Шрифт:
Зачин
– Ну а теперь покажи, что там из Караташа выпало, - попросил Митрич, когда Андрюшка закончил свой рассказ, совмещённый с "демонстрацией фильма" и мы вдоволь посмеялись.
Андрюшка показал.
Минуты две мы неверяще смотрели на ЭТО, а потом Митрич начал орать.
– Ты что, блин, совсем уже охренел?!
– орал Митрич - Ты что притащил?! «Выпала...» Вот просто взяла и выпала?
– И впрямь, - поддержала приятеля Семеновна.
– Ты хочешь сказать, что он такую вещь просто так с собой таскал? Непривязанную? В кармане? Да заклинание от невыпадения стоит в миллион раз дешевле!
Андрюшка
– Может, только что приобрел, и привязать еще не успел...
– Блин, мало у нас проблем было, теперь еще и такой вот подарочек упал, как кирпич на голову!
– сказал Митрич и выругался.
– А я думал, вы обрадуетесь...
– на Андрюшку было страшно смотреть - Она же дорогая, я специально выходил посмотреть, пока вас ждал у данжа. Она стоит, как хороший коттедж в приличном районе.
– Блин, Андрюша, ну ты же уже взрослый человек, - вступила в разговор Светлана, которая до этого что-то лихорадочно просчитывала в уме.
– Ты же должен понимать, что в нашем мире людей убивают за гораздо меньшее. И дело даже не в цене, хотя и для олигархов это очень приличная сумма. Дело в функционале твоего приобретения. Такие вещи в принципе не должны попадать в чужие руки. В принципе! У нас и без того перспективы дальнейшей игры были не самыми лучшими, а теперь Караташ точно не успокоится, пока нас не закопает. Здесь или в реале - без разницы.
– А может, это...
– почесал в затылке Митрич.
– Может, давай ее Барсуку отдадим? Пусть денежные мешки между собой сами разбираются. Тем более, Караташ наверняка нас и без того его агентами считает.
– Сережа, - жалостливо посмотрела на него Светлана, - если эта вещь окажется у Барсука, и он ее примет, это будет означать только одно - в ту же минуту начнется война. Война между бизнес-империями Караташа и Барсука, и не просто война, а война тотальная, война на уничтожение. Барсуку нужна такая радость? Да едва он эту штучку у нас увидит - его служба безопасности передаст нас Караташу через десять минут. Связанными, с кляпами во рту, в комплекте со Штучкой и записями всех камер видеонаблюдения, подтверждающих, что никто из барсуковских людей к Штучке не прикасался. И слова «вы охренели - в эту блудню меня втравливать?!» будут самыми мягкими из тех, что произнесет очень интеллигентный обычно человек с ником Badger.
– А что же делать?!
– жалобно спросил Андрюшка.
– Не знаю!
– рявкнула наша командирша.
– Не знаю, что делать! Раньше надо было думать! Раньше - до того, как ты ядерную бомбу подобрал и радостно в инвентарь затолкал. Я не знаю, что нам теперь делать! Да, это чисто игровая приблуда, но ты меня прости - у бизнеса сейчас столько в «Альт» заведено, что коммерческих секретов в ней хватит на киллера каждому из нас. Да куда там - на десяток киллеров как минимум! Я не-зна-ю что делать, я не Господь бог, я чудес творить не умею!
– А вдруг там еще нет ничего?! Вы же сами говорите - она не привязана, может, он ее только что приобрел?
– Андрюшка хватался за все возможные соломинки.
Светлана покачала головой:
– Она активирована. Это значит, что все там есть, не строй иллюзий, Андрей.
У Андрюшки уже тряслись губы, и на него в буквальном смысле было страшно смотреть.
– Слушай, Света, ну хватит!
– не выдержал я.
