Узкое место
Шрифт:
Метелкин догнал его и тут же пошел в атаку:
— Привет, Влад. Меня Женей зовут. Посмотрел сегодня твою работу и решил сказать спасибо. Ты классный актер.
Сухинин немного замедлил шаг. Каждому приятно слышать похвалу в свой адрес, особенно людям творческим, верящими в свой талант.
— Спасибо, старик, на добром слове. Только роли, как таковой, у меня в этом спектакле нет. Смешно говорить — четыре выхода по пять фраз в каждом.
— Зря ты так, Влад. Порой и одной фразы хватит, чтобы разглядеть артиста.
Сухинин остановился и внимательно посмотрел на своего навязчивого поклонника.
— Послушай, а ты, часом, не «голубой»?
— Не, я сыщик!
Метелкин испуганно отпрянул. «Голубым» его еще никто не называл. Но Влад Сухинин уже мог иметь с ними столкновения. Красивый парень, изящный, в лице какая-то женственность: румянец на щеках, пушистые ресницы, пухлые губы бантиком.
— Сыщик, говоришь, — недоверчиво переспросил актер. — А чего такой плюгавый?
— Комплимент на комплимент? Я тебя в работе видел, а ты меня нет.
— Я сыскарей повидал немало. Даже сам участвовал в одном деле. Такие дела тебе и не снились.
— А чего мы на улице стоим, как дураки. Пойдем где-нибудь посидим. Премьеру обмоем. Угощаю, — предложил Метелкин.
Сухинин посмотрел по сторонам, будто потерял кого-то.
— Ладно. А почему нет? Для народных и хороводных дирекция банкет устроила в честь премьеры, а мы, видите ли, рылом не вышли. Тут неподалеку есть одна приличная забегаловка. Пойдем.
Сухинин привел поклонника в небольшое уютное кафе. На столиках горели свечи в маленьких цветных колбочках. С молодым артистом многие посетители здоровались, а персонал обменивался рукопожатиями. Он что-то шепнул официанту, тот кивнул и отправился в буфет.
Они сели у окна.
— Сейчас нам принесут водочки и закуски. Я еще заказал поджарку с горошком и калачи, они всегда горячие. Не возражаешь?
— Нет, конечно. Ты не беспокойся, деньги у меня есть.
— Ясное дело, иначе ты из забегаловки не выйдешь.
— Предупредил, что ли?
— Зачем. Они знают, что я на такую роскошь не способен. Артист театра без кино — это нищий. А у меня, между прочим, семья.
Принесли водку в запотевшем графине, огурчики, грибы. Выпили за премьеру.
— Ты откуда взялся, сыщик?
— Из Москвы. Приехал по важному делу.
— А где остановился?
— В «Астории».
— Врешь небось.
— Я хочу подарить тебе пару своих книг. Мы ведь тоже люди творческие, не лыком шиты. Заходи ко мне в гостиницу, сам все увидишь.
— Зайду, если успею.
— В отпуск собираешься?
— Нет, на гастроли. В Сибири открывается фестиваль истории искусств. Спектакль и готовился для показа на фестивале. Мы рассчитываем на первый приз, там солидные премии обещают.
— Вот оно что. История искусств? Что под этим понимается?
— Будет конкурс на лучший спектакль, посвященный истории государства российского. Представлено восемь спектаклей. Наш, Московский, Саратовский, Ярославский имени Волкова и четыре сибирских. Потом вечера поэзии от Сумарокова до Лермонтова, посвященные Отчизне. Выставка современной живописи, также посвященная истории государства восемнадцатого-девятнадцатого веков, и всяких ремесел, ныне забытых.
— И кто этот фестиваль организовал? Я о нем ничего не слышал.
— Скорее всего, Министерство культуры при поддержке спонсоров и меценатов.
— Вряд ли Министерство культуры разорится на богатые призы и премии. А спонсорам выгода идет от рекламы и пиара своих пожертвований. Но фестиваль не афишируется. Я о нем впервые слышу.
— Ты знаешь, у нас на репетициях бывал князь Долгоруков и еще парочка стариков известных русских родов. Все они живут за границей. Кто во Франции, кто в Швейцарии, кто в Америке. Они, я думаю, и есть главные меценаты. Когда-то вся Россия лежала у ног их предков. Я слышал, что в состав жюри войдут несколько князей. Министерство культуры играет роль посредника. А Сибирь выбрана не случайно. Там, как нигде в России, сохранились старые традиции, уважение к предкам и их деяниям. Туда же едет и духовенство. Намечено открытие храма. Четвертого в захудалом городишке. В общем, программа обширная.
— О каком городе идет речь?
— Это Куйбышев. Не тот, что теперь снова стал Самарой, а небольшой, в трехстах километрах от Новосибирска. Там даже аэропорта своего нет.
— Потрясающая идея! — воскликнул Метелкин.
— А кто спорит?
Сухинин разлил водку.
— С премьерой вас, Павел Петрович! — поднял свою рюмку сыщик. — А скажите, Ваше Высочество, кому же вы доверите свой сюртук, шпагу, парик, орден Святого Александра Невского? В чемодане в Сибирь повезете?
— Это не наша забота, а дирекции театра. Упакуют, погрузят и отправят. Как обычно.
— Действительно. Обычное дело. Театральные атрибуты, кого они могут интересовать? Ничего в пути не пропадет?
— Не слышал о таких случаях.
Влад как-то странно посмотрел на своего нового приятеля:
— Почему тебя интересует эта ерунда? К чему ты клонишь?
— Идея у меня есть, Влад. Ты жалуешься на маленькую зарплату. Я могу дать тебе задание, и если ты его выполнишь, получишь пятьсот долларов.
Артист прищурился и оценивающе оглядел Метелкина.
— Ну, ну, подпольный миллионер из «Астории», говори о своем задании.
— На первый взгляд очень простое. Но когда за него возьмешься, поймешь, что придется башкой стены пробивать. Главная задача — не засветиться. Когда артист интересуется не свойственными ему делами, он вызывает подозрение. А ты не должен вызвать подозрений даже у сторожа и буфетчицы.
— Не тяни кота за хвост.
— Мне нужно знать имена спонсоров спектакля. Это первое. Второе. Как будет транспортироваться театральный реквизит. Номера контейнеров, весь маршрут, а также кто сопровождает груз. И третье — время. Когда намечена отправка.