В бой ради жизни
Шрифт:
– Ладно тебе, Равиль. Ты ещё скажи, что готов бежать. Ничего, сейчас мы с сержантом соорудим нечто вроде носилок и двинемся дальше, главное – уйти от преследования.
Егор взял у немца фляжку со спиртом и отхлебнул несколько глотков. Утерев рукавом гимнастёрки рот и немного помедлив, он передал немцу фляжку и знаком предложил ему тоже выпить. Немец отхлебнул и сильно закашлялся.
– Как зовут? – произнёс Егор.
И видя, что немец внимательно смотрит на него, но при этом ничего не понимает, Егор напряг все свои познания
– Намен, намен.
Немец понял. Он утвердительно закивал и проговорил:
– Фриц. Фриц Вебер.
– Надо ж, Фриц, а я думал, у вас все Гансы, – усмехнулся Егор. – А что? Считаете же вы нас всех Иванами.
– Найн, найн Ганс. Ихь Фриц, – немец снял очки и продолжал ещё что-то лепетать в дружественном тоне.
– Да хоть пеньком тебя зовут, всё равно ты враг, – Егор почувствовал, что начал хмелеть от выпитого спирта, но злости к немецкому офицеру уже не испытывал. – Эх, что ж с тобой делать-то, вражина? Ладно, пока с нами будешь топать, а там посмотрим на твоё поведение. Отпустим или в расход пустим. – И Егор рассмеялся, глядя на захмелевшего и почему-то улыбающегося немца.
– Всё, ребята, немного отдохнули – и айда дальше.
Вот только, куда дальше, лейтенант Кузьмин пока толком так и не представлял. Тем не менее идти всё равно нужно было, потому что оставаться было смерти подобно. Вновь завязав немцу руки за спину и погрузив раненого Исмагилова на наспех сооруженные носилки, все двинулись по тропинке вдоль болота в поисках хоть какого-нибудь временного пристанища. До вечера ещё было далеко.
Пока шли, Петренко всё время оборачивался и постоянно прислушивался.
– Ну что тормозишь? И так трудно идти.
– Командир, у меня хороший слух, чую, за нами идут прямо по пятам, – не оборачиваясь, проговорил Николай.
– А что, прикажешь испариться или улететь? Нет, братец, это война, и ко всему нужно быть готовым, – спокойно проговорил лейтенант. – Ты видишь, мы специально идём по воде, чтоб собаки след не взяли. Глядишь, и повезёт, уйдём от погони.
Петренко начал тихо бурчать себе под нос:
– Говорил же я, не надо было связываться с этими клятыми автоматами…
– А ну-ка молчать, товарищ сержант, – перебил его лейтенант. – А то получишь сейчас у меня взыскание в полной мере. Разбрюзжался как старый дед. Ты что забыл, что приказ командира не обсуждается, а беспрекословно выполняется? Ещё услышу стенания – отправлю на все четыре стороны, обойдёмся без хлюпиков. Ясно?
– Так точно, товарищ лейтенант, больше не буду, – обиженно произнёс Николай.
– Вот вредный хохол, а. Всё ему не так, всё ему не эдак.
– Товарищ лейтенант, не ругайте Петренко, он хороший, – то ли проговорил, то ли простонал Исмагилов.
– А ты молчи, заступник, твоё дело сейчас выздоравливать.
Вдруг все резко остановились. Впереди за ближайшими кустами послышался шорох, и через некоторое мгновение оттуда выскочила девушка – это была Лидочка.
Тем не менее мужчины быстро опустили носилки и схватились за оружие.
– Как ты здесь очутилась? – изумлённо спросил Егор испуганную и взлохмаченную девушку.
Остальные с не меньшим удивлением смотрели на Лидочку.
– Я сбежала с деревни. Меня тётка прогнала взашей и сказала, чтобы я шла в соседнюю деревню Малоросьяновку, а в нашу никогда не возвращалась, даже носа не показывала. Она меня держала всё время в старом заброшенном колодце, а днём прогнала. Вот я и бегу в Малоросьяновку, а тут вдруг увидела издали вас и обрадовалась…
– Хватит тараторить, – остановил Егор сбивчивый рассказ девушки. – Ты лучше помоги нам где-нибудь укрыться, – и Егор взглядом показал на раненого. – Ты ведь здесь все места знаешь.
Лидочка хотела ответить Егору, но, увидев пленного немца, открыла рот и так стояла некоторое время. Затем резко повернулась к Егору и вновь быстро затараторила:
– Зачем вы идёте туда? – и она рукой указала в то место, откуда только что пришла.
Все удивлённо и настороженно вновь уставились на неё.
– А что там?
– А то! Там немцы, – и Лидочка скосила глаза на пленного. – Когда они увидели меня у дороги, эти… ну… солдаты, они побежали за мной. Я скрылась в лесу, а они продолжали бежать и стрелять по мне. Ну я ловчее, и убежала по этой вот тропинке, а они, наверное, продолжают бежать за мной.
И Лидочка, сбив дыхание, резко замолчала.
– Вечно ты куда-нибудь вляпываешься, – раздражённо произнёс Егор. – Ладно, будь пока с нами. Петренко, присмотри за раненым и пленным, а я схожу вперёд на разведку. Схоронитесь в тех кустах, пока я не приду.
И лейтенант, взяв автомат, пригибаясь, пошёл по тропинке вперёд.
Через некоторое время он вернулся.
– Никого впереди нет, – и Егор глянул на насупившуюся Лидочку. – Нужна ты им. Принцесса. Так, пуганула немного солдатня. Ты лучше скажи, куда ведёт эта тропинка вдоль болота?
– Я же говорю, к нам в деревню, а мне туда не велено возвращаться. Тётка…
– Лида, ты можешь покороче, без прибамбасов и тёток.
– Каких прибамбасов?
– Так, всё! – раздражённо произнёс Егор. – Ты что, и впрямь глупенькая? Отвечай коротко и ясно. Ясно?
– Да ясно, ясно, – снова насупилась Лидочка.
– Так что ж получается, что мы опять возвращаемся назад в ту же деревню, из которой утром ушли? – проговорил Егор, обращаясь скорее к себе. – Вот так номер. А, впрочем, что нам остаётся, не идти же назад, там всё-таки наши люди, как-то помогут. Главное – Исмагилова пристроить, а там как-нибудь сами справимся.
Закончив свой монолог и весело глянув на Лидочку, Егор продолжил, уже обращаясь к ней:
– А тётку твою мы не боимся, да и тебя в обиду не дадим. Так что давай веди нас к ней или к кому ещё, кого хорошо знаешь.