Ужасы на Западе
Шрифт:
Несмотря на общность в постановке диагноза и лечебного средства — покаяния, во многом Эразм и Лютер расходятся. Говоря о турках, Лютер не делает различия между папой и дьяволом, то есть между "миром и плотью".
Для него между тем и другим существует объективная связь — заговор Сатаны, который нападает на слабый и греховный христианский мир со всех сторон, насылая полчища мусульман, упорствуя в язычестве и смущая всяческими плотскими искушениями. Если кто и считал, что христианство находится в осажденном граде, так это Лютер — и на приступ этого града брошены все силы ада. Он приходит к парадоксальному выводу (и пишет об этом в 1529 г., 1539 г., 1541 г.), что эффективным в этой борьбе может быть только духовное оружие, потому что сражаться приходится не с людьми, а с демонами.
"И если сейчас вы подниметесь на борьбу против турка, знайте же и не сомневайтесь, что сражаться придется не с людьми из плоти и крови. Наоборот, пребывайте в уверенности, что нам придется сразиться с несметной армией дьяволов. Посему не доверяйтесь вашему копью, мечу и аркебузу, силе и численности — они вам не помогут против дьявола. В борьбе с дьяволом помощь придет от ангела-хранителя и будет так, если мы покоримся и будем молить Господа Бога и доверимся Его слову".
В отличие от Лютера у Эразма никогда не было наваждений
Глаза IX
ПОДРУЧНЫЕ САТАНЫ (II): ЕВРЕИ — АБСОЛЮТНОЕ ЗЛО
1. Два источника антииудаизма
Испытывая непомерный страх перед турецкой опасностью, Лютер одновременно боролся с евреями, которых он вначале хотел было приобщить к Евангелию. Не случайно оба разоблачения проходили одновременно. В Западной Европе рост антииудаизма, теоретически обоснованного и логически завершенного, характерен для периода, когда Церковь видела врагов повсюду и чувствовала себя под перекрестным огнем сплоченной вражьей силы. В начале Нового времени страх иудаизма был присущ религиозным кругам, а официальная культура была его питательной средой. Подобное предположение не преследует цель упрощения этого сложного явления. Как прежде, так и во времена Гитлера, антисемитизм состоял из двух составляющих, которые дополняют друг друга. С одной стороны, враждебность общества или его части к предприимчивому меньшинству, не поддающееся ассимиляции и которое превзошло допустимый порог по численности или благополучию либо по обоим показателям сразу. С другой — страх, который испытывали приверженцы христианских догматов, для которых жид был олицетворением абсолютного зла, люто ненавистного даже после того, как он был изгнан. Однако было бы неверно утверждать, что идеология отражает лишь некую суперструктуру — теоретическое обобщение экономической ситуации и настроений народных масс. Это означало бы обедненное и узкое понимание реальной жизни. В начале XX в. гитлеровский расизм придал немецкому антисемитизму новый размах и агрессивность. Точно так же в период XVI–XVII вв. страх, который испытывала воинствующая церковь перед Жидом, другими словами религиозный расизм — психоз, сравнимый с чувством осажденных, — не только узаконил, обобщил и обострил враждебное отношение к евреям на местах, но и вызвал явление отторжения, которого без этого идеологического подстрекательства, конечно, не было бы. Следует согласиться с мнением, высказанным Ли в "Истории испанской инквизиции": "Не будет преувеличением сказать, что церковь была основным, если не единственным ответственным за насилия над евреями в период средневековья". К этому можно добавить: и в период Возрождения.
Тем не менее в течение длительного времени историки отмечали лишь антииудаизм простонародья. Он действительно был, в основном в городах (с кровавыми событиями, как правило, до XVI в.). Погромы происходили в Германии и Каталонии во время Черной Чумы, евреи были жертвами насилия в Париже, да и во всей Франции при Карле VI (1380 г.). Эти события отражают отношение населения, точнее какой-то его части, к израильтянам. Лихоимцы, кровопийцы, отравители христиан — такими их считали буржуа и простонародье на исходе средневековья. Они были олицетворением непонятных иноземцев, упорствующих в своей религии, обычаях, образе жизни, которые сильно отличались от обычаев и уклада жизни народа, приютившего их. Эта упорная и подозрительная приверженность своим традициям делала из евреев в критические моменты козлов отпущения. В то же время, довольно часто монархи и знать защищали евреев от народного гнева. Так было в Испании и Германии во время чумы, в Богемии в XVI в., в Польше в XVII в. Папы тоже довольно долго относились к ним с сочувствием.
