Ужин с ангелами
Шрифт:
— Дорогая, для петуха нужно мясо, а не… член.
— Я не для этого пенисы готовила. Фу. У меня есть курица.
— О, хорошо. — В голосе Сюзанны звучало облегчение, но она явно не рассматривала возможности использования членов в блюдах для мести.
— Но «Петух в вине» и «Запечённая Аляска» — два очень сложных блюда. Давай, я пришлю тебе рецепты проще? И я даже обсужу их с тобой.
Харвестер ненавидела признавать поражение, но очень хотела приготовить.
— Думаю, это поможет.
— Ладно, по какому поводу ужин? Я тогда найду идеальное блюдо.
— Нет повода.
Сюзанна рассмеялась.
— Думаю, что «Шашлык из говядины с соусом Васаби Айоли» и «Шоколадные пирожные», которые мы готовили для шоу, идеально подойдут. Через пару минут пришлю рецепты.
— Здорово. Спасибо.
Харвестер повесила трубку как раз в тот момент, когда Ривер вошёл в кухню. Он остановился и огляделся с непроницаемым выражением лица.
— На тебя напала орда демонов? Или ты просто психанула?
— Демоны, — сказала она, надменно фыркнув. — Верзилы, около десятка.
— Понятно. — Вокруг Ривера вспыхнуло мягкое сияние, и мгновенно кухня стала чистой, а кастрюли и сковородки аккуратно сложены в раковине.
— Извини, — выдохнула она. — Я перенервничала.
— Знаю. — Он подошёл и обнял её. Харвестер обожала, когда он так делал. Раньше она сопротивлялась такому, но теперь знала, что утешение и опора на кого-то — не слабость. На самом деле, они почти необходимы для выживания.
— Я мог бы помочь.
— О чём ты?
Он глубоко вдохнул, словно готовясь к тому, что собирался сказать, и она напряглась.
— Я разговаривал с Михаилом. Совет Наблюдателей согласен снять с тебя полномочия Наблюдателя за Всадниками.
Она отскочила от Ривера, и гнев сотряс внутренности. Внезапно ей захотелось, чтобы кастрюли и сковородки были в пределах досягаемости.
— Они что? Что ты сделал?
— Я подумал, что, возможно, ты не рада такой работе. — Он, как бы между прочим, встал между ней и кучей посуды. — Ты всегда говоришь, что ненавидишь её, и вообще тебе не нравятся Всадники.
Гнев сменился болью и замешательством.
— Я… Мне… С чего ты взял?
— С чего? — недоверчиво спросил он. — Ты смеялась, когда наказала Ресефа такой агонией, что некоторые демоны ампутируют себе члены. Тебе нравится наказывать их.
— Нет, не нравится. — Она подняла руку, чтобы заткнуть Ривера. — Ну, может быть, понравилось ЗППП Ресефа… но брось, было весело. — Она хохотнула, прежде чем откашляться и снова стать серьёзной. Харвестер не хотела, чтобы Ривер или его дети думали, что она ненавидит их, и возможно — возможно — слишком строга с ними. — Может, ты и удивишься, — тихо начала она, — но мне не нравится видеть, как страдают Всадники, особенно если их поступок, приведший к наказанию, я одобряю. И это обычно так. Я никогда не лгу, когда говорю, что ненавижу эту работу. Правила дурацкие.
Ривер недоумённо свёл брови.
— Зачем ты тогда продолжаешь их наказывать?
Действительно, зачем? Она постоянно над этим думала. Сначала считала, что из ревности,
— Харвестер? — надавил Ривер успокаивающим тоном, который всегда выводил её из равновесия и побуждал говорить правду. Хотя она в том не сильна. Но Ривер заслужил это, поэтому она закрыла глаза и раскрыла эмоции.
— Потому что не могу позволить кому-то другому наказать их. — Харвестер открыла глаза, поймав удивлённый взгляд Ривера. — Я не назначаю и половины наказаний, которые может другой Наблюдатель. И ты это знаешь. Исторически сложилось так, что каждый Наблюдатель старается превзойти предыдущего. Когда я была Наблюдателем со стороны зла, действительно пыталась превзойти. И мне удалось. — Она была грубой и жестокой, но тогда могла абстрагироваться и не принимать ничего близко к сердцу. Сейчас же… каждое действие, как наковальня, ложилось на грудь. — Мне приходилось так поступать, потому что моя жизнь, их жизни и существование всего мира зависело от моей способности поддерживать прикрытие и быть самой злобной сукой, какой только могла. Теперь я могу загладить вину. — Она фыркнула. — Ну, не считая Ресефа. Я с ним ещё не закончила.
— Тот есть, ты не ненавидишь их?
— Нет, совсем нет. — Она взяла Ривера за руку и притянула к себе. — Иногда меня раздражает, когда ты принимаешь их сторону, а не мою, но я люблю их и никогда не заставлю тебя выбирать между моей любовью и их. Кроме того, — весело сказала она, — в конце концов, у нас будет свой ребёнок, и ты будешь любить его больше, чем всадников… Тогда мы и сочтёмся. — Она щёлкнула его по носу. — Что скажешь, если мы забудем, что я пыталась готовить, и пойдём куда-нибудь поедим?
Ривер стоял так, словно его ударили обухом по голове. И Харвестер узнала это выражение лица, потому что однажды видела его. Тогда она была злой, а он очень раздражал.
— Ты… хочешь ребёнка?
— Ну, не сейчас, а в будущем… да. Не могу позволить этой шлюхе, Лилит, быть единственной матерью твоим детям. — Она положила руку ему на грудь, почувствовав бешеный ритм биения его сердца… И её пульс забился в такт ему. — И нет, не только из-за ревности я хочу ребёнка. Я хочу его с тобой, Ривер. Очень долго я не думала, что в моём сердце хватит любви для чего-то большего, чем то, что у нас есть. Но я продолжаю находить новшества в любви. Мир становится больше, и я хочу, чтобы и семья становилась больше.
Внезапно она очутилась в крепких объятиях Ривера, который завернул их в кокон безопасности и любви своими изумительными крыльями.
— Я тоже. — Он поймал её взгляд, растягивая этот прекрасный момент. И когда его тёплые, твёрдые губы коснулись её, она вспомнила, что, без сомнения, он держит её сердце в своих руках.
РЕЦЕПТЫ
Пирожные из тёмного шоколада с перцами халапеньо
• 1/2 стакана растопленного сливочного масла