Ужасы Фазбера. 1:35 ночи
Шрифт:
Вместо этого Делайла оказалась здесь. Одна.
Или не одна.
И она не знала, что хуже.
Каждый день в половине пятого вечера Мэри уходила из квартиры для «ежедневных улучшений конституции». Даже если бы Мэри не объясняла этого Делайле, она всё равно бы об этом узнала, потому что Мэри об этом пела.
Делайле пришлось пережить ещё два рабочих дня и два ужасных пробуждения в 1:35 ночи, прежде чем ей дали выходной, и в половине пятого она была дома. Обе эти ночи Делайла слышала топот маленьких ножек, окончательно убедивший её, что Элла, помучив её, затем прячется в квартире Мэри. Она была совершенно уверена, что Эллу прячет Мэри – что бы Мэри ни говорила о пятнах прошлого. Так что Делайла решила пробраться в квартиру Мэри и поискать куклу там.
Этот план оказался возможен только потому, что работа в кафешке имеет свои преимущества: ты встречаешься с самыми разными людьми, которые много чего умеют. Одним из завсегдатаев, часто общавшимся с Делайлой, был частный детектив по имени Хэнк, и вчера вечером Делайла спросила его, сложно ли взламывать замки.
– Зависит от замка, – ответил Хэнк, поправляя жилетку костюма-тройки (ни в чём другом он в кафе не приходил).
– Простой квартирный замок, – сказала она.
– Засов?
Делайла покачала головой. Мэри не запиралась на засов. Она много пела о вере и доверии.
Делайла думала, что детектив спросит её, зачем ей вообще это знать, но он лишь спросил, есть ли у кого-нибудь шпилька для волос, и позаимствовал одну у миссис Джеффри, старушки, которая каждый день приходила за рисовым пудингом. Он отвёл Делайлу к кладовой ресторана и буквально за пять минут научил её взламывать замки. Хорошо, что Нейта рядом не было. Он вряд ли обрадовался бы, узнав, как легко добраться до припасов.
В общем, благодаря Хэнку Делайле понадобилась всего минута, чтобы взломать дверь Мэри. Оказавшись внутри, она ещё минуту потратила, чтобы восстановить дыхание. Её сердце прыгало, словно капелька горячего масла по сковородке. В ногах было странное ощущение, как будто они пытались убежать прямо из-под неё.
«Адреналин», – подумала она.
Да, шпионки из неё явно не выйдет. Она только вошла в дверь, а уже готова развалиться на куски.
– Так, давай уже поскорее разберись с этим и сваливай, – сказала она себе.
Делайла не думала, что это займёт много времени. В гостиной Эллы нет – если она, конечно, не невидимка. Соответственно, остаются только кухонные шкафы, спальня и ванная.
Делайла заставила себя двигаться.
Как она и подозревала, кухонные шкафы Мэри были полупустыми и отлично организованными. Элла не пряталась ни в посуде, ни в большом воке. В холодильнике и морозилке её тоже не было.
Ванная тоже была почти пуста. На всякий случай Делайла проверила бачок унитаза. Но в нём ничего необычного не обнаружилось – более того, он был на удивление чист.
Делайла прошла в спальню. И вот там её ожидала первая трудность.
Спальня Мэри была заполнена контейнерами – множеством чёрных пластиковых контейнеров, стоящих друг на друге. Они стопками стояли вдоль стен, а ещё две пары служили Мэри прикроватными тумбочками. Не считая контейнеров, в спальне Мэри были только матрас-футон и подушка, лежащие на полу.
Делайла посмотрела на часы. До возвращения Мэри оставалось минут сорок. Уйти она хотела через полчаса, а желательно – и ещё раньше, чтобы точно не столкнуться с Мэри. Так что она начала открывать контейнеры.
В следующие тридцать пять минут Делайла многое узнала о Мэри. Она узнала, что когда-то Мэри была учительницей, что она вдова, что делает или когда-то делала украшения из бусин, что любит мюзиклы, что в её семье было трое детей, что когда-то у неё самой тоже был ребёнок, но погиб на пожаре. Это, решила Делайла, вполне оправдывает странноватое поведение Мэри. У Мэри был ноутбук, на котором она, судя по всему, смотрела кино, а также старомодная пишущая машинка. Мэри печатала на ней свои песни. Распечатки полностью заполняли семь из пятидесяти трёх контейнеров в комнате.
Делайла двигалась так быстро, что уже после одиннадцатого контейнера обливалась потом. Она заглянула во все контейнеры, но Эллу не нашла ни в одном.
Уже сдавшись и шагнув к двери, Делайла развернулась и осторожно потыкала пальцами футон и подушку. Это единственные места, где ещё могла прятаться Элла. Но её не оказалось и там.
Делайла огляделась, чтобы убедиться, что аккуратно сложила всё обратно. Она надеялась, что расставила контейнеры в правильном порядке.
Впрочем, даже если нет, всё равно надо уходить. Немедленно. Она уже превысила лимит безопасного времени.
Она едва успела вернуться в квартиру вовремя. Буквально сразу после того, как она заперла дверь, послышались рулады Мэри:
– Кровь течёт, сердце стучит, здоровое и счастливое. Хорошо!
Делайла опёрлась о дверь и сползла по ней на пол. Она выбилась из сил и уже ничего не понимала. Если Эллы нет у Мэри, у кого же она тогда? И почему Элла никак не оставит её в покое?
На тринадцатую ночь вторжений в сон Делайла услышала в 1:35 ночи настоящий звонок будильника. Он был таким громким, что во сне ей показалось, что на неё накинулась огромная пчела. Она бежала от пчелы, потом открыла глаза и тут же потянулась к лампе, купленной на гаражной распродаже. Она была металлической, со светодиодными лампочками. Она уж точно не разобьётся и не сломается.
А вот Делайла вполне может и сломаться.
Вчера вечером Делайла задумалась, правда, без особого оптимизма: может быть, ей удалось наконец пережить «Двенадцать ночей Эллы» и теперь всё просто прекратится? Делайла же не знает, с чего это всё вообще началось, так что оно может так же внезапно и прекратиться, правильно?
Нет.
Ничего не прекратилось. У Делайлы в ушах до сих пор что-то шумело. Она действительно это слышит или у неё что-то с ушами? На что похож звук тиннитуса? Она слышала о тиннитусе от одного из стариков, которые каждый день приходили в забегаловку, чтобы поворчать, что тела у них уже не те, да и мир совсем не тот, что раньше. Он говорил, что у него в ушах постоянно звенит. Вот Делайла не слышит шум. На самом деле это…