так что поди догадайся.
— Эй, ты! Чьих будешь?
Незнакомец не отреагировал. Кайл наклонился, заглянул в лицо сидящему: почти мальчишка! Лет шестнадцати, не больше. Значит — оруженосец очень богатого рыцаря, заключил гвендлский разведчик. Присяжной службой парень не успел бы справить себе такого доспеха, однако и на сына лорда не походил.
— Ты не молчи, не то навсегда замолчишь. Кто такой? Что тут делаешь?
Юноша медленно поднял глаза.
— Не было нам дороги короче.
— Чего?..
— Не было дороги короче, чем дорога к ней.
Занесённый топор Иана оруженосца не беспокоил. Он выглядел человеком, которому уже… всё равно, одним словом.
— В Колуэе стоишь? Как тут оказался? Где твой господин?
Ясно было: с парнем произошло что-то недоброе. И едва ли люди, которых он сопровождал, находились сейчас рядом. Живыми, по крайней мере… Однако вопрос Кайла был очень важен: если кто-то убил здесь рыцарей, местных или церковных, то скоро сделается жарко.
Поэтому разведчик повторил ещё раз. И ещё. Наконец юноша заговорил:
— Лес прибрал паладина. По кругу короткая дорога ведёт: всё вращает по нему. Круг неразрывен. Что сделано — вернётся, кто вошёл — не выйдет. Колесо катится. Колесо…
— Паладина?.. — переспросил Кайл.
Иан тоже очень удивился.
— Паладина? Так он же, пёс, месяц как сгинул?..
— А то и больше.
Действительно, звучало странно. Гвендлы судили только по слухам, расползающимся от деревни к деревне — это был медленный процесс, и с каждым новым рассказчиком история правдивее не становилась. Но паладин исчез ещё прежде, чем они вышли в набег: это точно.
— Если он из людей паладина, но только теперь нашёлся… то правду щенок про лес говорит. Оскорбили землю подонки! Притеснили древнюю веру, а лес все непотребства видит. И гневается. Забрал лес Пришлых — а этот, гляди… дураком остался.
— Видел бы лучше лес, что нам жрать нечего!
— Язык, сука, прикуси! Сибилхин всё ведает: наговоришь дурного — живыми не уйдём. Как паладин этот…
— Молчать! Ишь ты, шаманы выискались! Словоблядство одно. Иан, ну-ка: верёвку давай.
Юноша не сопротивлялся, когда его подняли с земли. Без возражений позволил связать руки за спиной. Гвендлы понимали: как заложник этот парень наверняка ценен. Возможно, даже очень ценен — смотря кем окажется по рождению… Могло статься, что именно он — лучшая добыча отряда Даглуса. А если с выкупом не сложится, то есть надежда получить какие-то сведения.
Но пока допрашивать оруженосца не было смысла — что о семье, что о делах столичных рыцарей в Вудленде. Он ничего не соображал.
— Нет, то не духи. — рассуждал Флоин. — Сами ж знаете, спят духи здешних лесов: земля осквернена крестом, а идолы сожжены. Спящие леса… Это не Орфхлэйт.
— А кто ж тогда, если не духи?
— Известное дело! Сибилхин да Ведьмин Круг: у них и здесь довольно силы. Рыцарюги же ведьм жгли, так? Вот и поплатились.
— Кабы Сибилхин горевала по жжёным девкам — давно бы извела Пришлых. Отец моего отца рассказывал, как клан Вэйров прогневал Ведьмин Круг: поминай как звали Вэйров с тех пор. До единого сгинули в одну ночь! Словно ветром сдуло.
— Сказки это. Койрны перерезали Вэйров: вот и всё колдовство.
— Ни хера не сказки. Да я сам Ведьмин Круг видел! А ты поживи подольше — увидишь побольше.
Бесполезно было унимать такие разговоры. Когда речь заходила о силах, которые гвендлы в лесу чуяли прямо под боком, у каждого находилось мнение. И поди разбери: кто больше знал и видел, а кто больше выдумывал и слышал. Впрочем, то дело гвендлских шаманов. Кайл и его люди занимались совсем другими вещами.
— Может, дурака к Даглусу отвести? Пошлём кого… Даффа, например.
— Нет, заберём с собой. Если вдруг что, прирезать недолго. А прок с парня может выйти.
И они пошли дальше, волоча за собой твёрдо шагающего, но абсолютно потерянного сквайра. Флоин всё никак не унимался.
— Дерьмово всё как-то поворачивается… На полях да дорогах патрули, а в лесу вона какие дела делаются. Сами глядите, чего с мальцом стало! У духов леса-то всегда выпросишь да вымолишь, а ежели ведьмы в гневе… Того и гляди: попадём нечаянно под руку. И тогда край. Лучше уж к барону на виселицу!
— Чёрная женщина больше не гневается. — впервые за долгое время пленный пробормотал что-то внятное.
— Вот! Видите! Ну-ка, ну-ка! Расскажи мне, парень, про женщину. Где её встретил? Как назвалась?
— Ты бы не ворошил почём зря. Да он ни хрена путного и не расскажет. Умом тронулся.
— Их больше здесь нет. — отвечал сквайр монотонным голосом. — Никого нет. Не бойтесь. Она даром времени не тратит.
Флоина эти слова не успокоили. Даже наоборот.
— Может, зарежем его лучше, а? Только лихо на нас наведёт. Вот жопой чую: наведёт…