Ужасный век. Том I
Шрифт:
— И я уже принёс за него извинения.
— И я их принял. Просто выражаю надежду, что подобное никогда больше не повторится. Моё мнение по этому поводу услышите не только вы — но и, уж будьте уверены, сам король. А что до поисков людей, знающих о смерти Вермилия больше… даже если таковые существуют, где вы собираетесь их искать? Идти за ними в Восточный Лес?
Паладин мог ответить на это лишь одно — иначе не был бы паладином.
— Если Церковь прикажет, то хоть в Преисподнюю.
Лицо Клемента Гаскойна приобрело сначала
— Я-то бывал в Восточном Лесу. Хочу, чтобы вы понимали: лучше уж в Преисподнюю. Там хотя бы знаешь, чего ожидать.
Тиберий гордо задрал голову, выпрямился в седле, положил ладонь на рукоятку меча.
— Я ничего не боюсь, барон. Смерть за веру — венец моих обетов.
Если вести речь о бое, об искоренении врагов Церкви огнём и мечом, то слова насчёт бесстрашия были абсолютно правдивы. Если же говорить об иных страхах — всё становилось сложнее, это ведьма показала наглядно. Но барону знать о подобном не стоит. Как и архиепископу.
Даже допустив мысль о своей негодности к роли магистра, в одном Тиберий не сомневался: уж яркий символ, воодушевляющий каждого рыцаря пример из него получается точно. А это, быть может, даже важнее.
Барон молчал долго, даже слишком долго. Затем толкнул коня в бок: лошадь послушно пришла в движение, и последние слова Клемент Гаскойн произнёс за миг до того, как развернулся.
— Храни вас Творец Небесный. Храни он нас всех.
Глава 14
Крупный мужчина с мясистым носом выглядел угрюмо — но беспокойство его казалось вполне искренним. Явно из тех людей, за суровой и неприятной внешностью которых скрывается добрая душа.
— Полезай-ка в телегу, парень: дело-то к ночи, а места тут нынче неспокойные. Целее будешь-то.
Здоровяк средних лет явно происходил из крещёных гвендлов. Его волосы поредели, были сильно засалены, но цвет и в темноте ни с чем не спутаешь. Медовый оттенок выдавал древний народ практически всегда — наряду с говором и некоторыми чертами лиц.
Телега была крепкая и совсем новая. Может, немного великовата для одной лошади, однако запрягли в неё очень крепкого гнедого мерина. Хозяин повозки носил хороший дорожный плащ. Безусловно, это был простолюдин — но явно не самый бедный в Вудленде.
— Повезло тебе, парень, что меня-то встретил: нынче прирежут и имени не спросят. Да ты не боись. Я-то не обижу. Я нормальный человек-то.
Мартин не боялся. Более того: он знал, что встреча вышла отнюдь не случайная. Сквайру было точно известно, куда идти и к которому часу. Он многое теперь знал наперёд, сам не понимая, откуда.
На облучке телеги устроиться оказалось неудобно: тут поместились бы двое обычных мужчин, но гвендл был слишком велик. Так что Мартин Мик забрался в кузов.
— Гевин меня зовут-то. Я купец-бакалейщик.
— Купец… — задумчиво произнёс мальчишка, пока витающий в собственных мыслях.
— Бакалейщик.
Гевин свистнул лошади, взмахнул вожжами. Телега тяжело тронулась, переваливаясь по кочкам.
— Тебя-то как звать, ну?
— Мартин.
— Мартин. А ты на местного-то не похож. В смысле, не с деревни какой. Чьих будешь-то?
Внешность Мартина, конечно, выдавала. Он и лицом вышел, как человеку благородных кровей положено, и одет был вполне неплохо. Только доспех выбросил: за ненадобностью и скорее даже опасностью. Ни к чему привлекать внимание. Хорошо было бы продать, но кому? Для местных броня слишком дорогая. Ещё подумают что-то не то…
— Я не отсюда. Издалека.
— Ты знатен.
— Мой отец — рыцарь, но это уже совсем не важно.
Гевин только хмыкнул. Похоже, человек он не только добрый, но также не склонный к лишним вопросам. Хорошо. Это очень на руку.
Мартин слабо представлял, что ждёт впереди, и почти не понимал произошедших с ним перемен. Но оставался спокоен: сложилось чёткое ощущение, что всё идёт как должно. Дорога куда-нибудь его выведет, а прочее — не ума Мартина дело. Вот как раз насчёт дороги вопросы у Гевина были.
— Куда путь-то держишь, Мартин? Сворачивать-то не стану: езжай, пока по пути.
— А нам по пути. Вы же на юго-запад?
— Да уж ясно, что не в Восточный Лес! И не в горы. Еду-то я в герцогство Линкольн, точнее — прям в Дартфор. За добрым товаром, стало быть. Лорды-то без соли не едят, известное дело. А тебе там что надо-то?
— Да самому бы знать… — честно ответил Мартин.
Лишних вопросов опять не последовало. Гевин, не отвлекаясь от дороги, заговорил по делу.
— Вижу, стряслось что-то с тобой. Понимаю: житуха-сучка всех поимеет, в хвост и в гриву. Давай, Мартин, так… езжай уж в Дартфор-то со мной. По пути да на месте поможешь старику Гевину, чем сможешь — и считай, в расчёте. Вижу, что ты парень-то нормальный. Небось и с лошадьми обучен. И крепкий. Руки-то не помешают.
— Вы очень добры, благодарю. Я был оруженосцем, умею обращаться с конями.
Доехать до Дартфора — это Мартина вполне устраивало. Один из главных городов страны, прямо в центре Стирлинга. Уж оттуда судьба точно куда-нибудь поведёт. А может, и на месте прояснится что-то. Мальчишка твёрдо знал одно: ехать надо на юго-запад. В глубину Стирлига, в сторону столицы. Возможно — прямо в неё… опять в Кортланк. Такой знакомый и уже почти забытый, хоть прошло совсем немного времени. Иногда за пару месяцев можно прожить целую жизнь.
Немного необычным выглядело, что купец едет в ночи. Но если подумать — разумно. При той обстановке, которая сложилась теперь в Вудленде, гвендлу не стоило лишний раз попадаться на глаза что патрулям, что местному люду. Угрозы от них больше, чем от тех, кто сознательно рыщет в ночи.