Узурпатор ниоткуда
Шрифт:
Жоам приказал одному из солдат подать два стула для незваных гостей. Сам попыхтел сигарой (выдохшееся курево воняло ужасно), покатал на столе гранату и прогудел на нарочито скверном английском:
— Чем могу быть обязан, джентльмены?
Толстый «джентльмен», косясь на меня, спросил, не предпочитает ли сеньор командир общаться, к примеру, на банту. Сеньор командир заявил, что предпочитает английский. И повторил вопрос.
Толстяк поерзал и спросил, нет ли среди друзей сеньора командира людей по имени Роберт Кейдж и Майкл Новински. Жоам ответил, что к его величайшему сожалению, мистер Кейдж несколько дней назад погиб в авиакатастрофе, однако мистер Новински здесь, вот он сидит, и тоже будет рад побеседовать с гостями, но не раньше, чем Жоам Фернанду Алварес решит, что для этого пришло время. Кстати, не будут ли джентльмены так добры представиться?
С фантазией у «джентльменов» было не очень. Толстый не нашел ничего лучше, как отрекомендоваться Джоном Смитом. Пигмей подумал и сказал, что его зовут Роджер Буш. Алварес сделал вид, что поверил.
— Откуда вы и какова цель вашего визита? — спросил он.
— Лагос, Нигерия. Мы представляем одну неправительственную некоммерческую организацию, с которой Роберт Кейдж однажды заключил джентльменское соглашение, — сообщил Джон Смит.
— Предмет соглашения? — спросил Жоам.
— Мы обязались выслать к устью Конго два судна. Две морские моторные яхты. Обе переоборудованы: одна — для перевозки сравнительно большого количества людей, другая — для решения некоторых деликатных вопросов.
Жоам удовлетворенно кивнул.
— Где сейчас эти суда?
— Суда находятся на безопасном расстоянии от берега… Больше я вряд ли могу сейчас сказать. Дело в том, что мистер Кейдж не выполнил все условия нашего соглашения… Вернее, он попытался их выполнить, но возникли форс-мажорные обстоятельства, и мистер Кейдж сказал, что рассчитается с нами позднее. Я поверил ему. И поэтому мы здесь.
Джон Смит замолчал.
— Можем ли мы, то есть мистер Новински и я, выполнить условия вашего соглашения с мистером Кейджем? — осторожно спросил Жоам.
— Я допускаю, что вы можете заменить мистера Кейджа, — не менее осторожно заговорил толстяк. — Но у меня есть одна просьба. Если вы ее выполните прямо сейчас, мы продолжим наш разговор.
— Просьба? Какая же?
— Мне бы хотелось, чтобы вот этот человек, — Джон Смит указал на меня, — покинул помещение.
— Это невозможно, — заявил Жоам, сделав небольшую паузу и поиграв гранатой. — Мистер Эндрю Маскаев — мой советник.
— В таком случае, — осклабился Джон Смит, — продолжения разговора не будет.
— Это я буду решать, когда заканчивать разговор, — объяснил ситуацию Алварес.
— Нет, сеньор командир… Это не тот случай. Вам ведь нужны наши корабли. Я полагаю, что очень нужны. Более того, я знаю, зачем они вам нужны. Если мы задержимся здесь на срок, больший, чем контрольный, транспорт с людьми вернется в Лагос, а второе судно останется. Только оно станет для вас не союзником, а противником. Притом серьезным противником.
Жоам молча признал весомость аргумента. И все же он не привык быстро сдаваться:
— Но ведь ваши суда уже почти здесь? Значит ли это, что данный факт оплачен?
— Совершенно верно. Мистер Кейдж уже перечислил определенные средства на счет нашего фонда. Их как раз хватило на аренду судов, топливо для них и провизию для людей… Чертовски прожорливых людей, надо сказать… Но за деликатную работу мистер Кейдж обещал и деликатную оплату. Мы здесь для того, чтобы получить окончательный расчет и выполнить окончательную работу, сеньор командир. Но нам нужна предоплата.
— Есть ли в этом соглашении особые условия? Например, такой вариант… Допустим, я откажусь от ваших услуг прямо сейчас и посоветую вам немедленно убраться ко всем чертям?
Нигерийцы переглянулись. Потом заговорил пигмей:
— Этот вариант будет означать только то, что мы не станем вам помогать. И не будем обещать, что не станем вам мешать.
Все было предельно ясно. Жоам повернулся ко мне и сказал по-русски:
— Выйди. И закрой за собой дверь.
Что было делать — я поднялся. Разумеется, я тут же вообразил, что мне представится возможность подслушивать под дверью, но я просчитался. Нигерийцы потребовали, чтобы дверь оставили открытой, а в проеме встал один из солдат и проследил, чтобы я торчал на достаточном расстоянии.
Пришлось мне идти курить на лестничную площадку. Я понимал, что как никогда близок к смерти от любопытства, но поделать ничего не мог. Жоам был моим командиром, а приказы не обсуждаются, к тому же я понимал целесообразность переговоров. Корабли и наемники из Нигерии были слишком крупным козырем, чтобы Жоам легко от него отказался.
Время шло. Я выкурил еще одну вонючую сигарету из неизвестно чьих запасов, найденных в помещениях аэропорта, а переговоры все никак не могли закончиться…
Внизу хлопнула дверь и послышались тяжелые шаги. Три солдата из Тонга-Со. Я в очередной раз спокойно затянулся, как вдруг какая-то сила вырвала из рук автомат, затем страшный удар заставил меня согнуться, а после этого мне завернули за спину обе руки и в два счета скрутили чем-то так, что я вскоре потерял в них чувствительность. И тут же меня поволокли в направлении штаб-квартиры. Вся операция заняла секунды три, наверное.
Сказать, что я был удивлен — значит не сказать ничего. Уж такой подлости я не ожидал от Жоама. Поскольку вряд ли кто-то из его подчиненных решил бы проявить подобное самоуправство. Значит, Алварес решил выполнить условия. Черт, как это все паршиво…
Так оно и оказалось. Когда меня втолкнули в комнату, на мордах нигерийцев светилось торжество. Жоам и Майк были мрачны.
— В чем дело? — спросил я по-русски.
— Ну вот, мистер Смит. Что вы просили, то и получили, — ледяным тоном объявил Жоам.
— Отлично, — сказал Смит. — И мы его забираем прямо сейчас.
— Нет, — возразил Жоам. — Вы его заберете, только когда я и мои люди посмотрят на ваши корабли и посчитают, НЕ БОЙСЯ, сколько боевиков вы прислали сюда.
«Не бойся» Жоам произнес по-русски, явно адресуя эти слова мне.