"В алмазную пыль..."
Шрифт:
Среди ночи Шалимов действительно проснулся от холода, он пододвинул на прогоревшие угли остатки бревен, и потом методично просыпался всю ночь, замерзая с одной стороны и подогреваясь со стороны костра.
Утром они поднялись с рассветом. Мороз ударил знатно, трава густо поседела от инея. Озноб пробирал до самых печёнок. Вдвоём они быстро расшурудили костёр и, доев сваренное вчера мясо и, напившись чаю, двинулись вперёд. Перед этим они выкурили последнюю сигарету.
Сначала Шалимов сомневался, что теперь они найдут в этих дебрях своих «подопечных». Но, пройдя с полкилометра, Семён остановился и, осмотревшись по
— Птиц, видишь? Так просто они в тайге не собираются. Есть что-то там.
Из пернатых Шалимов рассмотрел только одну ворону, пролетевшую в ту же сторону, куда вёл его личный "Дерсу Узала". Но, спустившись вниз, они спугнули сразу добрый десяток воронья. Словно громадные чёрные хлопья они с рассерженным карканьем взлетели вверх, и расселись по соседним деревьям. Подойдя поближе, Шалимов понял, что они нашли место стоянки Лалька и его спутника. Небольшое кострище уже подернулось толстым слоем светлой, древесной золы, рядом валялись пустые консервные банки, смятая пачка из под чая, полиэтиленовый пакет, раздавленные сигаретные окурки. Потрогав золу, Семён удивлённо хмыкнул.
— Ты что? — спросил Михаил.
— Костёр давнишний, но ночью они уйти не могли.
Пройдясь по поляне Бабич нашёл пустую гильзу от пистолетного патрона, и, понюхав её рассмеялся.
— Всё-таки кое-чему Леший их научил. Костёр они развели точно так же как и мы с тобой, но ночью он видно потух и они уже не стали с ним возиться. Перекусили холодной тушёнкой и пошли.
— Откуда ты знаешь что холодной?
— Посмотри сам, — Семён поднял две одинаковых с виду банки. — Видишь, на этой жира на стенках нет, скопилось чуть-чуть внизу и под углом? Её разогревали. А вот в этой жир остался на стенках, её жрали холодной. Учись, студент.
— Спасибо, профессор. Ну и куда нам теперь идти?
— Туда, — Семён махнул рукой в одну из сторон. — Надеюсь, они не собьются с курса.
Пройдя метров триста, Шалимов убедился, что идут они верно. Бабич молча показал рукой на траву впереди себя, в отличие от соседней на ней оказался сбит иней. По сравнению с соседним посеребрённым разнотравьем казалось, что они идут по тёмной тропе. Лишь в одиннадцатом часу дня под ударами холодного осеннего солнца иней потихоньку начал превращаться в росу. Но к этому времени они уже видели на вершине соседней сопки тёмные фигуры своих подопечных.
18. ДРОЖЬ ЗЕМЛИ
Во втором часу они всё же догнали их. Произошло это по простой и естественной причине — Лалёк и его спутник невольно попали в ловушку. Сзади их подпирали Шалимов с майором, а впереди оказалась не очень широкая, метров сто в ширину, но бурная и глубокая после прошедших дождей река. До этого им частенько приходилось форсировать ручьи и небольшие речки. Но там всё обходилось не очень приятным купанием в одежде, в самом глубоком ручье вода едва доходила до груди низкорослого Матвея. По привычке они решили и эту реку попробовать форсировать вброд. Спустившись с десятиметрового обрыва к воде, Лалёк сделал два осторожных шага, а потом сразу, с головой ухнул в мутный поток. Быстрое течение тут же подхватило и понесло его, лишь чудовищными усилиями могучего тела он выбрался на берег метрах в тридцати ниже от места переправы. К нему уже бежал бледный от волнения Матвей.
— Я думал тебе уже всё, Лалёк, амбец! — признался он.
— Нам и так амбец, — признался Лалёк, еле переводя дыхание, — хрен мы здесь переправимся, а вот и майор к нам пожаловал!
Матвей оглянулся. Сзади, метрах в трёхстах выше по течению на обрыве появились две знакомые фигуры. Бабич мгновенно понял всю безвыходность положения бандитов.
— Всё! — торжествующе сказал он, передёргивая затвор автомата. — Теперь им от нас уже не уйти! Хрен они тут переправятся. Бегом! — скомандовал он.
С удвоенной энергией Шалимов и Семён рванули вдоль берега безымянной реки. Внизу, под обрывом, двое его подопечных так же бежали вдоль реки, тщетно пытаясь отыскать хоть какой-нибудь брод. Река временами съедала остатки прибрежных каменистых отмелей и тогда им приходилось продвигаться по колено, а то и по пояс в ледяной воде. Матвей, споткнувшись, сразу с головой ушёл в воду, тяжёлый рюкзак перевернул его вниз головой, а течение немедленно поволокло за собой. Но Лалёк успел поймать напарника за пятку и выволок на воздух.
— Спасибо, Лёха, — прохрипел Матвей отплевываясь, но тот послал его на три буквы и скомандовал: — Быстрей, сука!
Странная эта гонка продолжалась минут двадцать. Высокий и обрывистый берег реки не позволял Лальку быстро выбраться наверх, за это время их как раз бы догнал упрямый майор и его дружок журналист. Два раза майор открывал огонь, но каждый раз неуловимый поворот реки и берега в ту же секунду скрывал бегущих из виду, словно прикрывая собой. Лишь раз им ответил Матвей, выпустив короткую очередь, он чертыхнулся и швырнул уже бесполезный автомат в реку.
Взбежав на очередной пригорок, Бабич на секунду остановился, глянул вперёд и торжествующе крикнул Михаилу: — Вот здесь мы их возьмём!
Ни Лалёк ни его друг не могли видеть, что в двухстах метрах впереди река делала большой поворот, изгибаясь почти на девяносто градусов.
— Беги туда, — Бабич махнул рукой в сторону, — перехвати их за поворотом, а я буду гнать отсюда.
Шалимов мотнул головой, на разговоры у него просто не хватало дыхания, он отбежал метров тридцать, услышал ещё сзади короткую очередь майора, а потом сотрясение земли и странный звук, словно выдох великана вместе с шумным плеском воды, заставили его остановиться и оглянуться. Фигура Семёна исчезла, но вместе с ним исчез и огромный пласт земли. Скинув рюкзак, Шалимов подбежал к обрыву и увидел метрах в двадцати от берега, внизу, среди стремительно размываемой земли лежащую фигуру майора.
Бабичу повезло, во время оползня он остался сверху, не попал под завал, но с каждой секундой его положение становилось всё хуже и хуже. Вода размывала новую преграду с коммунистическим энтузиазмом. Новоявленный остров таял с пугающей быстротой, но главное было не это. Поднявшийся на ноги Бабич попытался взобраться на берег, но, ступив с тонкого слоя дёрна, тут же попал в нежданный капкан. Желтоватая смесь глины и песка, пропитываясь водой, стала зыбучей и вязкой. Мгновенно Семён провалился по колено, с трудом вытащил ногу, но другой тут же ушёл в грязь по самое бедро.