С другой стороны, нельзя не заметить, что причиной антиеврейских выступлений были финансовые претензии и зависть, а религиозные обвинения служили лишь предлогом. Так, например, было в Венеции в конце XIV в. После изнурительной войны 1378–1381 гг. нужно было каким-то образом платить усиленный налог государству, возродить торговые соглашения, привлечь новые средства. В 1382 г. Сенат разрешил ростовщикам, которые были в основном евреями, обосноваться в городе. Двенадцать лет спустя это разрешение было аннулировано, так как "все движимое имущество венецианцев могло перейти в дома израильтян". Их также обвиняли в отказе ссуды, если под залог не вносилось золото, серебро или драгоценные камни. Изгнание евреев из города не было осуществлено, большая еврейская община осталась в Венеции. В Испании первые гонения обращенных в христианство евреев начались в Толедо в 1449 г. Зачинщиком был неизвестный торговец, а поводом послужило резкое увеличение налогов из-за военных расходов. Народный гнев был направлен против богатых купцов — крещеных евреев. Их обвинили в том, что они были инициаторами увеличения налогов. В XVI в. в Праге ремесленники (в основном скорняки) и большая часть состоятельных горожан неоднократно требовали изгнания из города многочисленной еврейской общины. Им вменялись в вину вывоз денег из Богемии, большие залоговые проценты, а также попытки поджечь город. В общем, начавшееся в XII в. усиление роли христианского купечества в западной экономике вызвало усиление агрессивности нового купечества против традиционной еврейской торговой среды, которую нужно было уничтожить или ограничить тесными рамками. Во многих случаях налогообложения, ликвидации долга, изгнания могут быть объяснены чисто финансовыми интересами. Причем за определенную плату санкции могли быть приостановлены, а коммерческая деятельность израильтян, этих "финансовых губок", возобновлялась. Финансовые трудности королевской казны во многом способствовали изгнанию евреев из Англии в 1290 г. и из Франции в 1394 году.
Погромы, антиеврейские выступления ремесленников и купечества по финансовым соображениям являются фактами, которые нельзя недооценивать, но которые не говорят всей исторической правды. Следует учитывать также, что а) отношения между христианами и иудеями до погромов не всегда были плохими; б) в их ухудшении большую роль сыграл религиозный фактор. Едва ли можно считать преувеличением то, что сказал по этому поводу Ж.Сартр: "Христиане сами выдумали Жида и тем самым резко затормозили ассимиляцию евреев". Начиная с XVI в. религиозный фактор становится основной движущей силой, доминантой западного антииудаизма. Жид стал одним из образов дьявола.
До XI в. на Западе нет свидетельств народного антииудаизма. Напротив, в Европе эпохи Каролингов евреи находились в привилегированном положении. Их общины, пользующиеся большой автономией, множились. В условиях слабо развитой экономики позднего средневековья они в основном осуществляли международную торговлю. Довольно известные случаи обращения в иудейскую веру стали возможны именно в силу завидного положения израильтян. Охраняемые хартиями, они были вольными людьми, владевшими местным языком и носившими местную одежду, им было разрешено передвигаться на лошади, носить оружие и приносить клятву. Практически они были интегрированы в общество, принявшее их. Начиная с Крестовых походов их положение повсюду ухудшилось за исключением Испании, где тяжелые времена наступили позже. Но их привилегии в некоторых местах сохранялись довольно долго. Предписание Латранского Собора (1215 г.) одеваться евреям отлично от христиан свидетельствует о том, что до этого их одежда ничем не отличалась от одежды других людей. Во Франции с 1215 по 1370 год решения двенадцати Соборов и девяти королевских указов предписывали евреям носить шестиконечную желтую нашивку, и это тоже свидетельство трудностей, испытываемых властями при введении этого новшества. В Германии обычай прививался медленно, как, впрочем, и другие нововведения. Хотя с 1236 г. евреи больше не считались вольными людьми, а крепостными имперской палаты, власти продолжали считать законным обычай талмуда, лишающий наследства молодых евреев, отрекшихся от веры своих предков. Эта цивилизация долгое время была замкнутой, поэтому ее раскол протекал медленно. В XII–XIII вв. при столкновении двух религий область культуры испытывает двойственнее влияние мистицизма и учения Аристотеля. Даже в эпоху Возрождения Пико де ла Мирандола тесно общается с еврейскими учеными, а высокопоставленные христианские чины, в частности папы, продолжают пользоваться услугами врачей, принадлежащих к народу-богоубийце.
