Узы магии. Сделка с королем эльфов
Шрифт:
Я не отступаю, не пытаюсь загнать магию внутрь. Вместо этого простираю силу на стебли. И они медленно подаются назад.
«Вот так. – Не знаю, кого я подбадриваю, себя или розы. – Уменьшайтесь, дайте мне увидеть дневной свет».
И растения мало-помалу отступают, открывая оплетенные прежде окна.
Внезапно стебли вздрагивают. Гаснет вырванная из рук магия. Из растений исчезает всякая жизнь. Зеленые побеги сохнут, ломаются, чернеют, а затем рассыпаются пылью, что рассеивается, словно дым. Остается лишь запах роз и царящий в комнате полный разгром.
А в дверях стоит хмурый
Десять
– Тебя даже на день нельзя оставить одну! – ворчит он.
– Я не виновата. – Я настолько вымотана, что с трудом держусь на ногах. Щеки пылают, но я не знаю, от жара или от смущения.
– Избавь меня от объяснений.
– Это не я!
– А кто еще мог такое сделать? – Эльдас подходит ближе. – Другая Людская королева, способная с помощью силы управлять самой жизнью? – Он продолжает говорить, не давая возможности ответить. – Ведь мне всю жизнь внушали, что я жду единственную женщину. Но если я напрасно сидел в одиночестве столько лет, будь добра сказать об этом. Хотелось бы знать, какие еще есть варианты.
«Сидел в одиночестве?» Эти слова привлекают внимание. Но я знаю: если попытаюсь спросить, он в лучшем случае лишь закатит глаза. Может, попробовать расспросить Уиллоу?
Я делаю глубокий вдох и как можно спокойней поясняю:
– Во всем виноват Харроу.
Скользнувшее по лицу Эльдаса удивление тут же сменяется гневом. Но он быстро прячет чувства, натягивая уже привычную мне холодную, равнодушную маску.
– Харроу почти в буквальном смысле вытащил меня из постели. Я вовсе сюда не стремилась. – Эльдас хочет что-то сказать, но я не умолкаю. При одном воспоминании о Харроу в жилах закипает кровь. Я тычу пальцем в лицо эльфу, почти касаясь кончика носа. – Знаете? Я спокойно приняла его колкости. И насмешки в свой адрес. Я даже смирилась с их дурацкой шуткой. Но когда он попытался силой удержать меня здесь, я уже не вынесла. – «Я так устала, что меня контролируют мужчины. Он, вы, Люк», – так и хочется добавить мне, и я с трудом сдерживаюсь.
Взгляд эльфа темнеет. Неужели он… желает меня защитить? Скорее всего, это лишь мое воображение.
– Что он сделал?
– Запер меня здесь с помощью дикой магии.
Эльдас оглядывает окна. Часть стекол разбилась, и по комнате гуляет свежий ветер. Он хмурится еще сильнее.
– Я поговорю с братом. И отправлю в твои комнаты Ринни… По крайней мере, до тех пор, пока ты не наскучишь Харроу. Она остудит его пыл быстрее, чем Поппи или Уиллоу.
– Поппи пыталась его отговорить, – поясняю я, не желая навлекать неприятности на добрую женщину. Ведь в случившемся вовсе не было ее вины.
– Не сомневаюсь. Поппи тут же отправилась за мной. И я сразу примчался. Хочешь верь, хочешь нет, но я знаю брата и его выходки. – Он лишь сильнее хмурится.
– Тогда стоит лучше за ним приглядывать.
– Здесь, в замке, за многим следует приглядывать. Но кое-кому, похоже, нравится испытывать мое терпение. – Эльф вновь переводит взгляд на меня. – Начиная с твоей магии. – Эльдас обходит вокруг, осматривая меня, словно скульптуру, в которой могут появиться изъяны. Учитывая все, что я о нем знаю, он, вероятно, отыщет их множество. –
– Правда? Да я вообще не думала, что у меня есть магия. – Я снова ловлю его взгляд.
– Трон проголодался, и ты не смогла помешать ему питаться тобой. Твоя магия слаба, поэтому ты чуть не погибла. И эти стебли точно так же питались твоей силой. – Он бросает взгляд на мою разорванную юбку и до сих пор кровоточащие ноги. – Луэлла, ты светоч жизни в мире, лежащем рядом с владениями смерти. Срединный Мир все приближается к Завесе и Запределью, отдаляясь от Природных Земель. – Я помню слова Уиллоу о том, что эльфы черпают силу из мертвых земель. – Поэтому здесь ты – легкая мишень. Мы все желаем того, что не можем получить, даже с помощью магии. А ты воплощаешь в себе все, что отняли у этого мира.
– Могли бы объяснить все раньше, – бормочу я.
– Обычно это не королевское дело.
– Да нет здесь ничего обычного! – Я жестом обвожу комнату. И, потеряв равновесие, переступаю с ноги на ногу. Похоже, я способна лишь стоять на месте, ничего больше. Я делаю шаг назад. Колени тут же подгибаются. И я размышляю, как мне осторожно опуститься на пол, не растеряв при этом остатки своего достоинства.
Эльдас в тот же миг оказывается рядом. Он наклоняется вперед и легко подхватывает меня на руки. Я ощущаю, как желудок проваливается куда-то в область таза.
«Он сильнее, чем кажется».
Я пристально смотрю на мужчину. Он переводит взгляд на меня. Никто из нас не говорит ни слова. Я чувствую, как пылают щеки, но не могу винить в этом одну лишь лихорадку… особенно ощущая под руками сильные мышцы шеи и плеч. Интересно, а чувствует ли он тот же трепет, когда касается меня? Мы продолжаем молчать. Я – в плену его рук, а он, кажется, затерялся в моем взгляде.
– Эльдас, – тихо говорю я. – Мне нужна чья-то помощь. И вариантов не так уж много. Пусть это не твоя работа, но… пожалуйста, научи меня.
При одной только мысли о помощи взгляд его темнеет.
– У меня есть обязанности, которыми нельзя пренебрегать.
Я неловко пытаюсь подвинуться. Но лишь теснее прижимаюсь к нему. Внутри все трепещет, кружится голова, но я чувствую себя вполне удобно. И стараюсь взять себя в руки.
– Мне известно насчет обязанностей, – произношу я. Он лишь с сомнением смотрит на меня. – Это правда, – настаиваю я. – Может, у короля все немного иначе. Но дома у меня тоже были свои обязанности.
Он мне не верит. Я отлично это вижу. И, пытаясь убедить его, ничего не добьюсь.
«Давай попробуем иначе, Луэлла».
– Раз уж мы заговорили об обязанностях… Разве король не должен помочь Людской королеве привыкнуть к новой роли?
Он тяжело вздыхает и крепче прижимает меня к себе. Я ощущаю, как под кожей перекатываются сильные мышцы. Меня прежде никогда так не держали. Те несколько раз, что меня обнимал Люк, я ощущала себя словно в клетке. Тогда я этого не понимала, но теперь вижу. Эльдас сжимает меня крепко, но я в безопасности. Словно бы в любой миг, как только захочу, могу освободиться из его объятий. Пока я рядом с ним, мне нечего бояться. Но никто не станет удерживать меня силой.