Узник Лабиринта. Невеста чудовища
Шрифт:
Одного этого было уже достаточно, чтобы царица снова взглянула на Гесту внимательным оком.
***
Молодой господин действительно вернулся с охоты. Можно подумать, Лесарт заранее знал, что так будет. Но изумляться и додумывать Гесте не пришлось, потому что именно она и оказалась в тот момент у ворот конюшни, а только что подскакавший царевич спешился и бросил ей поводья.
Да сразу не ушел, как делал обычно. Несколько секунд смотрел ей вслед, пока она
– Эй, его надо хорошенько обтереть!
Поняв, что он обращается к ней, Геста застыла, не смея шелохнуться. Потом все же обернулась, понимая, что стоять спиной, когда с тобой разговаривает будущий царь, нельзя. Поклонилась и, не поднимая глаз, выдавила:
– Да, господин, все будет исполнено.
Она хотела поскорее увести коня и скрыться в спасительной полутьме конюшни, тем более что ко входу уже спешил старший конюх, но молодой господин решил иначе. Немного потоптавшись на месте, он вдруг заявил:
– Подожди, я сам должен видеть, как ты это сделаешь! – и вошел в проход за Гестой следом.
Конюх застыл, провожая царевича недоуменным взглядом, а Гесте ничего другого не оставалось.
– Как будет угодно господину. – сказала она и взмолилась про себя, чтобы это не дошло до ушей царицы.
Молодой царевич нагнал ее и пошел рядом. Близко, если руку протянуть, можно его коснуться. Геста старалась не смотреть в его сторону, она и сама не понимала, почему холодное томление разливается где-то в груди, когда он вот так, совсем близко.
Стараясь не показывать волнения, расседлала и завела белогривого красавца в стойло. И только хотела начать его обтирать и чистить, как Солгар внезапно шагнул внутрь.
– Подожди, Геста.
– Что?.. – девушка чуть не выронила пучок травы и скребницу.
Он подошел ближе и спросил негромко:
– Тебя ведь зовут Геста?
Это было совсем уж неожиданно. Геста глядела на молодого мужчину осознавая, что он не должен был подходить. Не должен стоять так близко и так на нее смотреть. Потому что это неправильно!
Неправильно! Заколотилось сердце, странное холодное томление опять начало разливаться под кожей, а воздух почему-то сгустился и стал плотным, застревая в легких. Девушка кивнула и отступила к перегородке.
– Геста, – тихо повторил он, подходя еще ближе, и протянул руку.
В этот момент из прохода резко прозвучал голос стольника царицы Винго:
– Господин Солгар, ваше высочество, вас ждет к себе государыня!
– Иду, – ответил Солгар и сразу вышел.
А Геста от волнения как стояла, так и сползла по стенке на пол. Сегодняшнего царица ей точно не простит. Навернулись слезы.
За что ей такое, Господи… Чем она хуже остальных людей, почему ее нельзя оставить в покое, дать просто жить? Тихо и незаметно. Никому не мешать.
Геста тоненько всхлипнула, закрывая рот тыльной стороной ладони. По шеке сползла слезинка. Белогривый конь царевича ткнулся ей в руку бархатными губами и фыркнул, напоминая о себе.
– Геста, девочка, что случилось? – в стойло заглянул обеспокоенный старший конюх. – Почему ты плачешь?
– Ничего, папа Ким, все нормально, – Геста подскочила, понимая, что надо прекращать жалеть себя. – Вот, палец занозила. Больно.
– Давай тогда я займусь белогривым, а ты сходи к целителю.
– Ничего, так пройдет, – пробормотала и взялась протирать пучком травы шелковистую конскую шкуру.
– Геста?
По взгляду старого конюха, ее приемного отца при живом, было понятно, что он ей не поверил.
– Ладно, – проговорил конюх. – Пришлю к тебе Тигарда.
И ушел.
Она уткнулась в бок коню и затихла. Постояла так, дождалась, пока немного схлынут горечь и страх, и принялась за работу. Когда через несколько минут подоспел Ти, она уже была более или менее в порядке.
– Эй!
Тигард быстро влетел в стойло. Белогривый дернулся, переступая копытами, заржал и покосился на него.
– Тихо ты, – шикнул на него парень, отобрал у Гесты сребок и молча на нее уставился.
– Плохи мои дела, Ти, – она уселась на солому в углу и вертела палочку в руках. – Надо уходить отсюда. Не дадут они мне жизни.
Парень с минуту энергично тер лоснящийся конский бок, потом выдал:
– Мы уйдем вместе. Сбежим.
Геста вскинула голову.
– Но Ти… – Кольнуло сердце, ей стало страшно, не за себя, за него.
– Вот что, – продолжал он, понизив голос. – Откладывать нечего. Сбежим сегодня же ночью. Я соберу кой-чего в дорогу, незаметно снесу и спрячу поближе к городским воротам. А ты, как закончишь, иди к наставнику. Он поможет.
Сбежать, вырваться на свободу… Несбыточно, слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– А рабочие руки везде нужны, не пропадем! – хмыкнул Тигард, хлопая коня по золотистому крупу.
Словно в ответ на его слова темно-игреневый* конь царевича фыркнул, тряхнув лобастой головой,
– Вот видишь, даже белогрив согласен.
Она улыбнулась, глядя на них, на душе потеплело, отпустило чувство безысходности и одиночества.
– Спасибо тебе, Ти. Давай, я сама почищу этого красавца. Иди. Со мной все будет в порядке.
Тигард ушел. Оставшись одна, девушка подумала, что помощь брата будет кстати, но бежать ей надо одной, не хотелось, чтобы кто-то пострадал из-за нее. От ощущения, что выход из тупика, в котором она застряла с самого детства, близко, Гесту захлестнуло самыми разными предчувствиями.