В боях за Ельню. Первые шаги к победе
Шрифт:
Оценив эту обстановку и уроки вчерашнего боя, штаб опергруппы сделал три основные вывода:
а) противник продолжает удерживать и укреплять район города Ельни, создавая, по-видимому, базу для дальнейших действий в восточном направлении;
б) против наших противотанковых орудий противник направляет тяжелые танки и после их подавления и уничтожения выводит вперед средние танки и бронемашины;
в) минометным огнем вначале окаймляет нашу пехоту, заставляет ее сжиматься и после этого вводит в действие автоматическое оружие.
Исходя из такой оценки сил ельнинской группировки противника и ее методов ведения боя, командир опергруппы генерал-майор Егоров в 10 часов 15
«Я решил, — говорится в нем, — силами 19-й стрелковой, 104-й и 105-й танковых дивизий при поддержке второго и третьего дивизионов 488-го корпусного артиллерийского полка нанести главный удар со стороны хутора Рябиновские — Ельня, вспомогательный удар — со стороны деревни Прилепы — Ельня. Готовность артиллерии для артподготовки — 15.00 21.7. Начало наступления в 16.00 21.7 (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 81—83).
Далее в приказе генерал-майор Егоров поставил задачи командирам соединений, участвующих в наступлении и оставленных в резерве оперативной группы.
104-я танковая дивизия, сосредоточившись к 14 часам в районе Рябиновских хуторов, после часовой артподготовки наносила главный удар тремя колоннами: первая — в направлении деревни Князевка и далее на Мойтево, вторая — Курбаты, Данино, Ельня, третья — Казанка, Ельня. Как только наши войска перешли в наступление, сразу над полем боя появились фашистские самолеты, стали бомбить и штурмовать наступающие части. Немецкие танки и пехота, поддерживаемые артиллерией и авиацией, неоднократно устремлялись в контратаки, но они отбивались нашими войсками.
В этот день участвовали в бою два тяжелых танка KB, прибывшие из Спас-Деменска после устранения повреждений, полученных от бомбежки во время выгрузки из эшелона. Они оказались не поражаемы имевшимся у немцев оружием, их появление вызвало панику в рядах неприятеля. KB уверенно преодолели противотанковую оборону противника, подавили несколько его артиллерийских и пулеметных огневых точек. К исходу дня оба KB расстреляли все снаряды, но обратно в свою часть вернулся только один, другой застрял в пруду в городской черте. Поздно вечером, в темноте, башенный стрелок застрявшего танка сержант Нурберди Бердяев незаметно возвратился в расположение дивизии, его сразу же проводили к полковнику Буркову.
— Наша машина в порядке, весь экипаж жив, — доложил сержант. — Нет только снарядов, и нужна помощь, чтобы выбраться из болота.
— Возьмите паек и воду для экипажа, — приказал комдив сержанту. — Танк не бросайте. Запритесь в нем, как в крепости. Завтра вызволим. Передайте мою благодарность всему экипажу. Молодцы!
19-я стрелковая дивизия генерал-майора Котельникова наступала одним 315-м полком майора Утвенко в составе ударной группы в направлении Ярославль — Мойтево, прижимая противника к противотанковым рвам. Не будь войны, этот день был бы праздничным для всего личного состава соединения, ведь это день рождения дивизии, девятнадцатая годовщина. Но в двадцатый год своей истории дивизия вступала в боевой обстановке, в значительной степени уже обескровленная и обессиленная. И мало кто из командиров и красноармейцев вспомнил особенность наступающего дня. Не чувствовал праздничности и комдив Котельников. Он сдержанно поздравил с днем рождения дивизии своих штабистов и командиров полков, пожелал им боевых успехов, высказал надежду на то, что поставленная задача сегодня будет выполнена.
Но день оказался очень трудным. Противник, защищаясь и контратакуя наземными войсками, усиленно использовал авиацию. Эскадрильи генерала Фибича, базировавшиеся на аэродроме в Шаталове, то есть непосредственно за первым эшелоном своих наземных войск, активно выполняли приказ
Командующий опергруппой генерал-майор Егоров предполагал возможные неприятности предстоящего боя, поэтому всей артиллерии и всем истребительным командам частей поставил задачу бьпъ готовыми к уничтожению контратакующих танков, а командиру 105-й танковой дивизии полковнику Алексею Степановичу Белоглазову приказал обеспечить фланги и тыл ударной группы, следуя за 104-й танковой дивизией и 315-м стрелковым полком во втором эшелоне. Но произошло недоразумение: полковник Белоглазов оказался в положении слуги двух господ, не разобрался, когда и чьи приказы надо выполнять, и получил внушение и от Ракутина, и от Егорова.
В этот тяжелый понедельник приняла боевое крещение 120-я стрелковая дивизия. Путь ее навстречу врагу был извилистым и трудным. В день объявления войны она находилась в летних лагерях возле деревни Лужки, уютно раскинувшейся на правом берегу Оки, под боком у областного города Орла. Как только стало известно о трагедии, нависшей над страной, последовало распоряжение из округа: возвратиться в город Ливны — место постоянной дислокации. Там дивизия пополнялась резервистами, в основном колхозниками Ливенского и Верховского районов Орловской области. Из Ливен железнодорожные составы с частями дивизии следовали опять через Орел и Лужки до Брянска. Потом в пешем строю дивизия двинулась дальше на запад. Прибыли в рабочий поселок Жирятино. На равнинной, очень открытой местности начали готовить полосу обороны. Когда работы шли к концу, дивизию подняли по боевой тревоге. Опять строиться в походные колонны, опять пеший пятидесятикилометровый марш. Прибыли на станцию Ржаница, что на железной дороге Брянск — Смоленск. В ближнем сосновом лесу провели ночь, потом погрузка в эшелоны. Ожидалось, что дивизия будет следовать в сторону Смоленска, но паровозы были поданы в хвост эшелонов, и опять поехали в сторону Брянска. Там круто повернули на север, на железную дорогу Брянск — Вязьма. Проследовали Дятьково, Людиново, Фаянсовую, в Занозной повернули на запад.
Прибыли на станцию Спас-Деменск, поступила команда на выгрузку. 20 июля вечером штаб дивизии получил боевое распоряжение штаба особого корпуса, находившегося в районе поселка Новоалександровского. Вот этот документ:
«Начальник штаба 28-й армии приказал: дивизии сосредоточиться в районе станции Коробец, Каменец, Обуховка, Рудня в готовности к действиям в направлении Коробец, Титовка и далее на Ельня. В районе сосредоточения организовать противотанковую оборону. Войти в связь с 19-й сд и 104-й тд. Для руководства операцией по ликвидации противника на место выезжает наштарм. п/п Меньшов, Малеев» (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 116).
Командир дивизии генерал-майор Константин Иванович Петров взглянул на карту: от Спас-Деменска до Коробца путь не близкий, но приказы не обсуждаются, их надо выполнять. Выходец из питерской рабочей семьи, пятнадцатилетним пареньком вступивший в Красную гвардию в 1918 году, прошедший через многие армейские должности, окончивший Высшие военные курсы усовершенствования командного состава «Выстрел», хорошо понимал и знал законы военной субординации. Его полки со всеми вспомогательными службами опять походным маршем двинулись вперед, в сторону Ельни.