Испания, которая раньше так гостеприимно встретила израильтян, в XVI–XVII вв. стала по отношению к ним самой нетерпимой страной. В конце XIII в. их там насчитывалось около 300 000 и они были рассеяны среди остальной части населения. Они ходили в гости к христианам и приглашали их к себе, мылись вместе с ними в одних и тех же общественных банях и даже, несмотря на запреты, в одни и те же дни. Христиан приглашали на обрезание, а израильтян на крещение. В Новой Кастилии на похороны христиан обычно приглашали платных еврейских плакальщиц. Неверные в толпе правоверных присутствовали на мессе, и наоборот, испанские христиане похаживали в синагогу на проповеди раввинов. Обычай совместных церковных обрядов существовал еще в XV в.: так, в 1449 г. для заклятия чумы евреи Севильи, несшие списки Торы, присоединились к крестному ходу — и это с разрешения архиепископа. В XII в. в Испании были евреи землепашцы и целые сельские общины. Но большая часть еврейского населения все же жила в городах, занимаясь ремеслом, либо как богатые буржуа. Кредиторами короля были евреи. Будучи городской элитой, они были также и интеллектуальной элитой, именно они перевели на кастильский язык труды арабских ученых и ознакомили с ними образованных христиан. Этим превосходством объясняется та роль, которую в XV и в XVI вв. играли обращенные евреи в культурной жизни Испании. Итак, средневековая Испания "трех религий" была терпимой, поскольку разрозненной, страной. Рост, хотя и запоздавший, буржуазных отношений и религиозного самосознания, затем конкиста и миссионерская ответственность, которая появилась у Испании после завоевания Америки, успехи ислама — все это способствовало превращению гостеприимной Испании в неприступную, закрытую страну, ненавидящую иностранцев.
На другом конце Европы Польша также долгое время, а именно до середины XVII в., оставалась открытым для евреев пространством. В результате многочисленных гонений евреи прибывали сюда с Запада. В Польше развитие новых экономических отношений и христианства проходило на несколько веков позже, чем на Западе. Поэтому в начале Нового времени евреи, преследуемые повсюду на христианском Западе, нашли в Польше счастливую долю. В Польше в XV в. их численность приблизилась к 100 000 и все время возрастала. В 1565 г. папский легат в Польше с удивлением отмечал необычный для Европы статус евреев в этой стране:
"В этих местах плотность еврейского населения высока и их не так презирают, как в других странах. Они не принижены и не ограничены в выборе занятий. Они владеют землей, занимаются торговлей, изучают медицину и астрономию. Они богаты и не только считаются почтенными людьми, но иногда занимают высокие должности. Они не обязаны носить отличительный знак, им даже разрешено иметь оружие. Короче, они обладают всеми гражданскими правами".
Важное наблюдение: действительно, в разрозненной Польше эпохи Возрождения жизнь израильтян была "золотым веком". Они не были ограничены пространством гетто; как и в Испании XII в., банкирами короля и знати были евреи, они устанавливают налоги и пошлины, владеют рудниками и лесоразработками, среди них есть крупные землевладельцы. В городах они составляют основную часть среднего класса ремесленников и купцов. Страна расцвела синагогами, и некоторые из них — настоящие произведения искусства. С конца XVI в. польские евреи стали пользоваться беспрецедентной административной автономией. Совет четырех стран (Великой Польши, Малой Польши, Подолии и Волыни), состоящий из представителей кагалов, существовал до 1765 г. и собирался ежегодно по случаю Люблянской ярмарки. Все еврейские общины подчинялись его решениям. Поскольку деятельность Совета способствовала упорядочению и сбору налогов, польские правители поддерживали его. К этому времени положение польских евреев стало ухудшаться. В 1648 г. православные казаки Хмельницкого восстали против польских панов и их управляющих-евреев. Они все сметали и уничтожали на своем пути. Затем последовало завоевание страны шведами и Россией. Антиеврейский взрыв жестокости казаков Хмельницкого обозначил раскол в истории польских евреев. Отныне население стало относиться к ним враждебно.