– Что ты пацана кошмаришь, в чем он виноват? Никакой бомбы он не подбирал, сама знаешь, все выпавшее сразу в инвентарь падает. Даже если бы он ее из инвентаря вытащил и на столе оставил, это бы уже ничего не поменяло. Ты правильно сказала - такие вещи в принципе не должны попадать в чужие руки. А если уже попало, то без разницы - сразу вернул или с собой упер. Все равно не отстанут, пока наизнанку не вывернут.
– Ну да, ты прав, Митя - нехотя признала директорша.
– Прости Андрюша, что-то я сорвалась. День сегодня уж больно насыщенным событиями выдался, так никаких нервов не хватит. Плохо только, что нас всех в реале вычислить - нефиг делать, Караташу небось уже и твои контакты, и адрес нашей богадельни на блюдечке с голубой каемочкой принесли. Ладно, все, забыли. Вещь игровая, все равно основные разборки в игре будут. А в игре у нас по крайней мере есть возможность заныкать аватары так, что их никто не найдет. Про подземелье со скелетами, я надеюсь, никто из вас никому не растрепал?
И она обвела нас грозным взглядом. Мы все покачали головой, глядя честными глазами.
– Ну так пошли туда!
– с раздражением буркнула Света.
– Второй этап квеста сам собой не сдастся. А я пока подумаю, что можно сделать.
– И не кисни, Андрюха!
– Митрич вдруг улыбнулся и потрепал волосы нашего паладина.
– Нет таких задниц, из которых нельзя было бы вылезти, это тебе любой солитер подтвердит!
– Ох, Сапожина, как меня достал твой казарменный юмор, знал бы ты!
– поморщилась Семеновна.
– Но по сути ты прав, всегда можно если не решить проблему, то минимизировать вред. Это я тебе, голуба, говорю как терапевт!
– Ты же хирург?
– озадаченно поинтересовался Митрич.
– Дремучий ты человек, Сапожина. Я бы даже сказала - первобытный!
– почему-то мечтательно протянула немка.
– Это вообще-то цитата[1]! А хирург в размер не ложится.
– Ох, договоришься ты когда-нибудь!
– беззлобно проворчал Митрич.
– Это я тебе, голуба, говорю как прозектор[2]-любитель.
Мы шли ходко, канонада за спиной потихоньку стихала - судя по всему, бой за наш бывший участок шел к концу. Раздражение, вызванное андрюшкиным «подарочком», потихоньку стихало и даже сам сын полка немного повеселел.
– Кстати о квесте, - вдруг встрял Митрич - а что это за пароль нам такой дали? Что-то я про этот «мутабор» слышал, вот только не помню - где!
– Я тоже! Надо у знающих людей спросить, - поддакнула Семеновна, и, ехидно посмотрев на меня, поинтересовалась, - Митя, скажи мне как таксист таксисту, шо ты знаешь за мутабор?
– Эй-эй!
– перебил ее Митрич, - ты немка, а не украинка, тебе положено говорить не «шо», а «вас из дас»! Не выходи из роли!
– Да хватит вам!
– вмешалась Света.
– Нашли, блин, время. Мить, в самом деле - расскажи, что знаешь.
– Ну...
– протянул я, поддержав игру, - сколько я помню из своего таксистского опыта, слово это придумал известный сказочник Гауф для своей сказки «Калиф-аист». Вернее, сказка не совсем его, он беззастенчиво позаимствовал ее из «Тысячи и одной ночи», да слово «мутабор» просто взял из латыни, в переводе оно означает «я изменяюсь». В сказке калиф и его визирь нюхали волшебный порошок, произносили это слово и превращались в различных животных...
– Звучит очень подозрительно, - встрял Митрич.
– Знаем мы этих любителей волшебных порошков. Пришлют тебе такого, он без порошка заскучает, в волшебного зайца превратится и ускачет куда-нибудь - в побег. А ты, блин, личный состав в ружье поднимаешь и вперед - лес прочесывать в поисках этого орла. Нафиг, нафиг...