В 4
Шрифт:
$*#)%&@%)#$#%.
Я повертел кусок пергамента в руках. Ясно как Божий день, передо мной была карта Лабиринта. Лишь со странным приписками на непонятном языке. И все пути вели к центру, в том числе мой, по которому раньше двигался Пантера. Значит, он знал, куда бежит?
Что дальше? Пыль, много пыли, килограмм триста четырнадцать грамм. Держу пари, не обошлось без сбора с трупов. Ну да мне какая разница? Было ваше, стало наше. Одежда, к сожалению, обратилась в тряпки. Разве что сапоги можно было восстановить, но я обзавелся новыми ботинками, поэтому на эту обувку
Заржавевший Топор бешеной рубки.
+ 3 к Секирам.
+ 2 к Неутомимости.
+ 2 к Блокировке.
Думается мне, что когда-то он был очень даже ничего. Но время и ржа снизили характеристики оружия. Ну и ладно, больно оно мне нужно. Я заметил то, ради чего и прибыл сюда.
Интурия астрального неба.
@(%&!#%#*$!.
Я поднял холодный увесистый кусок будто расплавленного, а после застывшего в причудливой форме металла. Такого белого, что на него даже больно было смотреть. Понятно, характеристики скрыты. Да мне, в общем-то, они и не нужны. Заказ исполнен, надо лишь доставить его по назначению.
Моя радостная физиономия тут же приобрела постный вид. Потому что стоило повернуться к Лицию, как я обнаружил сразу несколько интересных фактов. Во-первых, зверолюд стоял все на том же месте, где я его бросил, разве что с еще более испуганным выражением лица. Во-вторых, аккурат посередине между нами в воздухе появилась яркая прореха. Точно некто порвал этот мир с изнаночной стороны. А в-третьих, оттуда явно кто-то пытался сюда пробраться.
Глава 15
Можно быть невероятно мудрым, но прогореть на банальной глупости. Или знать тысячу языков, но не суметь объясниться с папуасом. Сражаться с разными существами, однако застыть перед новым, неведомым созданием. Нельзя быть готовым ко всему.
Потому когда я увидел белесые жгуты, проникающие из-за прорехи, то, мягко говоря, удивился. А после того, как понял, что это своего рода пальцы на руках неведомой твари, выпал в осадок. Лишь громкий треск рвущейся бумаги заставил прийти в себя. И теперь я понял, что на самом деле это разрушалось пространство. Его буквально вспарывали с обратной стороны, если применимо такое понятие.
«Темный» вновь попытался воспользоваться моей растерянностью. Голову сдавило от перенапряжения, того и гляди лопнет какой-нибудь сосудик и закончатся игры с собственным сознанием. Однако в этот раз пронесло. «Я», поняв, что ничего не вышло, тихо скользнуло куда-то вниз, в район аппендикса и совсем замолчало. Что ж, там ему и место.
Лиций, едва завидев «Чужого», бросился прочь с такой прытью, которая его младшим собратьям по сухому корму и не снилась. Собственно, я его не винил. Если бы путь к выходу из Лабиринта не был перекрыт, Сережа бы мчался отсюда на всех парах. Теперь же…
Я быстро открыл карту – ближайшая развилка, которая могла вывести меня к нужному коридору, находилась почти в центре. Думаю, туда и надо двигать. Тварь между тем уже наполовину вылезла из прорехи, и я понял одну простую мысль. Знакомиться с этим нечто
Наверное, можно было сказать, что он-оно-она (нужное подчеркнуть) напоминает человека. Очень отдаленно напоминает. Если ты чудовищно пьян и близорук. Хотя рук действительно было две. Они заканчивались длинными жгутами-пальцами, которые находились в постоянном беспокойстве. Череп был вытянут, массивен и без единого волоска. Растительности, впрочем, я вообще на теле не обнаружил. Возвращаясь к голове, самым странным на ней был даже не огромный нос, похожий на сплющенный пятак свиньи, а рот. Точнее его отсутствие.
Подбородок имелся. Пусть не широкий, волевой, скандинавского типа. Скорее как у вырождающейся расы, совсем крохотный, однако он был. А рта нет. Мое недоумение разрешилось сразу, как только тварь пролезла наполовину из прорехи. Сначала показалось, что живот бедолаги исполосован шрамами. Ровно до момента, пока иномирец жадно не втянул широкими ноздрями воздух. Его и без того большие, словно подернутые мутноватой пленкой глаза увеличились, а чрево будто пошло волнами. А после… подобно лепесткам монструозного цветка оно чуть раскрылось, обнажив острые зубы.
Теперь я окончательно понял – надо драпать. Не дожидаясь, пока рот в животе (удобно, конечно, но как насчет проблем с пищеварением?) не решит попробовать меня на вкус. И я побежал. Именно в ту сторону, куда и стремился покойный Пантера. Надеюсь, у него был какой-то план. Потому что я просто драпал, в лучших традиция Форреста Гампа. Лишь на повороте мне удалось на мгновение обернуться и заметить, что тварь уже почти вылезла наружу.
Показалась ее длинная изогнутая нога. Причем опиралось существо не на всю стопу, а лишь на носок. Теперь хотя бы можно было составить целостное впечатление об этом нечто. Головы на полторы выше меня, с огромными глазами, длинными руками и еще более длинными и постоянно шевелящимися «пальцами». Тело мутновато-белого цвета. У меня почему-то возникли ассоциации с медузой. И, собственно, рот вместо пупка. Уж не знаю, как может называться подобная раса, про себя я ее обозначил, как «неведомая хрень».
Однако чему необходимо было отдать должное – двигался иномирец просто невероятно быстро. Я уже пробежал добрых метров пятнадцать по длинному коридору, когда позади появился преследователь. Жгуты-пальцы уперлись в стены, вдобавок тварь оттолкнулась ногами и прыгнула так далеко, что почти догнала меня. Рука сама собой полезла в инвентарь, достав ближайшее, что было – пистолет с транквилизатором. Четыре выстрела на пару секунд замедлили тварь. Я видел, как дротики застыли в белесом теле и тут же вытащил плазмоган. Держи, красавец.
Коридор лабиринта, казалось, дрогнул, от грянувшего выстрела. А самого преследователя отбросило к дальней стене. Так вот – ввязываться в драку со злым Сережей. Правда, ликовал я недолго. Жгуты, лишь на мгновение замершие, вновь пришли в движение. Они уперлись в пол и подняли на ноги иномирца. И что мне понравилось еще меньше – теперь рот открылся настолько широко, насколько только мог. Почти беззвучно, хищно. Так нападают дикие собаки на своих жертв. Без предварительного лая, сразу нацелившись на горло. Я не сводил глаз с острых зубов, с которых стекала обильная слюна.