Узы любви

Кэмп Кэндис

Вот почему, твердо сказала она себе, он не увидит! Аккуратно сложив платье, она положила его в чемодан. Затем она примерила темно-коричневое платье. Оно тоже было слишком коротким и висело на ней совершенно свободно даже без корсета. Разочарованно вздохнув, она порылась в чемодане и обнаружила девичье ситцевое платье с неглубоким квадратным вырезом. Это платье было ей и тесно, и коротко. Она решила, что предназначалось оно дочери капитана.

Опять Кетрин взяла в руки иголку с ниткой и провела весь день, перешивая коричневое платье. Закончив этот нелегкий труд, она надела его и оглядела себя в зеркало. Практичное, немаркое, скучное, блеклое, решила она и глубоко вздохнула. Надев плащ и взяв муфту, она подошла к двери с твердым намерением кричать, пока кто-нибудь ее не выпустит. К ее удивлению, дверь оказалась не заперта. Она пожала плечами. Он был прав: не было никакого смысла закрывать дверь на ключ теперь, раз уж то, чего она изо всех сил старалась избежать, уже случилось.

Свежий морской ветер сразу же улучшил ее настроение, облегчил ей душу. Она оперлась о борт и стала наблюдать за морем, вспомнив, как вчера с отчаянием всматривалась в горизонт в надежде увидеть какой-нибудь корабль. Теперь же она надеялась, что федеральные корабли не догонят их. Это означало бы лишь напрасное кровопролитие.

Что же касалось ее, то Хэмптону, без всякого сомнения, она наскучит ко времени их прибытия в Лондон, и с радостью он отпустит ее. Не имело уже особого значения, недели она проведет с ним или несколько дней. В любом случае, он погубил ее жизнь. Конечно, беглецов следовало бы наказать за похищение шхуны и остановить их, прежде чем они нанесут еще какой-либо вред федеральному флоту. Но ей не хотелось видеть, как будут умирать люди. В конце концов, она кормила их, дала им одежду, знала их по именам. В сравнении с их жизнями соображения военного преимущества казались ей не такими уж важными.

Ее мрачные мысли были прерваны приходом пожилого человека почтенной наружности.

— Прошу прощения, мисс…

— Девер, — сказала она и с удивлением воззрилась на него: кто ж он такой?

— Доктор Рэкингхэм, — с готовностью представился он.

— Ах, конечно, вы тот доктор, который был с капитаном Слоуном! Но я полагала, что на всех надели кандалы.

— Видите ли, на «Сюзан Харнер» я был всего лишь пассажиром, возвращавшимся домой в Портленд. Капитан Хэмптон, очевидно, счел меня лицом гражданским и потому разрешил мне оставаться в своей каюте. Он полагает меня совершенно неспособным доставить ему какое-либо беспокойство. Более того, он очень доволен, что на борту у него есть доктор, и мне кажется, он желает поддерживать со мной дружеские отношения.

— Я не знала, однако, что он когда-либо пытался с кем-нибудь подружиться! — заметила Кетрин.

— Он был очень дружелюбен со мной. Надеюсь, что и вы не откажете мне в любезности.

— Разумеется, доктор Рэкингхэм. Ведь мы, в конце концов, единственные янки на этом корабле без кандалов.

— Мне подумалось, что, судя по акценту, вы родом из Новой Англии. Скажите мне, как получилось, что вы оказались в одной компании с мятежниками?

Кетрин в подробностях описала всю историю ее похищения, слушавшему ее с громадным интересом доктору. Он был ошеломлен ее рассказом.

— Но, дорогая моя, — сказал он, — это ужасно и возмутительно! Похитить благородную молодую леди! Должно быть, он сумасшедший!

— Нет, он всего лишь южанин, привыкший все делать по-своему.

— По виду, однако, он смахивает на джентльмена.

— Ну, это зависит от вашего понятия о джентльмене. Если, по-вашему, быть джентльменом означает лишь иметь учтивые манеры, то, да, его можно назвать джентльменом. Но если под этим словом подразумевать подлинное благородство разума и духа, то ему до джентльмена никогда не дотянуться.

— Страшное дело, — сказал доктор, покачав головой. — Он… он не причинил вам никакого вреда?

• — Он изнасиловал меня, если вы об этом спрашиваете, но он не бил меня и не пытал. Пожилой доктор был в шоке.

— Моя дорогая девочка, я даже не знаю, что и сказать.

— Едва ли здесь есть, о чем говорить. Надеюсь, это не заставит вас взять назад ваше предложение о дружбе?

— Нет, конечно, нет! Как вы могли подумать! Она криво усмехнулась.

— О, я думаю, что найдутся многие люди, которые сочтут, что позорно было для меня не совершить самоубийство.

— Сомневаюсь, что это часто случается в подобных положениях. Мое глубокое убеждение состоит в том, что есть предрассудки, которым не стоит слепо доверять. Не расстраивайтесь из-за того, что будут говорить люди. Какой-нибудь прекрасный молодой человек полюбит вас, и для него то, что случилось, не будет иметь никакого значения, кроме того, что его разгневит, когда он узнает, что кто-то вам причинил боль.

— О, в самом деле? — недоверчиво спросила Кетрин.

— Да, — он погладил ее руку. — Поверьте мне. Человек, который полюбит вас, не будет ставить это вам в укор. Возможно, даже в Хэмптоне проснется чувство долга джентльмена, и он женится на вас.

— Он? — ее слова прозвучали презрительно. — Да я ни за что на свете не выйду замуж за этого злодея! Пожалуйста, поговорим о чем-нибудь приятном.

— Хорошо. Вы случайно не играете в шахматы? Моим партнером был капитан Слоун, но теперь он в кандалах и сидит в трюме.

— О, да, я умею играть в шахматы.

— Отлично! Тогда мы с вами сможем скоротать наше время, играя в шахматы.

— Мне бы хотелось сыграть, доктор Рэкингхэм.

— Хорошо. Ну что ж, сейчас мне нужно идти. Этот холодный ветер насквозь продувает мои старые кости, и я должен спуститься в свою каюту.

— Я увижу вас завтра?

— Разумеется! И мы сможем сыграть нашу первую партию.

— С нетерпением буду ждать. До свидания, доктор.

— До свидания, мисс Девер! И не падайте духом!

— Мне уже лучше благодаря беседе с вами, — ответила она.

Она в самом деле почувствовала себя лучше. Знакомство и беседа с доктором, а также морской воздух оживили ее, возродили ее силы. Она прошлась по палубе, на каждом шагу чувствуя на себе заинтересованные взгляды. Ее лицо вспыхнуло, и хорошее настроение улетучилось, как не бывало.

Все моряки знают, подумала она. Они на самом деле знали и наблюдали за ней, искоса бросая на нее похотливые взгляды. Ей хотелось от стыда провалиться сквозь землю. Хуже всего было то, что, вальяжно прислонившись к борту, ее ожидал Хэмптон. Все будут наблюдать за их встречей, желая увидеть, как они разговаривают и как ведут себя по отношению друг к другу. Они увидят, как Хэмптон найдет сейчас, чем унизить ее еще.

Не говоря ни слова, Кетрин попыталась было обойти его, но он опередил ее, одним прыжком став сбоку от нее и предложив ей руку.