Узлы ветров
Шрифт:
Все согласились с Еврилохом, и, выбрав лучших быков из стада, они зарезали их. Внутренности быков они бросили в жертвенное пламя, а мясо начали жарить на вертелах, готовя себе вкусный ужин.
В это время проснулся Одиссей и вышел на берег моря. Подойдя ближе к кораблю, он увидел, что совершили его спутники, и ужаснулся.
Разгневавшись, он стал их упрекать, но было уже поздно. Вдруг явилось страшное предзнаменование: кожи заколотых быков стали расползаться по земле, а жареное мясо издавало страшный рев.
Но спутники Одиссея этим не устрашились и шесть дней подряд наслаждались едой; а на седьмой —
Известила Гелиоса об убийстве быков его дочь нимфа Лампетия. Разгневался Гелиос на спутников Одиссея за то, что они умертвили его быков, которыми он всегда любовался, подымаясь на звездное небо или сходя со звездного неба на землю, и обратился к Зевсу с просьбой, чтобы он наказал за это ахеян: «Если ты не накажешь ахеян, я сойду в темную область Аида и буду светить умершим людям».
Ответил Зевс:
— Нет, сияй для нас и людей, живущих на земле. Я скоро разрушу корабль Одиссея.
И вот, когда ахеяне отплыли уже от острова Тринакии и находились в открытом море, Зевс наслал на корабль большую грозовую тучу, и поднялась страшная буря. Сорвались корабельные снасти, державшие мачту, она сломалась и рухнула вместе с парусами и реями на кормчего, и он был сброшен в море. И поразил Зевс корабль громовою стрелой. Раскололся корабль, и волной были сброшены все ахеяне в море и утонули в темной пучине.
Остался в живых один Одиссей, он держался, спасаясь на корабельных обломках. Быстро схватился Одиссей за сплетенный из воловьей шкуры канат, которым была прикреплена к кораблю сломанная мачта, и, связав этим канатом мачту и обломки киля, крепко вцепился в них и поплыл по беспредельному бурному морю.
И долго он носился по морю; но утих, наконец, сердитый ветер Борей; его сменил стремительный южный ветер, и, к ужасу Одиссея, он погнал его назад к Скилле и Харибде.
Всю ночь напролет гнал его южный ветер по морю, и на раннем рассвете увидел Одиссей, что его принесло волной к страшным утесам. Как раз в это время Харибда с шумом открывала морскую пучину и начинался водоворот. Одиссей ухватился за низкую ветку смоковницы, что росла на скале над самым водоворотом, и крепко, как летучая мышь, вцепившись в нее, он повис на ней и стал ожидать, пока выбросит водоворот обломки киля. Долго ждал Одиссей, но вот, наконец, выплыл киль вместе с мачтой из темной, пенящейся Харибды. Кинулся вниз Одиссей и, упав на корабельные обломки, начал изо всех сил грести руками как веслами.
Не удалось Скилле заметить плывущего Одиссея, а не то пришлось бы ему погибнуть.
Девять дней носился Одиссей по морю, но на десятый он ночью был выброшен на остров Огигию, где жила светлокудрая нимфа Калипсо. И принят был Одиссей прекрасной нимфой радушно.
Одиссей у нимфы Калипсо
Семь лет пришлось прожить Одиссею на острове у прекрасной нимфы Калипсо, и он уже почти потерял надежду вернуться в родную Итаку, куда он стремился всем сердцем. Прекрасная нимфа хотела, чтобы он и не думал о возвращении на родину. Она сулила ему за это вечную молодость и бессмертие, но Одиссей не мог забыть о родной Итаке, о жене, о своем сыне, и не прельстился обещаниями Калипсо.
В это время собрались в доме Одиссея сто женихов, самых богатых и знатных юношей Итаки и соседних островов; они домогались, чтобы жена Одиссея, прекрасная Пенелопа, согласилась выйти за одного из них замуж. Они каждый день пировали в доме Одиссея, расточали его хозяйство, считая, что он давно уже погиб и никогда не вернется на родину. Им хотелось устранить сына его Телемаха от власти и избрать царем другого, одного из своих друзей. Но верная Пенелопа не хотела выходить ни за кого замуж, она любила Одиссея и все еще надеялась, что он вернется в свой дом. И решила ждать мужа.
Однажды собрались боги на вершине Олимпа, у громовержца Зевса, и во время пира стали рассуждать о судьбах людей.
Но не было среди богов Посейдона, ненавидевшего Одиссея.
Тогда Афина-Паллада решила заступиться за своего любимца Одиссея и молвила Зевсу, своему отцу:
— Сердце мое скорбит о несчастном Одиссее; он давно в разлуке с женой и сыном, на лесистом острове у дочери Атланта нимфы Калипсо; она силой держит там Одиссея и ласковыми словами и волшебством надеется заставить его позабыть о родной Итаке. Но Одиссею хочется перед смертью увидеть родной свой дом. Сжалься над ним, о Зевс!
И ответил ей Зевс:
— Об Одиссее я не забыл и желаю ему добра. Но Посейдон преследует его за то, что он ослепил циклопа. Сейчас Посейдон далеко на краю земли, у эфиопов, и мы поможем теперь Одиссею вернуться на родину. Пусть Посейдон гневается, но против воли всех нас он бессилен.
Тогда попросила Афина-Паллада у Зевса:
— Пусть расскажет Гермес о нашем решении нимфе Калипсо. А я направлюсь в Итаку и внушу мужество сыну его Телемаху; пусть он явится в песчаный Пилос и Спарту, чтоб узнать о своем отце.
И все на Олимпе согласились с Афиной-Палладой. Тотчас послал Зевс быстрого вестника своего Гермеса на остров Огигию, к нимфе Калипсо, а Афина-Паллада, надев золотые сандалии, что легко носили ее по воздуху, взяв в руку тяжелое большое копье, поспешила спуститься с вершины Олимпа в Итаку.
Гермес является к Калипсо. Отплытие Одиссея с острова Огигии. Кораблекрушение
Вестник богов Гермес привязал крылатые сандалии, на которых он мог лететь, как на крыльях, и, взяв в руки свой жезл, которым умел людей усыплять и пробуждать спящих, тотчас в путь устремился, и, достигнув Пиэрии, он к морю с эфира спустился и рыболовом крылатым помчался по волнам; легкой чайкою морскою он перелетел над пучиной, примчался на остров Огигию и явился к просторной тенистой пещере, где жила Калипсо.
Пылал в это время огонь на ее очаге, и весь остров был окутан запахом смолистого кедра и дерева жизни. Увидел Гермес прекрасную нимфу, она сидела с золотым челноком над узорною тканью и пела прекрасные песни. Вокруг пещеры росли тополи, кипарисы и ольхи, на деревьях гнездились ястребы, совы и разные длиннокрылые птицы. Плотной сетью зеленой укрыл виноградник пещеру, на ветках тяжелых висели красные гроздья; струились четыре светлых ручья, а вокруг зеленели луга, где росли фиалки и разные травы. Был изумлен красотой тех мест даже вестник богов Гермес, и вот он вошел в пещеру нимфы. Калипсо его тотчас узнала; в пещере Одиссея в это время не было, он сидел одинокий на морском берегу и плакал, вглядываясь в пустынное море.