Уже мертва

Райх Кэти

Я дала ему свой электронный адрес и попросила позвонить, когда он уже отправит мне файл.

Потянулись мучительные секунды ожидания. Телефон молчал. Кэти не было. На электронных часах светились цифры. Я слышала, как по прошествии каждой минуты они сменяют друг друга.

Когда раздался звонок, я схватила трубку сразу же.

— Дале.

— Да.

Я сглотнула, испытывая чудовищную боль в горле.

— Я отправил вам файл пять минут назад. Он называется «Тэнг». Я сжал его, поэтому пробуду здесь до тех пор, пока

вы не сообщите, что успешно перекачали информацию в свой компьютер. Просто пошлите мне ответ. Желаю удачи!

Я поблагодарила его, повесила трубку, вернулась к компьютеру и проверила почту. Не обращая ни малейшего внимания на остальные письма, загрузила в компьютер переправленный Дале файл, вернула его в графический формат и бегло осмотрела изображение. На белом фоне красовались отчетливые следы зубов Тэнгуэя, слева и внизу располагались линейки. Я отправила Дале ответ, вышла из Сети и занялась анализом следов от укусов Тэнгуэя и Сен-Жака, расположив изображения на экране одно рядом с другим.

При помощи редактора изображения я отрегулировала яркость, четкость, контрастность и цвет на пенопластовом рисунке, так же как недавно — на следах, оставленных на торчащем из кетчупа куске сыра.

Затем проверила расстояние между отметками на линейках с зубами Тэнгуэя. Ровно один миллиметр. Прекрасно.

На фотографии с Берже линеек не было. Я вернулась к полному снимку. Рядом с миской, касаясь ее края, стоял стакан с красно-желтой надписью «Бургер кинг». Отлично.

Оба изображения следовало измерить по одинаковым измерительным шкалам. На приведение размеров следа на сыре в соответствие с дугой на пенопласте у меня ушло несколько минут.

Я внимательно рассмотрела оба снимка. Следы зубов Тэнгуэя представляли собой ровную дугу из шестнадцати составляющих по обе стороны от центра.

На сыре было всего пять отчетливо видных углублений, явно оставленных верхними зубами. Центральными, скорее всего резцами. А небольшая круглая вмятина с левой стороны, по-видимому, клыком.

Я вытерла вспотевшие ладони о футболку, наклонилась ближе к экрану, шумно вздохнула и принялась медленно поворачивать изображение зубов Тэнгуэя по часовой стрелке, желая разместить его под тем же углом к горизонту, что и отметины на сыре. Работу замедляли моя неопытность в подобных делах и страшное волнение. Я долго мучилась, но в конце концов достигла желаемого результата.

Затем, решив принять за активное изображение следы зубов на сыре, я уменьшила интенсивность яркости следов Тэнгуэя на тридцать процентов и при помощи функции «Размещение» наложила отметины зубов Тэнгуэя на отметины на сыре.

Ничего не получилось. Верхний рисунок все равно оставался достаточно ярким, поэтому полностью заслонил собой нижний.

Я уменьшила яркость верхних следов на семьдесят пять процентов, и они сделались почти прозрачными. Я увидела то, что боялась увидеть.

Господи!

Рисунки

не совпадали. В том, что укус на сыре и укус на пенопласте оставлены разными людьми, я больше ни секунды не сомневалась.

Арка на пенопласте была гораздо уже той, что темнела на сыре: картинка на мониторе походила на лежащую поверх полукруга подкову.

Более того, теперь я видела, что промежуток между центральными зубами человека, поглощавшего сыр на Берже, был неправильной формы — смещен вправо от центра, то есть его правый центральный резец, по всей вероятности, имел скол. Прилежавший к нему зуб вообще отклонялся в сторону под углом в тридцать градусов.

Зубы Тэнгуэя были ровными. Сыр в квартире на Берже ел явно другой человек. Это означало, что Тэнгуэй либо принимал на Берже гостей, либо вообще не имел к той дыре никакого отношения.

40

Кем бы ни был тот тип, которого мы встретили на Берже, именно он убил Гэбби. Я знала это по перчаткам. И вероятнее всего, этот человек — не Тэнгуэй.

— Кто же, черт возьми, ты такой? — спросила я вслух, и на фоне тишины, царившей в квартире, мой голос прозвучал хрипло и неузнаваемо.

Страх за Кэти достиг во мне накала. Она до сих пор не появилась.

Я позвонила домой Райану. Никто не ответил. Попыталась еще раз связаться с Бертраном. Он уже ушел с работы. Набрала номер отдела убийств. Длинные гудки.

Я выбежала во двор и огляделась по сторонам. Аллея у пиццерии была пуста. Полицейские больше не наблюдали за моим домом. Я осталась в этот вечер одна.

«Что предпринять? — подумала я, охваченная легкой паникой. — Ничего».

Уйти из дому я не могла, поскольку ждала Кэти. Я отчаянно верила, что дождусь ее.

Я взглянула на часы: десять минут восьмого. Все, что мне оставалось, так это вернуться в квартиру и вновь заняться анализом, засесть за изучение документов и фотографий. Мое убежище превратилось в тюрьму.

Переодевшись, я прошла на кухню. Сильно кружилась голова, но я не хотела принимать никаких лекарств. Мозг и без успокоительных пилюль был достаточно затуманен. С микробами я решила разделаться при помощи витамина С, поэтому достала из холодильника коробку апельсинового сока и принялась искать на ней язычок для открывания.

Проклятие! Где же он?

Больная, измотанная и перепуганная, я нетерпеливо схватила нож для резки мяса и проткнула им картон. Струя ярко-оранжевой жидкости выплеснулась на стол.

Несколько мгновений спустя я уже сидела на диване, закутанная в одеяло. На столике рядом стоял сок и лежали салфетки. Я теребила бровь, невероятными усилиями удерживая себя в руках.

Грейс Дама. Я опять открыла ее документы и вновь просмотрела названия мест, даты, имена, которые видела десятки раз. Монастырь Святого Бернара. Никос Дама. Отец Пуарие.